Кухарка для дракона - Ягушинская Вероника

Виконт очень медленно и глубоко вздохнул, словно готовясь к прыжку в ледяную воду. И следующая фраза этой самой ледяной водой окатила меня.

— После того как уничтожил твоего отца, я мечтал растоптать и тебя, унизить, раздавить, заставить умолять о пощаде. Поэтому и привел в свой дом.

Самые худшие опасения подтвердились. Все было затеяно лишь с целью поиздеваться надо мной. Далеко не сразу я осознала сказанное про отца, но задуматься Тиран не позволил, продолжив:

— А ты держалась. — Виконт горько усмехнулся. — Такая же гордая, несгибаемая, но при этом… нежная. Я готов был тебя голыми руками задушить, настолько сильно ненавидел, но стоило лишь тебя увидеть, уставшую, сгорбленную, но несломленную, как сердце будто замирало. А что творилось у меня в душе, когда ты смотрела мне в глаза своими огромными зелеными глазищами… Счастье и мучение, ненависть и страсть… Ты мое проклятие, моя болезнь, моя Кара!

Наконец он замолчал. Надолго. А в моей голове сложились все осколки мозаики. Сам того не подозревая, Тиран дал мне те недостающие детали, которые долгие годы мешали составить цельную картину. Стали понятны и истоки его ненависти, и причина его нездорового влечения, в которое я упорно не хотела верить, но теперь пришлось, и отношения родителей в моей семье, и даже то, почему нас никогда не привечали соседи. Надеюсь, виконт не ждал каких-либо ответных признаний с моей стороны, ведь сказать было нечего. Если честно, я до сих пор находилась в глубоком потрясении от масштабов того «скелета», который мне только что предъявили из моего же собственного шкафа. Виконт молчал и смотрел словно сквозь меня, резких движений он не делал, наверное, пугать не хотел. Или же для Тирана собственные откровения оказались важнее моих чувств по этому поводу.

— С завтрашнего дня вы меня больше никогда не увидите, — решилась я наконец нарушить тягостное молчание.

— Еще как увижу, — жестко усмехнулся опекун, фокусируя на мне злой взгляд совершенно трезвых глаз.

— Я выполнила условие договора. Долг прощен!

— Долг-то прощен, — согласился Тиран, посверкивая белоснежными зубами в такой знакомой злорадной улыбке. — Но не забывай, милая моя, что для всех ты теперь Ларина Ридейро, моя сестра, которая будет жить в моем доме и подчиняться мне, и только мне. — Каждое его слово молотом било по натянутым нервам. — Отец перечить не станет, — ласково заверили меня. И видя, что я открыла рот в жалкой попытке возразить, прижал горячий палец к моим губам. — А если заявишь, что ты Карина Лурье, то в любом случае окажешься либо в тюрьме пожизненно за измену королю, либо под моей опекой еще минимум на год, а за год многое, знаешь ли, может случиться. Стерпится — слюбится, как говорят.

Я вздрогнула и выронила из вмиг ослабевших пальцев бокал. Только что мне вынесли приговор, не смертный, но почти.

— Так что завтра ты отправишься в мой дом на окраине Ригаросса, где мы с тобой будем жить долго. А вот счастливо или нет, зависит только от тебя!

— Но вы же не можете… жениться на собственной сестре! — Это был мой единственный здравый аргумент, который безжалостно разбился о скалу сарказма.

— А кто тебе сказал, что меня интересует официальный брак?

Это был удар, как говорят, ниже пояса. Словно сомнамбула, я поднялась с кресла и, размахнувшись, со всей силы залепила виконту пощечину. Он даже не дернулся, перехватил мою руку и резко рванул на себя, отчего я не удержала равновесия и упала прямо к нему на колени. Скрутил меня Тиран очень быстро, да и что я могла противопоставить сильному здоровому мужчине.

— Пусти, мразь, — зло прошипела я, вырываясь. — Немедленно отпусти!

— А то что? — с легким смешком поинтересовался он.

— Хуже будет, — процедила сквозь зубы.

Могла ли я что-нибудь ему сделать? Конечно же нет, но и сдаваться без боя не собиралась.

— Малышка решила поцарапаться? — поинтересовался он и куснул меня в шею, не больно, но ощутимо.

Я вскрикнула не столько от боли, сколько от неожиданности, а Тиран вдруг резко замер, будто его обездвижили заклинанием. Спустя миг опекун нервно повел головой и вперил в меня полный недоверия и удивления взгляд.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — прошипел разъяренный виконт.

— Могу поведать о том, как сильно вас ненавижу, — в тон ему ответила я.

Одним резким движением Тиран сорвал с моих рук перчатки и неверящим взглядом уставился на угрожающе светящееся алым кольцо князя Лирдоу.

— Это… что? — кажется, так до конца и не поверив в увиденное, спросил он и, не дождавшись ответа, рявкнул: — Что это, я тебя спрашиваю?! Дрянь! Значит, он к твоей магии непричастен, да?! Как складно ты научилась врать!

— А вот это уже не ваше дело! — зло отчеканила я, все-таки вырвавшись из цепких объятий.

— Ошибаешься, сестренка.

Последнее слово Тиран выделил намеренно, но попыток вновь схватить не предпринимал, поэтому, воспользовавшись ситуацией, я быстро выскочила из его комнаты, бросив напоследок:

— Это мы еще посмотрим.

Бегом по темным коридорам дворца. Подальше от этой твари, прочь от всех проблем. Прочь от этой проклятой жизни!

— Вам сюда нельзя! — провозгласил стражник, преграждая мне путь и вырывая из раздумий.

Я не сразу сообразила, куда меня занесло, просто бродила бесшумной тенью по полутемным коридорам дворца и думала, думала, думала. В первый момент, когда бежала, меня гнал вперед страх, что Тиран бросится следом, догонит, вернет, но нет. То ли решил дать мне передышку, полностью уверенный в том, что никуда я от него не денусь, то ли кольцо князя все же оказалось способно меня защитить.

Остатки сметанного компресса я мстительно вытерла о ближайший ковер, а затем просто пошла куда глаза глядят. По тихим анфиладам, лестницам, коридорам для прислуги (не представляю, как я туда попала), даже по парку умудрилась прогуляться, правда, быстро замерзла босиком. В сердце царили холод и страх, переплетясь настолько тесно, что сложно было отличить одно чувство от другого. Мысли яркими искорками вспыхивали и тут же гасли, так и не давая ни света, ни тепла. Опять я оказалась загнана в угол, опять этот трижды проклятый отбор стал тому виной, и снова я в полной уверенности, что обыграла всех, больно рухнула вниз с высоты своих иллюзий, едва не разбившись о камни жестокой реальности.

Зачем, ну зачем я согласилась заключить договор с графской семейкой?! Кашеварила бы себе спокойно, рано или поздно долг бы выплатила и жила бы спокойно. Карина Лурье без проблем избавилась бы от опеки, как оказалось, родственника по достижении совершеннолетия, а вот Ларина Ридейро… К сожалению, в высшем свете при наличии родственников-мужчин девушки своей судьбой не распоряжались. Ни один брак без их благословения не будет заключен ни при каких обстоятельствах. Поэтому отец в свое время так долго добивался матери, поэтому и Ларина пошла на столь отчаянный, но, увы, бессмысленный шаг. Бесчестье ее пугало намного меньше королевского отбора. Хотя, если задуматься, иного пути у нее и не было, старый граф давно уже ничего не решал в семье, а Тиран ни за что не позволил бы сестре стать счастливой. А теперь и мне не позволит! План дальнейшей жизни он мне уже озвучил: бесправная постельная игрушка, запертая в золотой клетке. Оставался, конечно, еще один вариант: сделать вид, что смирилась… влюбилась… С одержимостью Тирана манипулировать им будет несложно, но… Меня замутило от одной лишь мысли о том, чтобы добровольно ему отдаться, и я ускорила шаг. Быстрее, еще быстрее, уже бегом. Только, к сожалению, убежать от сложившейся ситуации не получится. У меня нет ни денег, ни связей, чтобы куда-нибудь уехать и начать новую жизнь.

Запыхавшись, я резко остановилась, будто в стену врезалась. Решение пришло внезапно и поначалу показалось полным бредом, но чем больше я об этом думала, тем четче понимала: это мой единственный шанс. Пусть не на счастье и свободу, но хотя бы на пристойное существование. Тиран навсегда превратил меня в Ларину Ридейро, чтобы я никуда от него не делась? Что ж, «братик», в таком случае ты серьезно просчитался, отправив на отбор столь сильно любимую сестренку. Ты сам мне оставил два пути: пройти отбор до конца и выйти замуж за короля, тем самым навсегда избавившись от твоей опеки — перечить королю ты не посмеешь, — или погибнуть на одном из испытаний, раз за мной из-за украденной броши все равно ведется охота. Ни тот, ни другой вариант меня, конечно, не радовал, но оба были явно лучше, чем стать любовницей одержимого.