- Никого, кого бы можно было отдать в ученики умелому целителю, как моя мама, которая научила меня лечить широкий ряд болезней.
- Клану Донегал повезло с тобой.
- Я не хочу уходить, - Верика посмотрела на него прекрасными голубыми глазами, что умоляли о понимании.
Он не мог отказать ей, хотя до сих пор не понимал чем она расстроена. Ирк не собирался женится на ней и вернуться во владения Синклеров той же ночью, или даже в следующие год или два.
- Тебе никуда не нужно собираться.
- Как твоя супруга, рано или поздно в один из дней мне придется покинуть свою семью.
- Как и я покинул свою, чтобы прийти сюда.
- Да.
- У меня есть родители и братья, чтобы помочь тебе привыкнуть к Синклерам, - она не видела пользы?
- Я все, кто есть у Киркина.
- С нашей свадьбой я стану ему братом.
- Что хорошего для него, когда ты решишь покинуть клан, чтобы вернутся туда, где ты родился? – спросила она, ее тон одновременно обвинял и приносил физическую боль.
И внезапно он осознал ее сдержанность по поводу их брака.
- Пройдут года, прежде чем вернусь домой.
- Я совсем не хочу уходить.
Он мог напомнить ей, что она его суженая, и у нее не было выбора, кроме как идти туда, куда и он. Мог заверять ее, что все будет в порядке, что ей понравится жизнь среди синклеров, но что-то удерживало его произносить эти слова.
Он посмотрел на нее, девушку, которая уже много выстрадала в жизни и все же помогает своему клану целительством. Она не ожесточилась и не ушла с головой в свое горе, как и не перестала желать большего.
Как он мог остаться равнодушным к такой силе, идущей рука об руку с ранимостью?
- Между замком Синклер и донегальской крепость всего два дня пути .
- Да.
- Мы можем навещать мою семью раз в год.
- Навещать? – Отголосок надежды зазвучал в ее голосе.
- Да.
- Значит, мы будем жить здесь, в моем клане?
- В нашем клане.
- Каждый год мы могли бы оставаться у твоей семьи на неделю или чуть больше, - рвение в ее голосе вызвал у него улыбку.
Верика вытянула руку, словно желала прикоснуться к нему, но тотчас отодвинула ее. Он поймал ее руку и донес до своего лица. Необычный заряд, подобно небольшой молнии, пробежал между ними.
Она робко подняла на него глаза.
- Мне нравится, когда ты улыбаешься.
- А мне нравится, когда от тебя исходит аромат радости, а не грусти.
- Тебя волнует, счастлива ли я, - от него не укрылось, что в ее голосе промелькнуло удивление и изумление.
- Да.
- Как и у мои родителей, - едва ли не с благоговеньем произнесла Верика. – У тебя не вызывает отвращение моя сущность ворона.
- Нет, - зачем она еще раз спрашивает об этом? Ведь признала, что считает его непохожим на других мужчин из ее клана.
Она отвернулась, ощущение предостережении окутало ее.
- Есть кое-что, о чем ты до сих пор не знаешь.
- Расскажи.
- Кроме способности обращаться, у воронов есть другие способности.
- Как и у волков.
Она обиделась, так если бы расстроилась из-за его непонимания.
- Я могу чувствовать близкую смерть человека.
- Что ты имеешь в виду?
- Знаешь, что вороны всегда способны сказать, когда на их территорию приходит смерть?
- Да. Это сверхъественно.
- Те Вер-вороны многое разделяют с сущностью своей птицы, за гранью то, что могут иметь другие.
- Объясни.
- Если я кладу руку на кого-нибудь, могу почувствовать умрет ли в ближайшее время человек или нет, - девушка произнесла без каких-либо эмоций эти слова, однако он не верил, что такая способность не стоила огромной платы его сострадательной суженой.
- Полезный талант для целителя, - но особенно неприятный для ее нежного сердца.
- Возможно. Благодаря ему узнала, что родители умерли неестественной смертью.
Он не понимал и был достаточно умен, чтобы не притворяться таким.
- Потому что не чувствовала их смерть? – предложил он.
- Я не вижу, когда причиной смерти становится другой человек.
- Убийцы, - отвратительное слово оставило на языке горьковатый привкус.
- Или вызов. Битва.
Это больше имело смысла. Как и ворон, с которым она делила сущность, Верика чувствовала порочные души жителей.
- Значит, ты не знала, что Роланд умрет во время вызова.
-Я никогда достаточно близко не подходила к нему, чтобы прикоснутся и узнать это, - ее нежный голос звенел от отвращения. – Если бы я могла прикоснуться, то все равно не смогла определить, что его смерть наступит от твоей руки.
- Если твой отец действительно был убит диким зверем…
- Я почувствовала это прежде, чем он вышел бы из нашего домика, и предупредила бы его. Мой криктский дар только начал проявляться. Очень долго я думала, что это была моя вина, что я тогда проигнорировала предупреждение, которое чувствовал мой ворон. Но позднее поняла, что предупреждения не приходит, если смерть наступила от руки человека.
- А твоя мать?
- Была точно убита, - все, как она держалась, ожесточенное выражение голубых глаз, злого тона голоса – все это говорило об абсолютной уверенности. Уверенности, с которой ей приходилось жить с момента трагедии, не обращаясь за помощью против того, кто, как она верила, был ответственен за нее.
- Ублюдком Роландом.
- Я всегда так считала, но не было доказательств.
И не было возможности привлечь его к ответственности, как ей хотелось, учитывая как намертво бывший лэрд вцепился в клан Донегал и криктскую стаю.
- Теперь он, наконец, поплатился за свои злодеяния, - Ирк не мог подавить желание, чтобы старик ожил и юноша смог убить его снова. - На этот раз он выбрал не ту жертву, которую можно задеть оскорбительными словами.
- Он считал, что его цель - Киркин, - и коварный оборотень убил бы менее опытного щенка без угрызения совести, если бы вместо Ирка вызов принял ее младший брат.
