Сын серой смерти (СИ) - Веден

— Бывает порой.

— Та-ак. Рейн, а ты помнишь, что я, собственно, напрямую Церкви не подчиняюсь, а являюсь служащим Северной Канцелярии?

— Помню, конечно, — я посмотрел на господина Гоала с любопытством. — А что, вы думаете, глава Северной Канцелярии откажет да-виру верховного иерарха в просьбе временно передать вас под руководство Церкви?

Господин Гоал моргнул.

— Раз ты так ставишь вопрос… Нет, думаю, не откажет.

— Ну вот, — я пожал плечами. — А потом, если Церковь все устроит и если вы сами пожелаете, то ваше временное руководство Академией может стать постоянным. Ну а если нет — вернетесь на должность старшего дознавателя.

Господин Гоал моргнул снова.

— Рейн, — проговорил он неуверенно, — ты вообще в курсе, каким влиянием обладает ректор Академии Всех Стихий? И какими деньгами он распоряжается? Да за эту должность, даже временную, влиятельнейшие из данов перегрызут кому угодно глотку! А я, между прочим, к данам не отношусь, мать у меня из мелкой гильдии, а отец вообще выходец из селян! И ты вот так просто такую должность мне предлагаешь? Будто это… не знаю… обычное поручение съездить на пару дней на Границу…

— О вашем происхождении я не задумывался, — сказал я честно. — Но, учитывая, во-первых, ваш характер, а во-вторых, то, что за вами будет стоять Церковь, думаю, что проблем с влиятельными данами не возникнет.

Господин Гоал вздохнул, потом покачал головой.

— Вот что, Рейн, пойду-ка я к себе. У меня еще после допроса мозги на место не встали, а тут ты… с этим… О подобных вещах лучше думать на свежую голову.

На следующий день, сразу после обеда, Кастиан повел нас с Бинжи на самую большую площадь города — там, как ему подсказали, должно было быть интересней всего.

Зимний Фестиваль, как выяснилось, немного походил на фестиваль Лисьей Недели — с учетом разницы сезонов, конечно. А еще того факта, что сейчас я не ощущал пушистого облака довольства и радости жизни, которое будто висело над Броннином во время Лисьего праздника. Значит, сейчас Небесные Лисы на землю не спускались.

Жаль.

Впрочем, народ активно веселился и в их отсутствие. Люди всех возрастов с воплями и хохотом скатывались с ледяных горок, за одну ночь созданных из снега и залитых водой. Любовались ледяными скульптурами, с удивительной точностью изображающих как обычных зверей и птиц, так и странных существ, которых лично я никогда прежде не видел. Танцевали под песни уличных музыкантов. Покупали горячее пряное вино и закуски. Парни из горожан устраивали потешные схватки, призами за победу в которых был поцелуй от Королевы Фестиваля — самой красивой девушки из тех, что собрались на площади — и огромный медовый корж. Но студентов Академии, увы, в эти схватки не пускали, так что ни поцелуя, ни коржа мне не досталось.

Фестиваль начался в полдень, но с заходом солнца веселье лишь усилилось. Над площадью повисли магические шары, освещая всё почти так же ярко, как это делало солнце. А еще я заметил, как вместе с темнотой на площади появились люди в одинаковых серых овчинных полушубках, подбитых белым мехом — городская стража. Иногда они вдруг оказывались рядом с чрезмерно забуянившими выпивохами, а также некоторыми подозрительными личностями, которые, похоже, активно облегчали кошельки веселящихся горожан, и уводили означенных куда-то за пределы площади, в темноту.

Что ж, хотя бы во время фестиваля городская стража поддерживала порядок.

— Ты что здесь делаешь? — раздался поблизости недовольный голос, обращенный явно ко мне. Я обернулся. В паре шагов от меня стоял Семарес, одетый сейчас как горожанин средней руки.

— Отдыхаю, — ответил я, и старший магистр скривился с таким видом, будто я признался в чем-то непотребном.

— Отличная идея — слоняться по злачным местам после того, как создал себе кучу могущественных врагов! Ты гений!

Любопытно у Семареса работал разум — назвать просторную городскую площадь, наполненную людьми, злачным местом, это надо было постараться. Но меня больше заинтересовало в его словах другое.

— Врагов?

— Союзников клана Шен, естественно. Я, когда услышал, сперва даже поверить не мог. Зачем ты в эту историю вообще влез⁈

— Сперва случайно, а потом по приказу Таллиса, — я пожал плечами. — А вы всерьез думаете, что они из мести попытаются меня убить?

— Естественно. Так что иди-ка ты лучше домой, нечего из себя мишень строить.

— На мне щит. — Последнее время я стал носить его, не снимая. Поначалу напрягало, но потом привык. — А есть и пить я тут, естественно, ничего не собираюсь.

Семарес поморщился — услышать напоминание о том, как меня отравили по его приказу, ему явно не понравилось.

— А с чего это вы вообще решили меня предупредить? — спросил я с любопытством. Особой любви между нами ведь не было.

Семарес помолчал, потом быстрым движением нарисовал в воздухе руну от подслушивания, а затем еще одну, призванную скрыть наши лица от посторонних наблюдателей, чтобы те не могли догадаться о смысле разговора по движению губ.

— Теаган заставил меня прочитать кое-какие записи из закрытой части архива, — проговорил он. — Там приводились реальные впечатления людей от общения с божественными посланниками и их фактические, а не отполированные, биографии. В общем, как оказалось, среди них по характеру ты далеко не самый худший.

— Что, они были такие же наглые, как и я? — спросил я, давя усмешку. Ведь именно мое несоответствие светлому образу посланника Пресветлой Хеймы Семарес прежде приводил, как обоснование того, почему мне не верит. Посланники, по его мнению, могли быть только добрыми, скромными, сострадательными людьми.

— Всякие они были, — по его лицу скользнула гримаса недовольства. — И про паутину Теаган мне тоже рассказал. Я не могу позволить своим личным… предубеждениям помешать мне выполнить долг.

Тут мне магистра стало даже малость жаль — по его лицу было видно, насколько тяжело далось ему признать свою неправоту.

— И вы решили, что ваш долг — заботиться о моей безопасности? — спросил я, на что Семарес коротко кивнул.

— У вас есть доказательства, что они планируют на меня напасть, или это лишь логическое умозаключение?

— Прямых доказательств нет, но есть косвенные признаки, что они что-то готовят.

Я пожал плечами.

— Ну, прятаться от глав Младших кланов я точно не собираюсь. Так что простите, магистр, но с фестиваля я уйду тогда, когда сам так решу.

— Самоуверенный упрямец, — пробормотал Семарес. Ну, кто бы говорил!

— Что я хотел сказать, я сказал. Ваша защита и компания мне не нужны, так что, — я сделал неопределенный жест рукой, — можете быть свободны.

Семарес что-то недовольно прошипел — я уловил только слово «Иштав…» — и действительно направился куда-то.

Я отвернулся от него, выискивая взглядом ребят. Кастиан пошел купить закусок, и я заметил его все еще стоящим в очереди у дальней лавки — был он тут не единственным проголодавшимся. А Бинжи несколько минут назад уволокли танцевать две хихикающие девчонки примерно его возраста. Выглядел он при этом донельзя растерянным, но не сопротивлялся, а сейчас с очень серьезным видом пытался повторять движения танца за новыми подружками. Ну и славно.

На ближайшей горке народу стало поменьше, и я решил снова с нее скатиться. В прошлый раз устоять на ногах не вышло, но сейчас я надеялся на лучший результат.

Получилось действительно удачно, и я прокатился по всей длине ледяной дорожки, пока инерцией движения меня не вынесло за ее край, в пустое пространство между двумя скульптурами. Там отчего-то было темно — бросив быстрый взгляд наверх, я обнаружил, что огненный шар, предназначенный для освещения этого участка площади, напоминал припорошенный пеплом затухающий уголек. Похоже, кто-то пожалел силы для его насыщения.

Покачав головой, я развернулся, собираясь идти назад, и понял, что дорогу мне перегородили. Там, непонятно откуда, появилась девушка. Была она в короткой шубке, но без шапки. К соседним освещающим шарам она стояла спиной, так что единственным, что я смог разглядеть, были ее светло-русые волосы, рассыпавшиеся по плечам. Затем девушка чуть повернулась и свет упал на ее улыбающееся лицо.