Янтарные глаза одиночества - Землякова Наталия Геннадьевна

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69

– А говорила, что в Германию едет, на гастроли, – прошептала Мишель, пораженная открытием, что Джулия, оказывается, наркоманка. Она, конечно, знала, что этот страшный мир существует, но никогда не сталкивалась с ним так близко.

– Какие гастроли! – воскликнул Сава. – Она лечиться едет. Но, поверь мне, она оттуда не вернется. Ее там закроют на всю оставшуюся жизнь.

– Теперь понятно, почему у нее с собой была только вечерняя сумочка, – пробормотала Мишель.

– Вот черт! – ударил Сава по столу так сильно, что стекло задрожало, но устояло. – Значит, у нее что-то было с собой. Но тогда почему она воет?

– Сава, не стучите так сильно по столу. Вы рискуете его разбить на миллионы мелких осколков. Не поранитесь, конечно, но бедная Нина Ивановна будет стекло неделю выметать. А воет от чего? Так от тоски, наверное. От чего люди начинают выть и звереть? Может, ей все-таки дать какое-то успокоительное? Я в этом плохо разбираюсь, но, может, ей коньяку выпить?

– Слушай, а я ведь совсем забыл. Настька сказала, что у нее в спальне есть какие-то таблетки – на случай, если что-то с Джулией будет не то.

В этот момент наверху раздался страшный грохот – как будто камни посыпались с горы. Мишель на секунду показалось, что сейчас булыжники упадут в гостиную и всех их придавят.

– Мишель, иди быстро к Настьке в спальню, поищи в тумбочке – они там должны лежать на видном месте, – громко произнес Сава и стремительно взлетел по лестнице на последний этаж, где выло раненое животное.

Спальня оказалась такой же, как и весь дом – огромной, полупустой, выкрашенной в стальной цвет. Только на широкой кровати лежало ярко-розовое покрывало с рюшами. «Какая пошлость», – поморщилась Мишель. – Наверное, Настя купила. Кто же еще?» А потом без всякой брезгливости открыла тумбочку, быстро перерыла все содержимое – какие-то бумажки, счета, тюбики с кремами, помадой – и нашла то, что искала: плотно набитую таблетками запечатанную упаковку. Сама Настя, по всей видимости, в таких успокаивающих средствах не нуждалась.

Мишель постучала в комнату Джулии. Дверь распахнулась. Сава быстро вырвал из рук Мишель таблетки и грубо закрыл перед ее носом дверь. Но она все равно успела кое-что заметить. Кровь и осколки стекла смешались на белом ковролине и напоминали желе из клубники с кусочками фруктов. Джулия лежала на кровати в плаще, а ее перепутанные, цвета потертого золота кудри были больше похожи на парик, чем на волосы живого человека.

«Господи, спаси и сохрани, – неожиданно для себя прошептала Мишель. – Кто бы это ни сказал, но он был прав. Действительно, как легко ломаются люди! Но в какой же момент это случилось с бедной Джулией? И кто ей в этом помог?»

У Мишель не хватило сил даже мысленно произнести имя человека, о котором она подумала. Ведь еще совсем недавно ей казалось, что она любит его так, как никогда и никого не любила в своей жизни. Но может быть, ее чувство тоже было частью какого-то потрясающего по замыслу проекта? Может быть, она тоже рано или поздно станет новой фарфоровой куклой для великого и ужасного Андрея Железнова?

Не дождется!

На рассвете Сава отвез Джулию в аэропорт. И больше никто в доме о ней не вспоминал, словно и не было той ужасной ночи.

Сава изо всех сил кокетничал с Ниной Ивановной. Мишель несколько раз встречалась с Глебом. Как-то он пригласил ее вечером поужинать в только что открывшийся ресторан. Они договорились встретиться на набережной в половине седьмого вечера.

Это произошло именно в тот день, когда в доме заканчивали выламывать окна.

Глава 9

– Иван Сергеич, я сто раз повторяла! Старые рамы нужно немедленно вывезти!

В ярко-красной бандане Мишель была похожа на комсомолку-активистку – именно такими их когда-то изображали на агитплакатах.

– Мишель Александровна, дорогая! Ну дайте еще хоть денек! Завтра кум заедет на машине, и мы все вывезем! Это же для моей дачи – находка, а не окна! – умолял худой паренек, весь усыпанный веснушками.

Прораб Иван Сергеич. Так он попросил его называть, несмотря на молодость и не серьезный вид.

Мишель наняла его для того, чтобы он помог с вывозом старых оконных рам, но уже пожалела о своем поступке. Вместо того чтобы помогать, Иван Сергеич изо всех сил тормозил процесс установки новых окон. Сначала он уверял, что еще не подготовлены откосы. И просил три дня. Потом заявлял, что еще не все сделано снаружи. Мишель особенно не вникала в процесс замены окон, а потому легко соглашалась на отсрочку, хотя из фирмы-изготовителя звонили каждый день и просили поторопиться с началом работ. И вот сегодня наконец-то новые окна доставили и выломали несколько прежних. Именно в тот момент, когда они были бережно извлечены из проемов и уложены на газоне, выяснилась истинная причина, по которой Иван Сергеич изо всех сил затягивал дело.

Оказывается, старые окна с ярко-синими рамами он мечтал вывезти к себе на дачу. А кум-дальнобойщик, как назло, уехал в рейс и должен был вернуться только через пару дней.

Мишель уже давно привыкла к подобному ремонтному сюжету: от всех использованных материалов – оконных рам, плитки, паркета – одни люди с радостью избавляются, а другие с не меньшим азартом грезят о том, как бы их заполучить. Ремонт – безотходное производство! Но поведение Ивана Сергеича напоминало саботаж. И это вывело Мишель из себя.

– Дорогой мой, а вы не могли раньше честно сказать и про кума, и про окна?

– Так я не знал, что он уедет. Его только вчера вызвали срочно, – не моргнув глазом, соврал Иван Сергеич. – У него знаете, какая работа ответственная? Могут сорвать в любое время дня и ночи.

Это был уже почти шантаж. Мол, вы, Мишель Александровна, живете в прекрасном доме на всем готовом и ерундой какой-то занимаетесь – ломаете, понимаешь ли, окна только по той причине, что вам цвет не приглянулся. А окна между тем отличные – нарядные и прочные. И не дует из них.

Мишель этот текст тоже отлично сосканировала. И ей стало смешно. Но она решила до последнего играть роль строгой девушки-комсомолки. Поэтому решительно поправила бандану на голове и строго произнесла:

– Даю вам время до полудня. Завтра ровно в двенадцать часов дня и одну минуту я подарю эти проклятые окна первому встречному.

– Как первому встречному? – Парень от возмущения пошел красными пятнами. – Это ж какие деньжищи! Да их все завтра еще и не достанут. Смотрите, дом-то большой! А еще на веранде сколько придется повозиться с этим панорамным остекленением.

– Остеклением, – с трудом сдержала улыбку Мишель.

Она все поняла окончательно. Ни на какое особо важное задание кум не уезжал. Просто они вместе с Иваном Сергеичем рассудили, что только идиоты будут два раза машину за окнами гонять. Надо подождать, пока монтажники все сделают, а потом вывезти груз за одну «ходку». Глядишь, еще какие-то материалы останутся – например, пена монтажная. А это наивная московская декораторша и не заметит ничего. Что с нее взять? Ее ж волнует, похоже, только сочетание цветов. Вон, битый час смотрела, прикидывала, а правильно ли затонировали дерево на рамах? Достаточно ли насыщенный получился оттенок? И как он будет сочетаться со светло-песочного цвета фасадом? Господи, нам бы ее проблемы!

– Иван Сергеич, разговор закончен. Завтра до двенадцати вы окна должны вывезти. Монтажники обещали, что до обеда все демонтируют.

– Ага, обещали они.

– Не спорьте. Я вам все сказала. И вообще, я вас пригласила, чтобы вы мне помогали. А вы?

– Так я и помогаю. Вот только время дайте хоть до вечера. Ну, чтобы они точно успели. А то мне за простой машины платить придется.

– Слушайте, – начала снова выходить из себя Мишель, – вы вообще ни за что не хотите платить – ни за окна, ни за машину?

– А зачем платить, если можно не платить? – с искренним недоумением пожал плечами Иван Сергеич.

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69