Возмездие князя (СИ) - Базаров Миф

— Антон Всеволодович, разрешите представить, подпоручик Долгорукий Игорь Константинович, — капитан указал на подошедшего к нам представителя элитного подразделения войск.

Странно, что здесь были люди из лёгкой кавалерии. Хотя, может, и ничего удивительного для мира колоний. Это был единственный вид войск, которому императорская семья доверяла охрану своих особ и ценных грузов в мирах за пределами большой земли.

Все они мастера клинка, лихие и бесстрашные. Одеты однотипно: чёрная антимагическая броня, высокая цилиндрическая шапка с козырьком, из которой торчали перья одной из самых опасных птиц в колониях — казуара, чёрные рейтузы, до блеска начищенные сапоги и, конечно, образ завершали пышные усы, разрешённые в войсках только офицерам лёгкой кавалерии.

Игорь Долгорукий был высок, статен, лет двадцати пяти. На поясе сабля и пара пистолей, форма без единой складочки, словно только что поглажена. До блеска начищенные сапоги, как, впрочем, и пуговицы с пряжкой. Лицо же украшали залихватские усы. Мне невольно захотелось подкрутить свои, но я сдержался.

Подпоручик сухо кивнул и цепким оценивающим взглядом прошёлся сначала по мне, остановившись ненадолго на растительности на лице, потом на двух саблях, висевших на поясе. Наморщил нос, а затем прошёлся по моим людям, стоящим около входа в вагон.

— Нас направили для усиления вашей охраны. Учтите, гусары подчиняются только Императору и никому более.

— Вы это к чему?

Подпоручик ничего не ответил, лишь сверлил меня взглядом.

— Игорь Константинович хотел сказать, чтобы его людей не утруждали поручениями, — сказал мне капитан пограничной стражи.

— А с кем тогда решать все текущие дела? — поинтересовался я.

— Со мной, я со взводом солдат и офицеров буду сопровождать тебя до столицы.

— Ты? — невольно удивился я. — А на кого тогда останется охрана колонии «Ярцево»?

— Антон, имперский макр очень ценная реликвия. Теперь, когда я знаю, что он на борту поезда, я обязан приложить все усилия, чтобы обеспечить его безопасность.

— Понял.

— Разреши, мы с подпоручиком взглянем на кристалл? — спросил Марков.

— Вань, покажи господам офицерам наше главное сокровище, — попросил я стоящего за мной Ивана.

— Хорошо, сделаю, — раздался голос друга.

Ещё секунда — и они втроём поспешили внутрь вагона.

Я огляделся: перрон был хорошо освещён тёплым магическим светом, идущим от фонарей под потолком, вход со стороны вокзала был перекрыт военными. Они не пускали зевак, а немногочисленных пассажиров поезда прямо с перрона сопровождали к ближайшему выходу.

Рядом с нами стояло три группы людей.

Первая — губернатор Чусового с десятком мордоворотов в штатском. Эта группа стояла чуть в стороне, а взгляд маленького лысенького мужчины был прикован к нам. Он заметно нервничал и время от времени прикладывался к небольшой фляжке, которую он то доставал, то засовывал обратно во внутренний карман пиджака.

Вторая — представители инквизиции, которые внимательно следили за всем происходящим. Уже дважды за время пребывания на вокзале Кипени я чувствовал лёгкие покалывания в висках. Значит, не удержались и прощупывали меня. Ну пускай, пускай. Это мне только на пользу пойдёт в дальнейшем.

Третья, самая малочисленная — встречающие. Здесь были мама и сестра Даши, которые, как только офицеры зашли внутрь поезда, сразу же устремились к нам, но их опередила княгиня Захарова в огненной шляпке с разноцветными перьями.

— Мулечка! Ты жив! — покричала она, приближаясь к нам.

— Оленька! — раздался голос Николая у меня за спиной.

Он быстро протиснулся между нами, спеша навстречу встревоженной жене.

— Я не могла спать последние несколько суток. Я знала, что вот-вот ты должен вернуться. Прямо как в прошлый раз. Тогда тоже за две ночи до твоего приезда я места себе не находила.

— Оля! Оленька! — нежно выкрикивал здоровый мужчина, обнимая невысокую, изящно одетую женщину.

— Ты как знаешь, но я больше никогда не отпущу тебя. Ни за что! И не проси.

— И не буду. Всё! Завтра же перебираемся на большую землю. Я принял решение, что соглашусь на условия университета.

— Муля, — требовательно сказала женщина, отстранившись, — какого из? У тебя же предложения отовсюду.

— Это неважно, — отмахнулся медик и притянул жену к себе.

— Что значит неважно? Это очень важно! — звонко топнула туфлей по платформе женщина. — Надо обязательно взвесить все за и против.

Но Николай больше не слушал жену. Он прижал её к себе и размеренным шагом направился к выходу с перрона. Пересёкся со спешащей к нам мамой Даши, громко поздоровавшись с ней. Та аж остановилась от неожиданности. Удивлённо поприветствовала чету Захаровых и продолжила путь, но уже не так решительно.

— Антон, ребята! — крикнул Николай. — Я не прощаюсь. Завтра ждите в гости!

— Хорошо! — выкрикнул ему в ответ.

Но спокойно покинуть платформу ему не дали: я заметил, как от группы людей с чёрными капюшонами отделились четверо инквизиторов и поспешили за Захаровым.

— Даша, — раздражённо сказала графиня Рыбакова, хватая дочку за руку, — что ты учудила? Пойдём быстрее отсюда. Связалась с какими-то бандитами. Столько военных, сейчас вас всех арестуют! — она потянула Дашу на себя, но я не отпускал.

— Мама, ну что ты, не позорь меня, — девушка бросила на меня умоляющий взгляд.

— Ольга Евгеньевна, добрый вечер! — я кивнул. — Если позволите, буквально пару минут, и я вам всё объясню.

— Да кто ты такой⁈ Выскочка. Опорочил мою Дашу. Украл её.

— Ну мама, прекрати! На нас смотрят люди.

— Вот и пускай смотрят. Может, это пойдёт на пользу твоей младшей сестре Юлии. Единственное моё утешение. Вчера вот посватался за неё Александр Подлесных.

— Мама, не смей, — девушка выдернула левую кисть из цепких рук маменьки и вцепилась обеими руками в мою.

— Ольга Евгеньевна, позвольте, я всё же объясню, что произошло.

Графиня с ненавистью посмотрела на меня. Тем временем из вагона вышли Иван и двое офицеров, которые до сих пор были под впечатлением от увиденного.

— Антон Всеволодович, я расставлю своих людей на охране и обязательно попрошу выделить ещё, — первым сказал гусар.

— Вам виднее.

— Простите, — вмешался в разговор капитан пограничной стражи, — когда вы планируете отправиться в столицу, чтобы вручить его Императору?

— Я что-то, видимо, пропустил, пока был в экспедиции. У нас, наконец, появился император?

Офицеры переглянулись, а потом не сговариваясь кивнули.

Видимо, прав был Егор, что к нашему приезду всё уже наладится, но что там произошло? Хотя это не важно. Сначала всё равно надо решить дела здесь.

— Пробуду здесь не больше недели, — добавил я.

— Замечательно, — облегчённо вздохнул капитан Марков. — За это время как раз успею организовать надлежащий для столь ценного груза транспорт и согласовать маршрут с министерствами.

— Хорошо.

— Антон, я чем-то могу вам помочь?

Я отрицательно мотнул головой.

— Тогда займусь организацией перегрузки ваших трофеев на поезд, который повезёт нас до Борисовки.

Я заметил, как во время этого диалога внимание Ольги Евгеньевны начало, наконец, фокусироваться на том, что происходило на перроне, а не только на дочери. Она, видно, только сейчас поняла, что военные пришли не чтобы арестовать меня, а чтобы всячески помогать. Графиня отошла на два шага назад и, прижимая к себе младшую дочь, принялась внимательно наблюдать за происходящим.

Капитан начал отдавать распоряжения своим людям, и в вагон сразу поспешило с десяток солдат. Выстроившись цепочкой, они сноровисто стали передавать друг другу ящики из-под снарядов, доверху забитые макрами, из состава, на котором приехали мы, в состав напротив, состоящий из локомотива и двух броневагонов.

Без осечки, к сожалению, не обошлось. Уже на третьей минуте у одного из деревянных ящиков не выдержала ручка. Он вылетел из рук, упав на бетонный пол. Крышка от удара раскрылась, а на платформу высыпалось несколько сотен больших цветных кристаллов.