Охота на Странника: Последняя месть (СИ) - Муратова Ульяна

Майор Моаль поморщился, едва скрывая отвращение.

— В общем, даже видавшие виды парни знатно проблевались. Но мы всё равно образцы собрали, сравнили. И хотя надежды было мало, начали поисковую операцию. Всю Нортбранну разбили на сектора и проверили заклинаниями. Осмотрели перевалы. Все ячейки опросили информаторов, все неопознанные тела осмотрели, попутно два дела раскрыли, но по вам — ничего. Ровным счётом ничего. Позже мы перенесли поиски в предгорья, потом уже по северному концу Империи прошлись. И тоже ничего. Десар, ты пойми: место взрыва так выглядело, что мы и не надеялись вас живыми найти. Мы даже предположить не могли, что вас так далеко забросит. Сам понимаешь, каждую пядь леса не прочешешь…

— Я понимаю, что это как луну на дне реки искать — можно только до рассвета. И я понимаю, почему вы посчитали нас погибшими. Сам удивлён, что мы выжили в эпицентре детонации портала, так что никаких извинений не требуется.

— Плюс мы были ограничены в ресурсах, так как продолжали поиски Странника. Мы же не знали, уничтожен он или нет, — вклинился Скоуэр в дискуссию. — На данный момент охота на Странника официально считается завершённой. Звезда Блайнера с заданием справилась и будет награждена.

Все выдохнули с огромным облегчением. Конечно, не столько за нашу звезду радовались, сколько замучились быков всяких опрашивать, но всё же.

Остальная часть совещания была посвящена текучке. Полковник сообщил всем, что мы формально будем находиться в отпуске, но фактически примемся за поиски Прейзера и Роделлека. Звезду майора Моаля обязали нам помогать, что не вызвало у последнего восторга. Впрочем, негатива тоже.

Уже в самом конце слово неожиданно взял рыжебородый Бавур:

— У меня назрел важный вопрос, касающийся чести офицера СИБа. Всё же для всех нас это не пустой звук, и даже стажёры — лицо всей службы.

— Слушаю, — недовольно отозвался Его Седейшество. — Что вы начудили на этот раз?

— Пока ничего, но мы в процессе, — радостно отозвался бритоголовый и упёрся в меня взглядом таких же медно-рыжих глаз, как и его борода. — У меня вопрос к Кайрэне теперь уже Блайнер. Вопрос, кстати, очень важный. Я бы хотел получить на него искренний и честный ответ, подкреплённый клятвой. Если, конечно, нашей стажёрке нечего скрывать.

Последнее замечание повисло в воздухе колючим напряжением. Глаза теперь казались мне ржавыми, настолько неприятным был пытающийся проникнуть под кожу взгляд.

Брошенный вызов я приняла:

— Если ваш вопрос не потребует раскрыть чужую тайну, то я постараюсь на него ответить. Разумеется, после того, как вы объясните, для чего затеяли этот разговор.

— А я ратую за порядочность служащих СИБа, — нахально хмыкнул он. — Ну, знаете, честь мундира и всё такое прочее.

— Не вижу на вас мундира, — не удержалась от шпильки я.

— Тогда честь рубашки с запонками, — ничуть не смутился он.

— Так что за вопрос?

— Хотелось бы узнать, сколько любовников у вас было до брака, нобларина Блайнер. Если точное количество вспомнить не сможете, то округлите до десятков, — широко улыбнулся Бавур.

47.3

От настолько унизительной формулировки к лицу прилила кровь. Рядом с места начал подниматься Десар, но я жестом его остановила:

— Свои битвы я буду выигрывать сама, не нужно делать этого за меня.

Тишина в зале совещаний настала такая, что стало слышно, как течёт время. Я пристально смотрела на посмевшего так сильно оскорбить меня «офицера» и отчаянно хотела засунуть ему «честь мундира» туда, куда не достаёт лунный свет.

Раз — и я вскочила с места, одним прыжком оказавшись на столе. Два — оттолкнулась от его гладко отполированной поверхности одной ногой. Три — впечаталась коленом другой прямо в конопатую морду. Четыре — он попытался уклониться, но я достала его ребром ладони по уху. Пять — он поставил блок, а я уже втыкала локоть ему в загривок, пользуясь преимуществом высоты.

И всё это — мысленно.

Раньше я бы сделала именно так. Атаковала. А теперь смотрела на него и думала: зачем ему это? Унизить Десара? Отомстить ему за что-то? Муж всегда говорил, что агенты СИБа стоят друг за друга горой, да и не такой он человек, чтобы допустить существование настолько мощного конфликта. Тогда, может, это что-то личное? Вот только я никогда не пересекалась с этим мужчиной.

Он просто ненавидит Болларов? Или женщин? Но ненависти в его взгляде нет, скорее весёлое любопытство.

Может ли психопат работать в СИБе? Может. Но он должен быть умным психопатом, а эта провокация какая-то топорная. В стиле моих бывших однокурсников, а никак не агента с большим опытом.

Все взгляды были обращены на меня, но лишь два человека за огромным столом улыбались — Кентан и Фоль.

А что если бритоголовый вовсе не пытается меня унизить? Я смотрела ему в глаза и не ощущала враждебности… Тогда в чём дело?

Возможно, я совершала ошибку, но впервые в жизни решила исходить из того, что вокруг друзья, а не враги:

— Клянусь жизнью, что мой муж — единственный мужчина, с которым я когда-либо вступала в интимную связь или даже целовалась, — проговорила я, подкрепляя слова магией. — А теперь жду от вас извинений и пояснений.

— Охотно предоставлю и те, и другие, — широченная улыбка Бавура утонула в медной бороде. — Видите ли, нобларина Блайнер, после вашего исчезновения в нашей ячейке оказалось шестнадцать новых стажёров. Поначалу они вели себя тихо, но через пару недель начались разговорчики… шуточки… Знаете, я отнюдь не ханжа, но мне было мерзко слышать такие высказывания об агенте, пропавшем без вести при исполнении. Мы тут все любим пошутить, но только над теми, кто в состоянии ответить. И хотя два главных сплетника в мою звезду не входили, я сделал им замечание. Однако этого оказалось мало. Когда вас официально признали погибшей, глумление перешло на новый уровень, и вчера вечером я написал рапорт, которому пока не успели дать ход. Видите ли, нобларина Блайнер, я считаю, что агенты должны отвечать за свои слова. Если до момента принесения вами клятвы подобные высказывания были просто неэтичными, то сейчас вы доказали их лживость. А я категорически против того, чтобы в СИБе задерживались стажёры, лгущие коллегам и искажающие реальную картину мира. Мы слишком сильно полагаемся именно на суждения других агентов, чтобы допустить подобное. Я выношу на всеобщее обсуждение вопрос профессиональной пригодности Фоля, Кентана и Зейцвета за распространение ложных слухов, порочащих репутацию нобларины Блайнер.

Лица бывших однокурсников вытянулись и покрылись пятнами, теперь им стало не до улыбок.

— Вы могли поставить меня и моего мужа в очень неловкое положение. А если бы у меня было много мужчин?

— Не смешите, нобларина Блайнер, — весело фыркнул Бавур. — Я удивлён, что у вас хоть один наскрёбся. Только человек, совершенно не разбирающийся в людях и женщинах, мог назвать вас шлюхой. Вы лицо своё видели? Да у вас на лбу написано, что любой, сунувшийся с ухаживаниями, умрёт мучительной смертью. Честно говоря, хотелось поймать двух птиц одной сетью, ещё и Десарчика подразнить за то, что ему ничего от жены не перепало, но увы… Я-то подумал, что он на вас женился ради приличий… Ах да, прошу прощения за мою вопиющую бестактность. И поздравляю с бракосочетанием, на которое я бы, конечно, с удовольствием пошёл, если бы меня кто-нибудь пригласил, — весело закончил он и плюхнулся на своё место.

— Понизить тебя в звании до капрала, что ли… — тяжело вздохнул Скоуэр, поднимаясь на ноги. — Кто ещё слышал порочащие высказывания о Кайрэне Блайнер? И от кого?

Взгляд Кентана сложно описать словами. В нём сосредоточилась такая бешеная ненависть, что у меня непроизвольно дёрнулись руки в намерении поставить блок. Оказалось, что потрепались мальчики порядочно — вылетели со стажировок не только Фоль, Зейцвет и Кентан, но и ещё двое, с которыми в Академии я не ладила, но особо и не враждовала.

Скоуэр уволил всех пятерых с позорными пометками в их личных делах. Десар проводил уходящего Кентана задумчивым взглядом, который не сулил ничего хорошего.