Ход волхва (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

— Действительно, забавное совпадение, — хмыкнул Никита, выходя вместе с Тамарой в коридор. — А, может, там, наверху, решили помочь.

После завтрака он собрал группу «призраков» и провёл с ними инструктаж. Особо требовал уделить внимание охране чародейки. С ведуном Николасом вести себя почтительно, а то он может вспылить по любому поводу. Не понравится что-то в человеке — устроит весёлую жизнь, а то и вовсе обидится, никуда не поедет. А он здесь нужен, как глоток свежей воды. «Призраки» внимательно выслушали, пообещали особо не баловаться, на местных девиц не заглядываться, и ушли собирать вещи.

Никита позвонил Семёну Фадееву и попросил принять Яну с охраной, потом сопроводить их до аэропорта и доложить, как только они улетят. Комендант особняка заверил, что сделает всё в лучшем виде.

В Родники решили ехать после обеда. Времени ещё было достаточно, и Никита спустился в подвал, вызвал Дуарха и вместе с ним погрузился на теневой уровень. Клинки с рунами, к удовлетворению волхва, напитывались чернотой куда быстрее, чем он ожидал. Первая партия и вовсе жутко фонила негативной энергией. Никита попытался взять в руку один из кинжалов, так у него пальцы мгновенно онемели. А вот это была проблема, которую необходимо решить быстро, пока баронесса Сегрейв готовится спасать своего любовника Матео Висконти.

Вернувшись из Тени, Никита до сих пор ощущал неприятное онемение в пальцах. Он поднялся наверх, чтобы поговорить со старым волхвом. Дед Фрол находился в своей комнате и читал какой-то фолиант в потрёпанной обложке.

— Давненько в гости не заходил, — захлопнув книгу, оживился старик. — Уже ехать надо?

— Нет, парни пока машины готовят. Поедем сразу после обеда. Я по другому поводу…

— Садись, сынка, ноги не казённые, — по-доброму усмехнулся дед Фрол. — Думаешь, как добро воровское умыкнуть, да с совестью своей помириться?

— Совесть, как раз, чиста, — отмахнулся Никита, присаживаясь напротив чародея. — А как умыкнуть, я уже знаю. Займусь этим завтра. Обсудить один вопрос нужно, Фрол Пантелеевич. Сейчас из Тени вернулся, проверял оружие. Кажется, я сумел настолько укрепить клинки, что их никакая холера не берёт. Но есть проблема. В руке держать невозможно.

— Негативная концентрация превышена, — сразу догадался старый волхв. — Наслышан о такой проблеме. Нужна защитная амуниция.

— Перчатки, — предложил Никита. — Только почему баронесса и её дружок держали кинжалы голыми руками?

— Инквизиция веками накапливала информацию о всех аспектах магии, — пожал плечами дед Фрол. — Возможно, ходоки по Тени знают нечто такое, что охраняет их от негативной энергии. Мы, к сожалению, в некоторые периоды нашей истории относились к сохранению манускриптов, гримуаров и прочих документов, связанных с древними тайнами очень небрежно. Нам у Ватикана учиться нужно, а мы нос воротим. Кстати, это ещё один из моментов, почему меня на дух не переносят в Коллегии Иерархов. Я же Высшим Иерархам всю плешь проел, обвиняя их в расточительстве и «борьбе с анахронизмами в магии». И к чему пришли? Ты, рискуя жизнью, вывозишь ценнейший архив знаменитого мага, а за него чуть твоих людей не поубивали, кстати.

— Ничего, Фрол Пантелеевич, разберёмся с этим вопросом, — успокоил разволновавшегося старика Никита. — Вот стану Главой Коллегии…

— Там Совет руководит, — проворчал дед Фрол, но глаза хитро прищурил. — Решился-таки залезть в этот муравейник? Тогда слушай: руби там головы беспощадно и бери власть в свои руки.

— Пока думаю. Сейчас у меня много других проблем. Что с перчатками? Их можно использовать?

— Можно, за неимением иных возможностей, — дед Фрол пожал плечами. — Навскидку приходят только два варианта. Ткань, из которой будут шить перчатки, можно полностью покрыть защитными плетениями, способными отражать негативную энергию. Но это затратный путь. Проще тебе самому нанести на перчатки руны, подобно тому, как ты напитываешь свитки магией с помощью стилуса.

— Да, придётся так и сделать, — вздохнул Никита, прикинув, сколько пар тактических перчаток нужно покрыть резами. — В записях Гравы я пока не нашёл ответа. Возможно, где-то он и есть, но слишком обширен его архив. А что скажешь про Мишку? Рассказали мне про его фокусы.

— Растёт парнишка, — с гордостью произнёс старый волхв. — Причём, не в плане количества воссозданных конструктов, а в понимании того, как нужно ими пользоваться. Уже думает о безопасности окружающих. А это прорыв, Никита.

— Каков механизм его Дара?

— Об этом поговорим «в поле». Пусть сын покажет тебе на пальцах, как это у него происходит.

После обеда Никита сопроводил Яну и «призраков» до портала, дал Пороху, как командиру группы, последние наставления, а потом вернулся назад, чтобы проверить состояние Тамары. Она лежала в постели на боку, чуть согнув ноги в коленях, словно пыталась принять позу эмбриона, а рядом с ней сидели Даша и Юля, развлекая разговорами. Юрка сидел в манеже и тихо возился с игрушками, как будто понимал, что мать сейчас лучше не донимать.

— Как ты, солнышко? — Никита встревожился. Неужели идёт отторжение печати? — Очень больно?

— От фармагиков я больше страдала, — вполне спокойно, без надрыва улыбнулась старшая жена. — Просто непонятные ощущения. Активность внезапно сменяется слабостью, руки-ноги дрожат. Боль… она, конечно, есть, но какая-то рваная, пульсирующая, не донимающая, хвала богам.

— Вечером посмотрю рисунки, — решил Никита. — Мне нужно съездить в Родники с Мишкой и Фролом Пантелеевичем. Хочу поглядеть на художества сына.

— Езжай, не беспокойся, — откликнулась Даша. — На худой конец, есть Виктор Леонидович с группой молодых Целителей. Мы проследим и позвоним, если будут осложнения.

— Да ничего не будет, — Юлина уверенность, граничащая с самоуверенностью, порой поражала Никиту, но, как ни странно, его черноволосая красавица никогда не ошибалась в своих предчувствиях. — У Тамары идёт настройка на новый магический раздражитель. У каждого свой болевой порог. Я вот не знаю, как буду реагировать на татуировку, но готова хоть завтра печать поставить.

— Нет! — излишне поспешно сказал Никита, вызвав удивлённые взгляды Юли и Даши. Зато Тамара почти незаметно улыбнулась, как будто знала причину такого ответа. — Следующей будет Даша, но не раньше, чем через три дня. Ладно, я побежал. Карета уже подана.

— Не переживай, девочки за мной присмотрят, — махнула рукой Тамара.

Когда Никита, поцеловав по очереди жён, выскочил из спальни, она нахмурила брови и спросила Юлю:

— Ты понимаешь, что сейчас тебе нельзя рисковать?

— Но ещё ничего не известно, — сразу заробела девушка.

— Чего тебе неизвестно? — хмыкнула Даша. — Все признаки беременности налицо, а ты словно в угадайку играешь. Виктор Леонидович подтвердил, чего ещё тебе надо?

— Ну, вы более опытные в этих делах, — Юля покраснела. — Ладно, скажу Никите, уговорили. Но я хочу вместе с ним к родителям съездить, чтобы и они порадовались.

— Пока наш повелитель дома, успевай, — рассмеялась Даша. — У меня даже когнитивный диссонанс развился. Если Никита больше двух дней находится в «Гнезде», я сразу начинаю ожидать каких-то неприятных сюрпризов.

— Девочки, он — Князь, — напомнила Тамара, ощущая, что ноющая боль исчезла, и даже вздохнула с облегчением. — У него слишком много причин находиться вне семьи, а мы должны его поддерживать, а не пилить, почему он где-то пропадает неделями. Увы, в этом отношении нам немного не повезло. Надеюсь, лет через десять Никита чаще будет уделять внимание своим жёнам. А вы, как, готовы переехать в Петербург? Или нет желания поменять патриархальную обстановку на бурную столицу?

— Хотим! — чуть ли не хором ответили подруги. — И очень этого ждём!

Снег на открытых местах полностью сошёл, обнажив сырую землю, которая сейчас парила под тёплыми лучами солнца. Грязные ноздреватые комья ещё виднелись на взгорках и под кустарниками. На проталинах с важным видом разгуливали сороки и прыгали неугомонные воробьи, озабоченные поиском какой-нибудь подходящей пищи.