Красный корпус (СИ) - Романов Илья Николаевич

Я и сам не заметил, как задремал. Рука пульсировала от режущей боли, иногда вызывающей судороги, но терпимо. Можно сказать, что легко отделался, по сравнению с тем, что было в прошлой жизни, пока мои собратья ещё не продались Владыке Хаоса с потрохами. По крайней мере, мне удалось сдержать гнев и не броситься на Вестника с голыми кулаками. Это была бы храбрая, но глупая смерть.

По прибытию, медики сразу же забрали нас всех в лазарет. Вот только в нём было раненных как бы не больше, чем в прошлый мой визит. Палат не хватало, многие люди лежали в коридорах и стонали от ран. Картина повторялась полностью, но ребят быстро осмотрели и отпустили. А вот со мной было не так просто.

— Нам сказали уходить, — вздохнула Аврора, которой диагностировали слабое истощение ядра. — Но мы подождём, если вдруг тебя тут оставят, Костя.

— Да, — кивнула Альбина, улыбнувшись. — Что они по твоей руке сказали?

— Пока ничего, — откинувшись спиной на стену, поудобнее устроился я лавочке. — Сказали задержаться.

— Возможно, в палату положат, — кивнул Толик, держа шлем под мышкой.

А вот этого не хотелось бы. Оставаться в вотчине Анфисы Захаровны желания не было никакого. Впрочем, сейчас у неё должно быть работы столько, что времени на меня банально не хватит.

К счастью, в палату меня не положили. Сгорбленный пожилой целитель в заляпанном кровью халате осмотрел мою руку прямо в коридоре, обратился к своёму дару и выдал диагноз:

— Основные очаги поражения я почистил и восстановил, — устало вздохнул он. — Завтра утром придёшь на повторную процедуру. И ещё вот, — вытащил целитель из кармана небольшую пробирку с запаянной пробкой и этикеткой. — Выпьешь перед сном.

— Гаврилов Фёдор Леонидович! Пройдите в палату номер три! — раздался в коридоре голос из громкоговорителя. Гаврилов Фёдор Леонидович! Пройдите в палату номер три!

— Ни минуты покоя, — покачал головой целитель, на бейджике халата которого были написаны инициалы Гаврилов Ф. Л. — Всё, свободен, боец.

Я кивнул и поднялся, поведя плечом. Боль практически ушла, но не до конца. Тянущее, тупое чувство в мышцах осталось. Ничего, дальше регенерация сделает остальное, а вот зелье из пробирки пить я точно не буду, даже если это целительный эликсир. Лучше оставлю на будущее, судя по событиям этих дней он ещё может пригодится.

— Ребят, я вот одного не пойму, — заговорила Альбина, когда мы пошли в казарму. Общим голосованием было принято решение сдать снаряжение завтра. — Что это была за тварь и зачем она забрала того старика? В этом нет никакой логики…

— Согласен, — вздохнул Толик. — От той жути, что она распространяла, ей бы хватило сил убить нас всех…

— Но она ушла и забрала того нищего, — передёрнула плечами Аврора. — А ты, что думаешь, Костя?

— Нет смысла искать логику в действиях чудовищ, — ответил я, хотя думал совсем о другом. — Наша задача их убивать, а не пытаться понять.

Ребята переглянулись и кивнули вразнобой, задумавшись каждый о своём. Возможно, они не видели смысла в действиях твари, но вот я — догадывался.

Моя искра божественности. Её частичка, которой я одарил того нищего и которая с помощью целителя вернула ему ноги и зрение. Вероятно, высшие сущности Хаоса почувствовали её в обычном смертном, как и место, где та явила себя. А дальше послали Вестника и случилось то, что случилось…

Усталость брала своё и последующие события практически не отложились в памяти. Помню лишь, как мы вернулись в казарму, затем я принял душ и смыл кровь с грязью, почистил доспехи, а потом просто отрубился.

— … да эти твари были слабаками! — услышал я сквозь сон громкий, чуть приглушенный голос, сочащийся самодовольством. И даже опознал в нём Урусова. — Я их вместе с командой Гончарова десятки нарубил! И это было легко!

Нехотя открыв глаза, поморщился от яркого света солнца за окном и повернул голову. Толик укрылся с головой под одеялом, оставив открытой лишь макушку и громко сопел. На часах семь утра, а это значит…

— Толик…

— М-м… — промычал сосед.

— Надо вставать… — хрипло выдавил я. В горле пересохло, а желудок словно переваривал сам себя. Зато боли почти не было, регенерация всё же справилась за ночь.

— М-м…

— На завтрак опоздаем… — привёл я последний аргумент.

Сосед с трудом открыл красные от недосыпа глаза, недовольно посмотрел на меня и сипло взмолился:

— У меня всё болит… Убей меня…

Я криво усмехнулся и выбрался из тёплой постели. Хорошо, что сегодня воскресенье и никаких занятий не будет. Есть возможность отлежаться, а заодно помедитировать и посмотреть, что там с энергетическими каналами.

Широко зевнув, закинул полотенце на плечо и поплёлся в сторону двери. Вот только стоило мне её открыть, как полусонное состояние мгновенно испарилось.

На пороге стояла Искра с занесённым кулачком, а рядом ошивались любопытные лица новобранцев.

— Доброе утро, Демидов, — оглядела она мой помятый внешний вид. — Уже проснулся? Хорошо! — улыбнулась девушка, лучась подозрительной доброжелательностью. — Давай, собирайся и спускайся вниз!

— Зачем? — нахмурился я. Меня уже начало беспокоить, что в казарме у моей двери то и дело видят старших офицеров Корпуса и командиров отдельных отрядов.

— Завтракать пойдём, — улыбка её стала шире. — Ты же в офицерском столовом зале не был? Ну вот и посмотришь! Всё, давай, десять минут тебе на всё про всё!

Глава 20

Штаб Красного Корпуса.

Зал Совещаний.

В оборудованном по последнему слову техники, просторном помещении, собрались все командиры Корпуса, высшее начальство и несколько глав аналитических групп. Многих из этих людей вытащили в их выходной. Другие прибыли сразу после возвращение из боя, практически всю ночь до этого вырезая разбежавшихся по городу и канализации тварей.

На повестке дня стояла нестандартная ситуация прорыва, по своей мощности и опасности вошедшего в пятёрку самых масштабных за последние пять лет.

Ротмистр Самойлова сделала глоток кофе и поморщилась от прострелившей в висках мигрени, разыгравшейся на фоне слабого истощения энергетических каналов. Воительнице под позывным Фурия пришлось этой ночью знатно побегать по городу, убивая особо опасных тварей Хаоса, не забывая ещё и корректировать работу собственной команды.

Впрочем, стоявший сейчас за её плечом Абрамов справился со своей задачей, как всегда, на отлично. Купировал прорыв на особо опасном участке, а затем ещё и прибыл на подмогу туда, где появилось чудовище пятого класса! Чудовище, которое словно бы возникло из ниоткуда и цель которого… осталась до сих пор непонятной.

Дверь зала открылась и внутрь зашёл подтянутый мужчина в униформе Корпуса со знаками отличия полковника. Его короткие, чёрные волосы тронула благородная седина, на гладко выбритом лице с выразительным подбородком, виднелись неглубокие морщины, а серые глаза смотрели на мир с невозмутимым спокойствием и холодом.

Каждый сидящий сейчас за вытянутым овальным столом прекрасно знал почтенный возраст Его Высокопревосходительства князя Тимирязева, но любой незнакомый человек дал бы ему максимум лет пятьдесят.

Пройдя к кожаному креслу во главе стола, над которым висел портрет нынешнего императора, а по бокам у стены стояли флаги Корпуса и Российской Империи, мужчина занял своё место. Особо сильное внимание собравшихся привлекла красная папка, которую тот положил перед собой. И знак Российской Империи на ней, пышущий от вложенной в него энергии.

— Господа, дамы, — голос полковника был сух, словно треск льда. — Вы уже ознакомились с собранной аналитиками информацией, а потому перейду к сути. Главный столичный штаб Корпуса провёл проверку наших действий и положил государю на стол отчёт. Думаю, не стоит говорить, что Его Императорское Величество недоволен результатом урегулирования вчерашнего инцидента.

— Владимир Петрович, — взял слово долговязый мужчина с лучистыми, голубыми глазами и длинными светлыми волосами убранными в хвост. Форма скрывала бинты под его одеждой, но на горле можно было заметить следы заживших ран. — Вы не хуже нас знаете, что эти штабисты постоянно недовольны нашей работой.