Воплощение Похоти 6 (СИ) - Некрасов Игорь

Даже интересно, как он себя покажет. Сравнится ли по силе с некрольвом или нет?

Она вернула взгляд вперёд, оставалось около двухсот ярдов до первых вражеских рядов. Этого хватило, чтобы оценить и принять решение.

— Всадники, готовьтесь! — её голос, прорезающий воздух, не оставлял места сомнениям. — За мной и Дуллаханом! Голем, пробивайся следом правее! Некролев, вперед!

Отряд перестроился, как по мановению руки. Анора подняла руку — и они ринулись.

Первыми врезались Анора и Дуллахан. Могучие лапы льва с хрустом вдавили в землю двух тварей, а его «Аура могильного холода» тут же разлилась вокруг, замедляя движения всех врагов в ближнем бою. Пауки вокруг словно попали в густой сироп, их резкие броски стали вялыми и запоздалыми.

Дуллахан, не отстав ни на шаг, влетел рядом. Его безголовая фигура на костяном скакуне была безмолвна, но его присутствие говорило само за себя. «Пассивная Аура погибели» развернулась от него на сто метров, и каждый паук в этом радиусе почувствовал, как его силы тают. Их хитиновые панцири стали чуть тусклее, движения — чуть тяжелее.

И тут они начали давить.

Анора не атаковала мечом — на такой скорости это было бесполезно. Она и её некролев сбивали и давили. Конь Дуллахана, не ведающий страха, нёсся рядом, и его костяные копыта крошили хитин, как сухую глину. Сама Анора, пригнувшись к шее льва, работала щитом, отбрасывая в стороны тех, кто пытался вцепиться, чувствуя, как с каждым раздавленным телом её собственные мускулы отзываются приятным жаром — «Буйство» начинало свою работу, по капле накапливая в ней силу.

Они прошли сквозь первые три ряда, как раскалённый нож через масло, оставляя за собой кровавый след из раздавленных и изувеченных тел.

Следом, точно выверенным клином, врубились Павшие Всадники.

Их костяные кони, ведомые единой волей, сокрушили ещё десятки ошеломлённых пауков, прежде чем те успели опомниться. А затем «засверкали» их мечи. Они описывали смертоносные дуги, пронзая брюшка, отсекая лапы, сбивали, давили. Всадники бились в плотном строю, стараясь защищать друг друга, их движения были отточены и безжалостны.

И, наконец, справа обрушился Ударный Голем.

Его «Таранный рывок» достиг пика как раз в момент столкновения. Он не просто врезался — он уничтожал без шанса на выживание паучьи ряды. Его массивные ступни просто стирали с земли хитиновые тела, превращая их в липкую кашу. Он прошёл сквозь плотную массу, как паровой каток сквозь лёд, оставив за собой широкую просеку из размазанных останков. И тут же на врагов обрушилась его «Ужасающая аура». Волна первобытного, леденящего душу страха ударила по паукам в радиусе двадцати пяти метров.

Те, что были ближе всего, дёрнулись назад, охваченные слепым животным ужасом. Они врезались в своих же сородичей, сбивая их с ног, мешая следующим, сея хаос. Пауки, ещё не затронутые аурой, лезли вперёд, натыкаясь на отступающих, и вся эта масса на мгновение превратилась в беспорядочное месиво. А затем, когда они сомкнулись, встав ближе друг к другу, их ауры начали работать вместе.

Аура погибели Дуллахана методично высасывала силы. Аура могильного холода Некрольва сковывала движения. Ужасающая аура Голема ломала волю. Эффект был сокрушительным. Пауки, оказавшиеся в эпицентре этого тройного магического давления, были ослаблены как минимум вдвое. Их атаки теряли силу и скорость, панцири становились хрупкими, а инстинкты подменялись паникой.

Авангард не просто врезался в строй врага. Он обрушил на него каскад магических проклятий и физического разгрома, превратив организованную массу в дезориентированную, ослабленную и напуганную толпу. Теперь им оставалось лишь удерживать позиции и методично перемалывать всё, что осмелится подступить, пока с тыла не подойдёт основная армия.

* * *

Вернув внимание к основной битве через «Око Древа», я увидел ожидаемую картину. Ударный клин Аноры и Дуллахана врезался глубоко и всего за несколько секунд прикончил сотню, а то и две, но следом быстро был окружён кольцом хитина. Однако пауки столкнулись с дилеммой: основная их масса продолжала яростно штурмовать сгрудившийся отряд барона, но значительная часть — тысячи тварей — уже развернулась, чтобы атаковать наш прорвавшийся авангард. Два фронта образовались сами собой.

— Отлично! Они раздробили свои силы. — я развернулся к своей армии. — А теперь наша очередь!

Мой взгляд скользнул по ближайшим спутницам: Балия сжимала алебарду, её глаза горели предвкушением, Ольха смотрела с холодной готовностью, держа лук в обоих руках, а Эля стояла чуть поодаль, собрав в руке сгусток энергии, будто готовясь в любой момент поставить барьер для защиты магов. Чуть позади, рядом с Сатой, застыла Лула, на её лице играла знакомая безумная улыбка, а пальцы перебирали по посоху. И почти у самого края нашего строя, слившись с тенью своих новых сородичей, стояла Сабрина. Её поза была спокойной, но в глазах, устремлённых на меня, читалась та же напряжённая готовность.

Надо сказать что-нибудь! — неожиданно для самого себя возникла мысль в моей черепушке. — Воодушевить их!

— Братья и сёстры по оружию! — начал я, поднимая голос. — Настал наш звёздный час! Вспомните, за что мы сражаемся! За моё наше подземелье и моё наше будущее! За моё право трахаться каждый день и жить припеваючи наше право существовать! Наш авангард прямо сейчас сражается, и мы без страха и сомнений прорвёмся к ним! Поможем! Мы сомкнём наши ряды, объединимся и раздавим эту паучью нечисть! Мы…

Бля, стоп… а кому я это вообще говорю? Нахуя я тут распинаюсь? Большинство же здесь — безмозглые в прямом смысле слова. Они же, бля, сделают всё, что я скажу! Им не нужно поднимать моральный дух!

Я махнул рукой, отбрасывая весь этот пафос.

— Ай, да пошло оно всё! В АТАКУ! НАДЕРЕМ ПАУЧЬИ ЖОПЫ!

Мой центральный отряд пришёл в движение. Низшие зомби около сотни, две сотни скелетов Амины и две сотни моих вместе образовали нашу «стену костей и плоти». Они выдвинулись вперёд, ведомые впереди идущим Мясным големом, и растянулись широким, грозным полумесяцем.

Прямо за этой живой или, скорее, мёртвой стеной топали пускай и в малом количестве, но зато прокаченные скелеты-пехотинцы, обученные лучники и лучники-снайперы. В следующем эшелоне, прикрытые со всех сторон, двигались маги, големы-защитники и вампиры Амины — наш резерв и ударный кулак. Ну и где-то там в конце плёлась и сама она с Граном и Мальей в качестве нянек.

Мы шли быстрым маршем. Земля гудела под тяжёлой поступью сотен ног. Нестройный гул, скрежет кости о камень, влажное чавканье зомбичьей плоти — всё это слилось в один зловещий марш, предвестник бури.

Я поднял взгляд от «Ока Древа» вперёд, туда, где уже кипела яростная схватка. Мой меч сам просился в руку, а в груди закипало нетерпение — не просто к битве, а к грядущему триумфу и к очкам власти, что я получу.

— Не отставать! — рявкнул я, и моя воля, как кнут, ударила по армии, заставляя её ускориться. — Сейчас мы покажем им, где пауки, блять, зимуют!

Глава 16

Отряд Аноры яростно сражался, пока мы ползли вперёд, как живой, скрипящий, неумолимый, но довольно медленный каток.

Некролев под ней, видя, как волна пауков становится плотнее, прижал уши, раздул грудь и издал свой «Ледяной рык». Волна пронзительного холода, смешанная с негативной энергией, ударила по передним рядам.

Пауки замедлялись на глазах, их хитиновые лапы и чувствительные волоски моментально покрывались инеем, движения становились деревянными, замедленными в разы. А затем лев впрыгнул в эту замёрзшую группу. Его могучие лапы не рубили — они ломали, давили, топтали, и замороженный хитин трескался, как тонкий лёд, под его ударами.

Ударный голем в этот момент активировал «Костяную вертушку». Его массивное туловище начало вращаться с оглушительным, нарастающим воем, превратившись в бьющую, дробящую мельницу. Всё, что попадало в радиус этого костяного смерча, превращалось в летящую во все стороны щепу из чёрного хитина и внутренностей. Десятки пауков, затянутых в эту бойню, просто переставали существовать, заливая землю вокруг голема вязким месивом.