Каратель (СИ) - Бадевский Ян

— Забудем, что было, — добавил я.

— Именно так.

— Убийц, которые приходили резать меня по ночам, тоже забудем?

— Заверяю вас, руководство «Транскапитала» не имеет к этим досадным инцидентам никакого отношения. Если что-то подобное и происходило, это перегиб со стороны князя.

— Перегиб, — задумчиво повторил я.

— И никак иначе.

— Хорошо. Какие у вас гарантии, что я не нарушу данное обещание? Получив деньги отца, я могу вывести большую их часть в один из российских банков, после чего вплотную займусь вашим руководством. Что меня остановит?

— Во-первых, это невыгодно делать. Зачем воевать, если вы получаете шанс приумножить свои капиталы? Во-вторых, Ганза вам не по зубам, господин Володкевич. Даже с отцом Брониславом. Я не угрожаю, просто советую. Отступите и продолжайте жить в своё удовольствие. В-третьих, если вы получите деньги и решите объявить нам войну, проблемы обрушатся на вас с неожиданных сторон. И они будут комплексными. Давайте жить дружно.

— Я обдумаю ваше предложение.

— Но не сегодня?

— Нет.

— Что ж, как хотите. Я могу вас понять. Единственная просьба — не затягивайте слишком сильно с окончательным решением. Мне поручено урегулировать конфликт в ближайшие три месяца.

— Я вас услышал.

Распрощавшись с Доплером, я вышел из комнаты.

В коридоре меня ждали Варя и Бенедиктов.

— Ну что? — в голосе блондинки слышалось нетерпение.

— У нас три месяца на размышление.

— Он предложил новые условия? — поинтересовался стряпчий.

— Предложил. Идёмте, по дороге расскажу.

Представительство Ганзы в Треугольнике

Несколько часов спустя

Теодор Доплер неподвижно сидел в кресле, его зрачки остекленели. Взгляд был устремлён в пустоту. Так продолжалось около четверти часа, потом банкир ожил и пошевелился.

Только что он завершил сеанс телепатической связи с Магдебургом.

Мальчишка, с которым так и не сумел справиться Нарышкин, ему не понравился. Слишком жёсткий, уверенный в себе. А ещё Доплер видел его досье, которое, откровенно говоря, шокировало. Не успел поступить в духовную семинарию — а уже носит тёмно-коричневую рясу, участвует в рейдах Бронислава, обзавёлся автономным статусом… И, судя по всему, недавно посетил Супрему. От паренька так и веет силой, причём запредельной. И это в девятнадцать!

С отцом Ростислава Ганза сотрудничала на протяжении нескольких десятилетий, не посвящая во все тонкости, просто используя в своих интересах. И всё могло бы оставаться в границах разумного, если бы старый граф не начал рыть, куда не нужно. Пешка случайно выяснила, в какую игру её втянули, и попыталась стать ферзём. Выторговать себе преференции. За что и поплатилась. Володкевича сняли с доски и выбросили на помойку. Вероятно, с наследником можно было бы договориться о ведении бизнеса на приемлемых условиях, но алчный Нарышкин захотел прибрать рудник к своим рукам, не предупредив кураторов. Это привело к неприятным последствиям и, вероятно, к возвышению этого сосунка.

Младшего Володкевича надо бы устранить.

Но не сейчас, когда Супрема зашевелилась.

Паладины активировались по всем направлениям, а это грозная сила, с которой надо считаться. Пусть суета уляжется. Кем-то руководство пожертвует, где-то притормозит исследования. А когда фанатики в рясах успокоятся, начнётся зачистка.

И юный Володкевич исчезнет одним из первых.

Глава 28

— Вы занимаете два кресла? — уточнила стюардесса.

Я бросил взгляд на девушку в форме авиакомпании «Восток». Красивая, ноги от ушей. Брюнетка. Грудь с трудом удерживается блузкой и строгим приталенным жилетом.

— Почему два, — улыбаюсь красотке. — Мой друг занимает положенное ему место. Он любит сидеть у окна.

Девушка не знала, как реагировать. С одной стороны, перед ней сидел каратель в тёмно-коричневой рясе, и мы вообще-то можем вытворять, что вздумается. С другой… Вжух в облике кота развалился в кресле, закинув одну заднюю лапу на другую, и с важным видом обозревал взлётно-посадочную полосу.

— Эээ… Ваше Преподобие… — неуверенно начала стюардесса. — Мы сейчас взлетаем. Надо пристегнуться. И с котами без переноски обычно на борт не пускают.

— А это не кот, — ответил я, пристёгиваясь. — Это полиморф.

Вжух отвлёкся от иллюминатора.

— Ты слышал? — строго произнёс я. — Пристегнись.

— А, не вопрос, — ответил питомец. И, увеличившись в размере, подогнал себя под габариты кресла. После чего, ловко орудуя лапами, выполнил моё указание. Щёлкнул фиксатор. — Теперь всё в порядке?

Перевожу взгляд на девушку.

— Пожалуй, да, — глаза брюнетки расширились.

— А когда будет обед? — требовательно спросил Вжух. — Чем вы тут кормите дорогих гостей? Я бы не отказался от горчицы.

— Не гостей, а пассажиров, — исправил я неуча.

— Принял к сведению, — Вжух величественно кивнул. — Так что у нас с питанием?

— Всё будет, — заверила ошалевшая бортпроводница. — Примерно через час после взлёта.

— И горчица найдётся? — спросил я. — Он же не отстанет.

Девушка быстро взяла себя в руки.

— Для вас найдём. Обязательно найдём.

— Вот и хорошо, — кивнул я. — У вас очень стильная форма.

Одарив меня дежурной улыбкой, стюардесса двинулась дальше, напоминая пассажирам о необходимости пристегнуть ремни безопасности.

Я прикинул, что полёт длится четыре с половиной часа. В купеческом классе, где я сидел, имелись газеты, журналы и даже встроенные телеэкраны, связанные с кабиной пилота. Я мог посмотреть Первый Имперский через особо чувствительную внешнюю антенну или подключиться к трансляции по кабелю, где сейчас крутился фильм «Пальцы веером!» — биография какого-то жирного ушлёпка. Насколько я понял из анонса — провинциального артиста-самоучки, достигшего успеха.

Делать нечего.

Совмещу приятное с полезным.

— Хочешь что-нибудь посмотреть? — интересуюсь у Вжуха.

Котоморф ткнул когтем в картинку с изображением мужика, держащего в поднятой руке микрофон.

— Ладно. Только в наушниках.

— Замётано, — Вжух слегка удлинил уши и отрастил на них кисточки.

Я достал из специального бокса под креслом наушники, нацепил их на круглую башку питомца, подключил провод к специальному разъёму и нажатием кнопки запустил фильм. Естественно, не сначала — трансляция велась уже несколько минут для всех.

Мы вылетали прямым рейсом из Турова в Фазис.

Иванова я заранее предупредил о своём прибытии, заручился его согласием и обещанием тёплой встречи в аэропорту. Не знаю, что он вкладывал в эти слова. Надеюсь, меня там не будут поить чачей или знаменитыми колхскими винами. Хотя… кого я обманываю? Летишь в Фазис — обязан попробовать.

Дождавшись, когда самолёт оторвётся от земли, наберёт высоту и достигнет крейсерской скорости, я взялся за изучение материалов, предоставленных Ружинскими.

В папке хранился подробный доклад начальника княжеской СБ, к которому прилагались сопутствующие материалы. Начиналось всё с перечисления громких и не очень убийств за последние десять лет. Во всех случаях прослеживался общий почерк. Мертвецы были аристократами, финансистами, представителями силовых структур, чиновниками и судьями. Нельзя сказать, что ассасины орудовали исключительно на западе страны. Нет, их клиенты были разбросаны по всей империи, а также за её пределами. Многие имели подготовленных телохранителей, личную гвардию, серьёзных покровителей. И это убийц не останавливало.

Прилагающиеся данные экспертизы указывали на то, что Тёмная Река действовала нестандартно. Ассасины не пытались кого-то зарезать в тёмном переулке, подстрелить из огнестрела на большой дистанции, сжечь или заморозить. Даже каббалистические ловушки нигде не фигурировали. Нет, жертвы всегда погибали «по невыясненным причинам». Результаты вскрытия показывали какую-то дичь. Внутренние кровоизлияния, обширные повреждения органов, следы инородной органики… Высказывались версии, что жертвы подверглись нападению неизвестного биологического вида, сумевшего проникнуть в тело… непонятно как. Потому что ран и других следов внедрения обнаружить не удалось.