Прыжком за монстрами! (СИ) - Харченко Сергей

— Всё, — буркнул в ответ Грэм. — Но больше не называй меня так.

— Ладно, не кипятись ты, — Джонатан закурил сигару. — Уильям всегда отличался тонким чувством юмора.

— Ага, тааким тонким, что хрен его разглядишь, — засмеялся Грэм.

— Здесь не курят, — Уильям показал на датчик пожаротушения.

— О, чёрт! — воскликнул Джонатан и выскочил на балкон.

Уильям улыбнулся. Операция их доставки в столицу прошла успешно. На мано-лёте под видом прислуги посла они удачно долетели до Шереметьево. А после проверки затерялись в людской толпе.

И вот они уже здесь, готовят покушение на императора.

Маги поддержки готовились в соседнем номере. Настраивали артефакты, повторяли план действий.

— Ты вот сидишь, улыбаешься, — с претензией начал Грэм. — А усиливающий артефакт я за тебя буду собирать?

— Ты угадал, — хохотнул Уильям и Грэм сразу поднялся с корточек, злобно посматривая на своего командира. — Ладно тебе, сейчас приступлю.

Уильяму нравилось подначивать этого простофилю. Как боец он крут, а вот в плане юмора — совсем не понимал его. Чем командир группы и пользовался.

Уильям поднялся из кресла, а затем ему стало плохо. Резко замутило, скрутило желудок. Шрам, проходящий от виска до шеи, вспыхнул так, будто к нему паяльник приставили.

— Я сейчас, — успел пробормотать он и выскочил в другую комнату.

Там он позволил себе согнуться пополам. Что с ним происходит? Что это⁈

Его начало знобить, пальцы на руках скрючились. От жуткой боли он сжал зубы так, что они заскрипели, готовясь рассыпаться.

А затем, будто по щелчку пальцев, боль притупилась. В голове прояснилось, но шрам продолжал пылать.

Он дополз до большого винтажного трюмо, трясущимися руками схватился за полку и подтянулся. А потом взглянул на своё отражение.

Глаза как-то странно блестят, вокруг места укуса расползлись чёрные капилляры. Чёрт возьми, он что, мутирует?

Сначала Уильям хотел позвать лекарей. Их двое и они в другом номере. Отличные ребята, толковые. Но на полпути остановился.

Да, он скорее всего мутирует. И что будет после того, как он покажется своей команде — ему прекрасно известно. Пункт двадцать седьмой договора. «В случае мутации одного из сотрудников принимаются все меры по его немедленной изоляции».

Он просто станет лабораторной крысой. Если не грохнут, конечно.

Нет! Он никому об этом не скажет.

Уильям повернулся направо, посмотрел на тень в углу. Что-то не так. Он пригляделся. Ну а тень вдруг увеличилась и потащила его к себе. Ему стало страшно. Очень страшно. Когда Уильям открыл рот, чтобы закричать, тьма поглотила его.

Поместье Смирновых, пять дней спустя.

Последние дни я очень внимательно наблюдал за Рэмбо. Причина была достаточно весомой — он перестал употреблять самогон. Вообще, его не пил последние пять дней. И не выкрикивал свои лозунги. Просто молчал. Будто порчу кто-то на него навёл.

Что удивительно — худеть от этого он не начал.

Я ломал голову, изучая нашу с ним связующую нить. Но изменения если и были, то незначительные. Их можно было списать на естественное развитие. Также развивался Кузьма, столько же маны тратила Регина на усиление своих способностей.

Но если это не связано с магическим развитием, что тогда? Я был в полнейшем ступоре, и родители вместе со мной.

Всё это время они сыпали в мою сторону гипотезами, одна бредовей другой. От генетических проблем со здоровьем до «наша птичка скушала в саду неправильную козявку, и птичке поплохело».

На пятый день батя предложил вести моего питомца к ветеринару, и я его поддержал.

Доехали до ветклиники мы быстро. Она находилась в нашем районе. Зашли в белое здание с яркой вывеской, затем прошли в кабинет к лекарю.

Нас встретил худой мужик, настолько отощавший, что я удивлялся, как он на ногах держится. Будто не попугай голодал пять дней, а он.

— Проходите, оставляйте вашего питомца на кушетке. Сейчас я с ходу попробую определить, что с ним, — показал худыжка в сторону места осмотра животных.

Когда мы оставили попугая и сели на стульях неподалёку, ветеринар осмотрел Рэмбо при помощи какого-то хитрого приспособления. Просто провёл сияющим кольцом и посмотрел на планшет. Затем лекарь сел напротив нас на скрипнувший стул и обвёл нас взглядом.

— Ваш питомец абсолютно здоров, — улыбнулся он. — Так на что жалуемся?

— Так это не мы болеем… — начала маман.

Лекарь хохотнул:

— Не обращайте внимания, это профдеформация. Обычно, так говоря, я и подразумеваю вашего питомца.

— Мой попугай перестал пить самогон, — начал я рассказ. — В течение нескольких дней уже не пьёт.

Ветеринар выпучил глаза:

— Вы с ума сошли⁈ Спаиваете птицу?

Я тяжело вздохнул:

— Это магический питомец.

— Я понимаю… Но самогон… Это ведь очень странно. Он же у вас алкоголик! — выпалил ветеринар.

— ДА, СУДАР-РЬ! Я АЛКОГОЛИК И ГОР-РЖУСЬ ЭТИМ! — резко встрепенулся Рэмбо. Во как задела его эта фраза, аж голосок прорезался.

— Это ему нужно для развития, — объяснил я.

— Слышал, что алкоголь разрушает клетки мозга, но чтобы он их развивал… — улыбнулся ветеринар. — Хм, забавно…

На несколько секунд ветеринар о чём-то крепко задумался. Затем вышел из нирваны, взглянул на нас уже осознанным взглядом.

— Хорошо, раз у вас необычный питомец, считайте, что я вам поверил. Тогда здесь есть два варианта, — принялся он загибать пальцы, — Либо это из-за магической бури. И тогда ждите её завершения. Либо ваш питомец переходит на новый этап развития. И тогда ждите скорейших метаморфоз.

— Так что делать? — поинтересовался батя.

— Ждать… и наблюдать, — пожал плечами лекарь и затем выставил указательный палец вверх. — Но я вам могу помочь.

Он достал шприц, развёл какую-то искрящуюся красную жижу, затем подошёл к Рэмбо.

— Я вколю вашей птице специальное универсальное лекарство. Оно и смягчает магическое влияние окружающей среды, и делает переход на следующий магический уровень более комфортным, — пояснил ветеринар. — Так, на всякий случай. Оно безвредное, но хорошо смягчает внезапные метаморфозы.

— Хорошо, мы готовы, — кивнул я, положив руку на спину попугая.

Рэмбо — молодец, выдержал укол, а чуть позже, покинув клинику, мы отправились обратно в поместье.

— Кто-нибудь, что-нибудь понял? Каких метаморфоз? — покосился батя на меня, затем на маман. — Мы ещё от магических перьев не отошли… Вон, у Захарыча Пётр Аркадьевич только недавно следы ожога с задницы свёл.

— Ваня, фу! — крикнула маман. — Ты чего такие вещи говоришь при ребёнке⁈

— Я называю вещи своими именами, — ответил он, поворачивая в сторону нашего поместья. — Да, Серёг.

— А то, задница, она и в Африке задница, — хохотнул я.

— Блин, ну всё, хватит, шутники! — закричала маман и зыркнула на батю. — А ты за дорогой следи! Смеётся он!

Когда мы приехали в поместье, поужинали вкусным овощным салатом. А после этого я вышел на прогулку с родителями и питомцами.

Рэмбо нездоровилось. Он вцепился в моё плечо, и я чувствовал, как его немного трясёт. По пути в сад я проверил ещё раз его магический источник. Вроде всё нормально, лишь небольшие изменения. И это было очень странно.

Маман шла вперёд и охала, показывая на пожелтевшие листья цветов и кустарников. Поначалу обрадовавшись системе орошения участка, теперь она была огорчена.

Земля оказалась неплодородной. Вызывали спецов, и они сделали такой неутешительный вывод.

— Смотри, уже третье дерево засохло, — показала маман в сторону высокой яблони. От неё остались лишь сухие сучья, да ствол. Будто какой-то монстр расправил свои конечности, готовясь поймать свою жертву.

— Так я же предложил, что можно сделать, — откликнулся батя, подходя к дереву и осматривая его. — Надо завозить чернозём.

— А лучше пригласить мага земли, — поправила его маман. — Так быстрее будет и эффективней.