— А маги?
— Маги... — ворчит Ерофей. — Мало сильных магов. Только мы, да Волокушины. Огоньковы, Подковкины, Зарница. Такие как Жигуновы, Рябинины, Ракитские... Там в тылу сидят. А домой первыми едут. Позорище. Закрыть бы эту мерзость.
— Как?
— Еслиб я знал, — разводит руками Ерофей. — Наверное, только оттуда. Но оттуда ещё никто не вернулся. Много экспедицый отправляли. Машины разные, даже бомбы с часовым механизмом. Славка, в портал не суйся. Никогда. Это вход в ад. Не вздумай.
— Спасибо за информацию. Я пойду. Давай ты мне завтра ещё что-нибудь расскажешь?
— С радостью, сын, — улыбается Ерофей. — А теперь иди, они тебя ждут.
— Знал бы ты как я их жду...
Обняв отца, шагаю к двери. Открываю... Настя, Варя и Марго, резко выпрямляются. Марго делает вид что молится. Настя изучает стену. Красная Варя, не зная как выкручиваться поправляет очки и глупо хихикает.
— Подслушивает значит?
— Любопытно стало, — виновато улыбается Варя.
— Довольны?
— Да, — подбегает Настя. — Прости...
— Мне от вас скрывать нечего. Идёмте спать. Или не спать? Я тут кое-что придумал. Вам определённо понравится. И мне тоже. Короче пошли. Марго, хватит придуряться. Идём.
Нда... С одной стороны хорошо устроился. Три возлюбленных, две невесты с виду привлекательные. Я в скором времени глава. Однако есть нюансы... В виде порталов, опалы и всякой падали наш город населяющей. Будем разбираться.
Глава 17
Утро. Судя по всему раннее. Просыпаюсь от громкого смеха. Кое-как разлепив глаза смотрю на часы.
— Пять десять? — уныло выдыхаю. — Чего вам не спится?
— Неудовлетворённость спокойно спать мешает, — расхаживая по комнате в одном коротеньком и почти прозрачном халате кривляется Настя.
— Может быть, мы бы спокойно спали, — сидя у зеркала потягивается Варя. — Но вот наш возлюбленный, Вячеслав Ерофеевич, с вечера напакостил. Обещал что кое-что придумал. Завёл нас ласками своими и поцелуями. А как мы втроём растаяли и уже картины похабные представили, так взял и остановился. Сам-то он уснул. А нам пришлось в холодный душ бежать.
— Отвратительное поведение, — соглашается Маргарита. — Значит мы будем отвечать Вячеславу, тем же самым. Отплатим той же монетой.
— Что задумали?
Женщины не отвечают. Выстраиваются в ряд, разворачиваются и начинают делать зарядку. Приседают, наклоняются, в том числе и вперёд.
Картина открывается завораживающая. Все трое, дамы красивые. Короткие халаты и так ничего не прикрывающие, при наклонах задираются. И если Варя с Настей хотя бы в стрингах, то есть в открытках, то Марго вообще без всего.
Укрываюсь одеялом, пытаюсь отвернуться, но блин не могу. Женщины, как будто читают мысли и удваивают усилия.
Внизу всё звенит от желания. Неприятно ноет.
А чего... Они же мои. Чего я тут развожу. Вот они, рядом. Встань вытяни руку... Какие женщины. Как кривляются. У Марго как обычно грудь из халата выпала.
Спрыгнув с кровати, хватаю Марго за попку. Тут же получаю по руке...
— Ты чего?
— А ты чего? — схватив меня за подбородок шипит Маргарита. — Думаешь нам приятно? Вот, мучайся теперь.
— Но я...
— В душ, — командует Настя. — Все кроме тебя, Слава. Сиди здесь, нервомотатель. Сиди и представляй как мы голенькие, все в мыльной пене, стоим под струями воды. Бе...
— Варь! Я всё понял. Варя, не уходи.
— Извини, Слава, — снимая очки вздыхает она. — Понимаю, жестоко. Но ты уже всех задолбал. Так что смотри. Или ты сам начинаешь действовать, или мы берём тебя силой.
— После месяца вот таких издевательств, — ворчит Настя.
Женщины на ходу раздеваясь уходят в душ. Понимаю что я дебил... Но не понимаю почему. С чего я так? Вроде взрослый мужик. Да и по меркам этого мира, Славик далеко не ребёнок. Тогда с ху.... Тогда почему? Вопрос.
Вернувшиеся женщины, заводят ещё сильнее. К себе не подпускают. Помогают одеться, то есть Варя завязывает мне галстук, уводят на завтрак. Кормят как в последний раз и выпроваживают в академию.
Пока иду за Мирославой и Демьяном, наконец-то понимаю как мои женщины себя чувствуют. Им хреново, возможно даже хуже чем мне. А мне... Все мысли о прекрасных телах... И о Смерти, она тоже красивая. Интересно, а у нас могут быть дети? Конечно, в данный момент меня больше интересует процесс их зачатия, но... Держимся.
Академия. Сёстры Волокушины.
В класс, открыв ногой дверь входит Волокита. Приглаживает волосы, поправляет завязанный бантом галстук. Шевствует к своей парте, резко останавливается, хватает за ухо сидящего рядом с Вероникой Васю и вытаскивает его.
На такое действие, подскакивает Ракитский. Подскакивает... Слава валит Жигунова на пол, сразу же поднимает кулаки и встаёт в стойку. Чем заставляет Ракитского поднять руки и сесть на место. Слава стоит, с презрением смотрит... И начинает высказывать неразлучной троице, всё что о них думает.
— Хоть задница появилась, — глядя на жениха вздыхает Люба. — А то ходил по классу как журавль дистрофик.
— Ну да, появилась, — соглашается Света. — Кстати ничего такая. Надо будет изучить на выходных.
— Думаешь позволит?
— А мы спрашивать будем? — удивляется Света. — Наше. Захотим и изучим. Эх, дуры мы с тобой, такого жениха чуть не прохохотали. Смотри как быстро в себя приходит. Теперь просто красавчик, а не доходяга.
Тем временем, Слава добивается своего. Выводит врагов своих из себя. Вставший Рябинин получает кулаком в живот и складывается пополам. Кашляя хватает ртом воздух...
— Сядь, жаба рыжая, — стоит над ним Слава. — А ты, Ракитский, ещё раз дёрнешься...
— И что, Волокита? Ударишь меня? А потом...
Ракитский получает пощёчину. Вслед за ним получает Рябинин. Отползающего Жигунова Слава просто пинает. Складывает руки на груди...
— Значит так, уроды. Власть переменилась. Я и мои невесты, для вас неприкосновенны. Попытаетесь найти новую жертву, бить буду сильно и без предупреждения. Мне неважно на кого вы вздумаете наехать. Мне плевать. Бить буду за каждого. Тебя Жигунов, от всей души и чаще чем остальных. И да, последнее предупреждение. Ещё раз, увижу рядом с Вероникой, я тебя сучонка в унитазе утоплю. Понял меня?
— Она моя невеста! — кричит Жигунов. — Так отец решил.
— Значит я отменяю это дурацкое решение. И да, запрет действует не только здесь, в академии, дома он тоже работает. И если я узнаю, что ты, псина сутулая, подходил к ней ближе чем на два метра. Я с тебя десять шкур спущу! Ты, выродок, пожалеешь о том что тебя во младенчестве в унитаз не смыли. А это чтобы лучше запомнил.
