Они выбрали ночь (СИ) - Кузнецов Константин Викторович

   - Кем был этот твой Шрам?

   Растерявшись, глава Отрешенных поправив воротник и закрутив головой, все же ответил:

   - Он был таким же, как я и ты - предпочитая дню сумрак. Еще лет двадцать назад, если бы ты захотела разделаться с кем-нибудь из твоих врагов, то Шрам с удовольствием выполнил бы такую просьбу за хорошее вознаграждение.

  - На нем клеймо грешника, - докончила за Кайота всевидящая.

   Собеседник нахмурился.

  - Я вижу это. На нем знак демона. Он уже не принадлежит этому миру. Зачем он тебе, Рундо?

  - Не твое дело! - огрызнулся Кайот. Он ужасно не любил, когда лезли в его дела, задавая лишние вопросы.

   Но ведунья была непреклонна:

  - Либо ты мне рассказываешь все, либо ты пришел не по адресу. Я не желаю ссориться с Всеединым. Это ты можешь наплевать на собственный дух, а я лично не собираюсь терпеть вечные страдания в Сером городе.

   Рундо не отреагировал. На миг задумавшись, он долго смотрел на мутный стеклянный шар, излучающий приятный пурпурный свет.

   - Ну же, - поторопила его мисс Маратани.

   И Кайот сдался.

   Рассказ не занял много времени. Глава Отрешенных поведал ведунье только часть того, что знал сам, умолчав о говорящей кабанье голове и предостерегающем визите Шрама.

   Всевидящая слушала внимательно, не перебивая, и на сей раз, не задавая лишних вопросов - ей было все предельно ясно.

   В конце рассказа, Маратани долго терла медный медальон с изображением двуликого святого, потом задумчиво улыбнулась, непонятно чему, и произнесла:

   - Твой Шрам попал в пренеприятнейшую историю.

  - О чем ты?

  - Я видела его в другом мире, Кайот. И если ты хочешь, чтобы он стал проводником, то зря стараешься. У него иное предназначение. И мой тебе совет. Не лезь в дела демонов. Все равно все будет так, как предначертано. А идти наперекор судьбе плохая затея.

   Рундо тяжело вздохнул:

  - Если ты помнишь, последняя прихоть доролийцев закончилась для нашего мира эпидемией. Смертельная болезнь сожгла почти весь город. Чего ждать теперь?

   В глазах Маратани отразилась боль. Она слишком давно жила на земле, чтобы не помнить того кошмара.

   - Ты упрямый баран, Рундо. Не хочешь слушать - не слушай! Но тогда и не проси моего совета, я не враг себе.

  - Где Шрам? - упрямо произнес Кайот.

   Причмокнув, Маратани безразлично посмотрела на главу Отрешенных, и тяжело приподнявшись с кресла, встала, сделал несколько шагов и, повернувшись спиной, прошептала:

   - Он в своем доме.

   Кайот не попрощался, громко хлопнув дверью.

   Оставшись в одиночестве, ясновидящая внезапно ощутила дрожь. Сердце вновь забилось в бешеном ритме, а в душе возникло странное предчувствие.

   Свет свечей стал меньше наперстка и на деревянной поверхности стола, возникла тонкая корка инея.

   - Кто здесь? - насторожилась ведунья.

   Шар изменил цвет, отчего-то став стальным, словно внутри него разразилась настоящая буря.

   - Говори, - оглядевшись, произнесла мисс Маратани, хотя комната по-прежнему была пуста.

   Ответа не последовало. Свечи потухли, и комнату наполнил шелест засохших летучих мышей. Потом раздался звон бьющейся посуды, и мрак зашипел, растворившись от внезапного света.

   В дальнем углу комнаты послышался протяжный кашель, и ореол внезапно возникшего луча озарил часть стола.

   Шар приобрел лазурный оттенок.

   Вжавшись в кресло, ведунья взирала на таинственного гостя, видя перед собой лишь ослепительный шар, который увеличивался с каждой секундой.

   Щелчок. На столе возник старый, слегка проржавевший, дорожный фонарь.

   Маратани не сразу поверила своим глазам. За последнюю сотню лет она изредка слышала в голове этот хриплый, дребезжащий голос, но ни разу не видела Проводника в здешнем мире. Рубикон был слишком сложен, чтобы так легко перешагнуть его и оказаться здесь.

   Приятный мраморный цвет озарил комнату, открыв взору ведуньи пожилого, слегка сгорбленного человека. Длинный мешкообразный грязный балахон делал его схожим с обычным бродягой, только Маратани отчетливо понимала - это только образ.

   - Рад видеть тебя, отверженная, - произнес старик.

   Взгляд ведуньи растерянно заметался по комнате. От уверенной и властной женщины не осталось и следа.

  - Я уже давно искупила долг, - сухо ответила она.

   Старик безмолвно согласился.

  - Зачем я понадобилась вам? - последовал незамедлительный вопрос.

   Фантом приветливо улыбнулся и, кинув мимолетный взгляд на свой фонарь, ответил:

   - Заботы... заботы ... Вы, смертные, обладаете одной очень удивительной чертой... Любознательность, порой, доставляет бессмертным гораздо больше хлопот, чем вы можете представить.

   - Я не понимаю, - откровенно ответила Маратани.

  - Что принес тебе вчерашний день?

  - Ночью, - едва удержавшись от возгласа, догадалась ведунья. - Мне показалось, что я ошиблась. Что это всего лишь наваждение. Но! Я слышал!

  - У тебя враждебная сила и не имеет смысла не доверять собственным чувствам, - пояснил старик.

  - Стало быть, демоны посетили наш город.

  - В точку, - согласился фантом.

  - Но чем мы провинились перед Всеединым?

   Старик вновь покосился на фонарь и тот, повинуясь взгляду хозяина, стал гореть ярче. Пламя резко взмыло ввысь, разрастаясь, жадно пожирая внутренность стеклянной колбы.

   - Знание не решит ваших проблем, отверженная. Лучше спроси меня, как вам спасти собственный мир?

   Маратани молча согласилась.

   Она часто слышала о странных пари, которые заключались между бессмертными - жестокая утеха для тех, кто живет вечно. На безграничной вехе истории подобные 'игры' оставляли после себя лишь кровавые отрезки, которые хотелось поскорее забыть, не вспоминая те кошмарные дни, когда в городе начиналась смертельная жатва.

   - Что я должна сделать? - деланно поинтересовалась ведунья.

   На столе появилась деревянная кукла. Невысокая, на шарнирах, с мерзким и слишком резким отталкивающим лицом, напоминающим надменного шута, готового высмеять кого угодно.

  - Ты проводишь его к дому Шрама, - спокойно произнес старик.

   Кукла дернулась, выгнула шею и ожила. Очертания уродливого рта растянутого в непременной улыбке стало больше и тонкий голос, изрек:

   - Нам надо торопиться. Меня, кстати, зовут Ру-ру.

   Устав удивляться Маратани перевела взгляд на фантома.

  - У нас и впрямь мало времени, - откликнулся тот.

   Поднявшись, он протянул руку и фонарь, оторвавшись от стола, оказался у него в ладони.

   - Я надеюсь на тебя, Ру-ру.

   - Я не подведу тебя, фонарщик, - отсалютовала кукла.

   4.

   Шаг за шагом констебль понимал, что идет по чужим следам - ведь не по своей прихоти, он перешагнул границу Отрешенного квартала и оказался в неведомом ему мире страхов и безумных пороков.

   Разделив город на две половины, горожане не часто решались на путешествия по темной стороне Прентвиля. Являясь заложниками собственных предрассудков, они ужасно боялись того, что ждало их в этих мрачных трущобах. Здесь, смерть была привычным делом, а смрадный запах - приятнее аромата роз. И слухи о здешних местах были сродни ночным кошмарам, которыми пугали непослушных детишек.

   Фонари на улице были потушены и представлялись мрачными стражами мертвого королевства. Джинкс несколько раз обернулся преследуемый странной мыслью, что за ним крадется неведомый соглядатай. Решив не искушать судьбу, он снял с себя жакет констебля и, спрятав знак представителя власти в карман, стал чувствовать себя немного спокойнее.

   Миновав мрачную и невероятно длинную пустынную улицу, инспектор свернул к порту. Он шел по наитию, выбирая дорогу исключительно наугад, так как велит ему внутреннее чутье.