Жнец. Книга восьмая (СИ) - Дарт Макс

Древняя птица в миг оказалась над головами моих людей, после чего закружилась в бешеном вихре, разметав в разные стороны свои перья. Они не щадили ни моих гвардейцев, ни бойцов Сахаровых и Курчатовых.

Огненные снаряды прошивали защиту моих людей, не встречая никакого сопротивления. Не помогали ни Покровы, ни элементы брони, изготовленные Шелковым. Спустя несколько мгновений я начал наблюдать за тем, как мои люди начали умирать, а их души — вырываться из их тел.

Буквально за долю секунды я оказался на грани того, чтобы лишиться всего, чего добился.

Поместье, земли, техника и вооружение — все это ничего не значило. Главным своим достижением я считал людей. Тех, кто пошел за мной, будучи готовыми противостоять целой империи. Тех, кто доверил мне самое важное и самое ценное, что у них есть, — свои семьи. Тех, кто был готов отдать свою жизнь за мой Род.

«Они и отдали», — раздался в моей голове обреченный голос. Мой голос!

Во мне лопнула струна, сердце сжалось.

Наташа! Жизнь моей сестры оборвалась, а вместе с этим ко мне пришло… спокойствие? Осознанность?

Порядок дальнейших действий сам собой возник в моей голове. Я знал, что нужно делать, вследствие чего страх и боль за потерю сестры нивелировался.

Сахаров обернулся ко мне. На его лице была самодовольная ухмылка, которая так и застыла, стоило ему столкнуться со мной взглядом.

— Что? — тихо спросил парень, чтобы затем взорваться наполненным ужаса криком: — Что с твоим глазами⁈

— Сейчас ты наглядно увидишь, почему у твоего Рода изначально не было шансов, — полным спокойствия голосом произнес я и двинулся вперед.

Проходя мимо Неограниченного, я взмахом руки нанес Печать на его душу, вследствие чего Сахаров рухнул на землю, как подкошенный. Если изначально я подумал, что нанес Печать Ограничения, то в будущем Чайя назовет ее Печатью Обнуления.

— Что бы ты со мной не сделал, ты ничего не исправишь! — хрипло воскликнул Сахаров, глядя мне в спину. — Все твои люди мертвы! Твоя сестра мертва!

— Ты забываешь кое-что, Сахаров, — улыбнувшись я обернулся к своему врагу и расставил руки в разные стороны. — Новиковы не умирают!

От моих рук в разные стороны разлетелись белые, под тон моих изменившихся глаз, нити. Они вонзались в те души, которые покинули свои тела, не разбирая, кто это был: мой гвардеец или вражеский боец. Среди них оказалась и Наташа.

От такого обилия соединений меня подняло в воздух. Через несколько мгновений я осознал, что левитирую ровно в центре своеобразной сферы, которая сформировалась из белых нитей.

Прикрыв глаза, я начал методично возвращать души в тела людей. Они начинали истошно вопить, ведь раны никуда не девались, а удерживаемая мной душа не давала им умереть. Однако стоит белой нити оборваться, как душа вновь покинет тело, символизируя смерть. Избежать этого удалось с помощью техники, которую я раньше считал ничем иным, как темницей.

Стоило человеку криком, наполненным боли, показать, что он вновь жив, его тело погружалось в Тень, даруя его владельцу покой и умиротворение. Теневой Кокон стал спасением в сложившейся ситуации, потому как дожидаться прибытия Аннет не приходилось.

Шаг за шагом, переходя от нити к нити, я не дал умереть никому, кто стал жертвой техники Сахарова. Среди них были моя сестра, мои гвардейцы и, конечно же, бойцы самого Сахарова.

Когда последняя нить была оборвана, я с блаженной улыбкой посмотрел на то, как Сахаров, стоя на коленях, молится своему богу, отбивая землю лбом.

Найдя взглядом Теневой Кокон, в который была заключена Наташа, я решил спуститься к нему. Вот только мое спокойствие куда-то улетучилось, потому как я не знал, как спуститься.

Сил не было ни на то, чтобы активировать Покров и защитить свое тело от падения, ни на то, чтобы пройти сквозь Тень. А после того, как чувство невесомости вовсе испарилось, в моих глазах потемнело, и я камнем рухнул вниз, теряя сознание.

Мое тело подхватили женские руки, и я услышал то, что было последним перед тем, как мне доведётся окончательно отправиться в царство Морфея.

«Рано тебе еще примерять личину бога, Артем.»

Глава 24

Пришел в себя уже в поместье. Сразу смог наблюдать напряженную моську склонившейся над моим телом Аннет.

— Дядя Саша, вот как это понимать, а⁈ — надула щеки девчонка. — Я тебя лечу-лечу, а ты все спишь и спишь. Даже пробовала, чтобы чуть-чуть больно было — все без толку. А стоило прекратить попытки — и вот вам — сам очнулся! — негодованию мелкой не было предела.

— Спокойно, Аннет, — потрепал ее по макушке. — Я просто немного устал и решил отдохнуть.

— Ага, целые сутки пролежал, бессовестный! — воскликнула девчонка. — Все за тебя переволновались.

— Как сутки⁈ — резко поднялся я в положение сидя, чем заставил мордашку Аннет столкнуться с моей грудью. Девчонка не растерялась, лишь негромко ойкнула и схватила меня в крепкие, насколько это позволяли ее маленькие ручки, объятия.

— Все в порядке, — произнесла та, которую я никак не ожидал здесь увидеть. Даже не обратил внимания на присутствие ее души в радиусе своего Дара.

— Анна? Ты чего здесь? — подхватив Аннет на руки, сел поудобнее, свесив ноги к полу.

— Сбежала из дома, — небрежно бросила девушка. — Пусть ты и отказался от помощи моего Рода, но от моей личной — нет. Отец был против, а я — непреклонна. К тому же не могу я тебя оставлять на длительный период времени наедине с Оксаной, — лукаво улыбнулась Златова. — Да и ты, должно быть, соскучился: Грошева — весьма целомудренная девушка.

— У твоего отца могут быть проблемы с Родами моих врагов, — не обращая внимания на попытку меня засмущать, укоризненно проговорил я, взглянув на ухмыляющуюся девицу. — Любой из графов может воспринять твое присутствие не так, как бы тебе того хотелось.

— Судя по тому, что я увидела на подъезде к твоему поместью, у твоих врагов своих проблем хватает, — скрестив руки, покивала в такт своим словам Анна. — Пол-лесополосы вдоль дороги выжгли, а трупов нет. Твой подчерк. Да и несмотря на то, что это вторая попытка нападения на тебя со стороны Сахаровых и Курчатовых, тела своего вассала, Подпевалова, никто так и не снял. Бедолага все ещё висит пригвожденным к выжженному дереву, что оказалось единственным уцелевшим в радиусе нескольких сотен метров.

— Что с моими людьми? Что с Наташей? — вспомнив о самом главном, спросил я.

— Не знаю, — пожала плечами Анна. — Сестру твою я не видела, как и основную массу остальных людей. Только Антон Васильевич на пару с Кузнецовым ходят с угрюмыми минами.

— Аннет? — кто, если не эльфийка, могла знать о своих пациентах.

Девчонка нехотя от меня отстранилась и, выдержав театральную паузу, начала свой рассказ:

— Знаешь, дядя Саша, когда тетя Чайя принесла тебя, я очень испугалась, — шмыгнула носом Аннет. — Потом она начала приносить какие-то непонятные штуковины, от которых несло твоей силой. Темные такие, сложные…

— Коконы, — подсказал я эльфийке.

— Да! Точно! — воскликнула Аннет, с благодарностью взглянув на меня. — Тете Чайе пришлось самой их всех переносить, ведь тетя Кей уснула вместе с тобой и не могла помочь, — вновь приуныла эльфийка. — Знаешь, как я удивилась, когда узнала, что внутри этих темных штуковин мои пациенты⁈ И вот тогда-то я засомневалась, да-да: то ли мне радоваться, что стольких можно вылечить; то ли печалиться из-за того, что много людей, которые всегда были ко мне добры, пострадало, включая Наташу.

— «Тетю» Наташу? — с усмешкой добавила Анна, сделав акцент на первом слове.

— Не-е-е, — протянула в ответ эльфийка. — Ну какая она «тетя»? Она же еще совсем маленькая, — от такой непосредственности у нас сами собой появились улыбки на лицах.

— Где теперь Коконы? — опомнившись, спросил я.

— Так все, нет их, — развела руками Аннет, чуть было не свалившись с моих колен, на что мне пришлось ее подхватывать, спасая от падения. — Мы переместились в замок, где тетя Чайя снимала этот Кокон, а я лечила. Пришлось попотеть, конечно, но мы справились, да! Не стали переправлять людей обратно, оставив отлеживаться в замке.