Ничего!
Я упала на колени и зарыдала: да что это такое! Что это за урод такой?! Как так можно поступать с женщиной и ребёнком?!
Глухой удар.
Ещё один.
Слёзы текли по лицу ручьём, а я дрожащими руками пыталась разжечь огненную сферу между ладонями. Но у меня ничего не выходило!
Тут раздалось глухое рычание, и по комнате метнулась серая молния, прыгая по расставленной в комнате мебели.
Молодой волчонок, почти щенок с виду, вцепился в занесённую для очередного пинка ногу мужчины.
Рванув челюстью, волчонок вырвал заметный кусок плоти, но мужчина, даже не заметив этого, вместе с вцепившимся щенком продолжал двигать ногой.
Волчонок с остервенелым рычанием пытался остановить мерзавца, но это было тщетно.
– Отвянь, ублюдок. Ты тоже, Каэр, наверняка, не мой сын, а Дейтона, – отец Каэра с силой пнул своего сына.
Не издав ни единого звука, Каэр врезался в стену и упал кулем на пол.
Глава 48
Я закричала в ужасе и рванула к волчонку.
С разбегу упав на колени, я не почувствовала боли, хотя должна была, будь это всё по-настоящему.
Это отрезвило меня.
Фух.
Ну, да, чего это я разнервничалась. Я в виде́нии, посланном Астрой. На испытании.
Видимо, это прошлое Каэра.
Ужасное, жестокое, ломающее, но прошлое.
Волчонок не двигался.
Сзади разносились глухие удары: мерзкий папаша Каэра продолжал избивать свою жену.
Волчонок пошевелился, дёрнув ухом.
– Каэр, вставай! Вставай, – начала кричать я и пытаться погладить юного волка.
Сколько ему тут? Сколько у них разница с Айрис? Лет десять от силы.
А значит, если Айрис сейчас младенец, то Каэру максимум десять лет.
Он ещё совсем ребёнок!
Ну да, и в волчьей ипостаси он заметно меньше Айрис, а ведь обычно мужчины-волки крупнее волчиц.
Ему семь-восемь лет?
Какой кошмар!
Я снова посмотрела на родителей Каэра: женщина, сжавшись в комок, шептала себе под нос одни и те же слова, а пьяный мужчина продолжал пинать лежащую на земле жену, уже даже не глядя, куда попадает.
Кроме того, ударяя кулаком в стену, он как заведённый твердил:
– Ты нагуляла их! Ты нагуляла их от кого-то другого! Каэр от моего брата, точно, я потому его убил. А девку от кого?
– Это твои дети, Хайме…
– Это не могут быть мои дети! – орал мужчина. – Пацан абсолютно никчёмный: он жалостливый и заботливый! Всё время пытается кого-то защитить или взять под крыло! Разве это качества настоящего вожака?!
– Каэр твой сын, как и девочка…
– Мой сын не может таким быть, – рычал Хайме Мортер. – Мой сын должен был бы быть могучим воином, внушающим страх одним взглядом, со стальным стержнем внутри, а не этот мягкий сердечный щенок. Как он потом возглавит клан?!
– Он будет сильным лидером, я знаю…
– А девка?! – проревел мужчина. – Как ты вообще посмела родить девку?! Ты должна была сама избавиться от неё! Девки вообще бесполезны, надо сразу придушить её. Дай-ка её сюда!
– Это твои дети, Хайме. Твои! Я клянусь Астрой, это твои дети!
– Нет, ты нагуляла их, Лили! Шалава! Подлая изменщица! Мои дети не могут быть столь бесполезны…
Моё сердце разрывалось от страха и боли за жертв этого ужасного тирана. Как они справились? Как они выжили?!
Когда мужчина пытался отнять ребёнка у жены, да сжималась в настолько тугой комок, что даже у этого зверя не хватало сил расцепить её руки, сжимающие дочь.
Это злило Хайме Мортера ещё сильнее, отчего он бил всё отчаяннее и жёстче.
Становилось понятно, что рано или поздно женщина проиграет эту схватку.
Я оглянулась.
Вовремя.
Каэр, пошатываясь, встал и, осоловело поворачивая головой, неуклюже снова рванул на отца, вцепившись ему в другую ногу.
Мужчина в этот раз не пнул волчонка, а, схватив за шкирку, поднял на уровень своих глаз.
– Что, щенок, пытаешься защитить мать? Мстишь мне? За что?! – закричал Хайме, тряся щенком в своей огромной руке.
– Не трогай их! – прохрипел волчонок, хватает воздух ртом.
– Смотри, Каэр! Все женщины – подлые лгуньи! Они всегда обманывают нас! Эта женщина, что ты называешь своей матерью, точно предала меня, нагуляв от кого-то таких дурных и тупых детей.
– Ты мне не отец! – рычал волчонок. – Ты ублюдок!
– Вот видишь, даже тупой Каэр знает, что не мой сын?! А ты, щенок, как ты разговариваешь со мной?! Дерзишь?! Как и твоя мать?! Я научу вас почтению! – рычал на волчонка Хайме. – Почему ты её защищаешь, когда я её наказываю! Не смей вмешиваться!
– Она моя мама, я люблю её! – с вызовов рявкнул Каэр. – Это ты их не смей трогать!
– Как ты смеешь поддаваться этому жалкому чувству?! Ты же мужчина! Чему я тебя учил?! – взревел мужчина. – Слабые говорят, что существует всего три вещи, от которых никогда не сто́ит отказываться! Какие?
У меня мурашки пробежали по коже.
Я помню, как Каэр говорил, что его отец говорил эту фразу.
– Сон, пища и…– взревел Хайме.
Я знала ответ...
– Любовь! – прохрипел волчонок.
– Тупой сопляк, так говорит твоя мамаша, а я что говорил тебе?! А?! – рявкнул Хайме.
– Месть. И отомщу тебе, отец, я убью тебя!
– Аха-ха! Если ты сможешь это когда-нибудь сделать, то я даже, может, поверю этой шалаве, что ты мой сын! – расхохотался мужчина.
– Я тебе не сын! – пролаял волчонок. – Ты мне не отец!
– Сын или не сын, отец, не отец, но для мести ты, Каэр, слабак: дворовая шавка, а не волк, – процедил Хайме. – Эй, ты, девка разгульная, смотри, что я сейчас сделаю с твоим жалким сынком, который прибежал защищать мамку и ни черта не может сделать. Я разобью башку твоему сынку и переломаю все ноги, чтобы знал: пока нет сил, нечего ввязываться в драку.
– Не смей! – взревела женщина и внезапно резкой пружиной распрямилась и вскочила.
