Леди, охранник и кусочек ткани (СИ) - Началова Екатерина

«Видят, значит — докладывают... Слава... всему», — успел подумать Арс. Фадийцы открыто не пересекут границу.

Вместе с Ровеной они упали на камни. Широко раскинув в стороны онемевшие от долгого полета руки, вдвоем лежали, продолжая держаться друг за друга кончиками пальцев. Арс повернул голову.

Его Фифа распласталась на снежной корке берега с закрытыми глазами, часто дыша приоткрытым ртом. Длинные волосы извивались по снегу, мокрая одежда облепила тело, грудь вздымалась. Капельки на лбу блестели как алмазы.

«Отвоевал. Моя», — удовлетворенно вспыхнуло в голове.

Кто кого спас, спас ли он ее или она его — Арс не был полностью уверен в ответах. Был уверен, что терять ее или отпускать, он больше не желает.

— Ровена...

— Да?

— Пойдешь со мной на свидание?

Приоткрыв глаза, Ровена несколько мгновений смотрела в небо, затем медленно, будто неверяще повернула голову на него.

— Ты же не любишь свидания...

— Я пересмотрел свои вкусы... Пойдешь?

— Да.

Арс удовлетворенно сжал женские пальцы, от усталости не чувствуя уже ничего, кроме разве что ощущения, что так и должно быть. Серое небо над ними окрасилось в розоватые оттенки заката. Они оба молча смотрели наверх.

Всполох крыльев над ними сменился шагами.

— Бэр Кэйлус, — злорадно проговорил знакомый голос.

«Что еще?» — Арс устало посмотрел над собой. Над ним возвышался совсем молодой беловолосый парнишка... Длинную белую челку шевелил ветер. Лицо с яркими розовыми пятнами на щеках выглядело смутно знакомым. Память услужливо подкинула воспоминание: возмущенный пограничник, который пытался помешать Кэйлусу пересечь мост.

— Какая встреча... — прохрипел Арс и даже улыбнулся.

Ворон тоже улыбнулся в ответ — самодовольно.

— Именем Лисагора, вы арестованы за подозрение в убийстве, за незаконное пересечение границы в Фадию, за сопротивление и за незаконное вторжение обратно в Лисагор, — торжествующе объявил Ворон, сверкая красноватыми глазами. — Попытка к обращению, попытка напасть на должностное лицо, повлечет за собой наказание в виде немедленной казни без разбирательств.

По виду Ворона, он мечтал, чтобы Арс эту попытку совершил.

Если бы у Арса были силы захохотать, он бы захохотал. Но на это требовались мышцы пресса, которые пока не работали, поэтому Арс просто кивнул, продолжая бессильно лежать на берегу.

— Не будет попыток, парень... Вяжи меня смело. Веди, куда надо, — разочаровал он Ворона. — Только доложи наверх, в центральное...

Женские пальцы в его руке шевельнулись.

— Чего? Да как вы смеете? Какое еще убийство? Он меня спасал! — дернувшись, Ровена перекатилась на живот и вскочила на ноги, негодующе наступая на Ворона. — Он вообще не Кэйлус! Это — Арсиний! Из особого отдела. Слышали о таком?

Арс подложил руку за голову, с земли любуясь раздраженной Ровеной. Его защитница наступала на опешившего пограничника грудью, зеленые глаза горели нешуточной угрозой. Впервые за долгое время чувствуя себя в абсолютной безопасности, Арс влюбленно вздохнул.

— Давайте-ка спокойнее, миса... Кто вы и зачем вы здесь, мы выясним, — подозрительно косясь на женщину, Ворон недобро прищурился. — Вы также арестованы за незаконное вторжение. Насчет вас еще...

Он оценивающе оглядел ее фадийское облачение, явно делая неутешительные для Ровены выводы. По одежке встречали везде.

— Что-о-о-о? — Ровена широко махнула рукой с удлиняющимися когтями. — Я сама выясню, кто вы такой! Я — гражданка Лисагора, баронесса Ровена из рода Пикирующих! Мой отец — Тиреннис, дипломат. Слышали о таком? Я требую, чтобы вы немедленно предоставили мне и моему...

— Вена... Не мечи, — улыбаясь, Арс попытался подняться, но не смог — силы отказали. Он неторопливо говорил, так и оставшись лежать на земле. — Забыл тебе сказать — я прикончил Алоя, когда ты исчезла. Не бойся, мои узнают быстро, прибудут, разберутся...

— Прикончил?!

Он поймал на себе счастливый взгляд Ворона. Еще двое опустились по обеим сторонам.

— Признание в убийстве зафиксировано, — довольно кивнул один из прибывших. — Мы разберемся. Еще как разберемся. Миса, приказываю вам немедленно сесть, сложить руки и дождаться пере...

Задохнувшись от злости баронесса повысила голос, с угрозой выпуская когти.

— Я сейчас сама вас разберу тут ПО ПЕРЫШКАМ БЕЛЫЕ ЛЕТУЧИЕ КРЫСЫ! И СЛОЖУ В РЕКЕ ОТДЕЛЬНО ОТ РУК И НОГ! Я НИ В ЧЕМ НЕ ВИНОВАТА! ОН НИ В ЧЕМ НЕ ВИНОВАТ!

Королевские Вороны при исполнении вмиг отпрыгнули. Все же захохотав, Арс с трудом приподнялся. Продолжать валяться на берегу было нельзя. Надо было вязать Фифу, пока она кого-нибудь не разметала...

— Миса, еще одно движение, и вас обвинят в нападении!

— Вена, ну-ка иди ко мне...

— Да как вы смеете меня окружать?!

Глава 33. О том, что в доме порой очень нужен ледник

Глава 33. О том, что в доме порой очень нужен ледник

После бури в небольшой камере предварительного заключения царило временное умиротворение. Оторвать Ровену от Арса не получилось. Временно плюнув на сумасшедшую девицу, на преступников надели ошейники, порталом переправили в ближайший Ниблун и оставили вместе в камере до выяснения. Причем Арс надеть ошейник себе позволил без вопросов, а вот Ровену пришлось держать.

— Девица бешеная, — докладывал Ворон хмурому начальнику тюрьмы. — Кидается, никого не слушает, утверждает, что баронесса, что отец дипломат... А по виду — будто из низкородных.

— Раз утверждает — проверим, — флегматично заметил огромный пожилой мужчина из рода Быков, держа огромными пальцами крошечную ручку, напоминающую травинку.

Покосившись, как тонкий стержень под нажимом выводит завитки, пограничник продолжил.

— Может это она герцогу голову снесла? А то мужик не сопротивляется. Только веселится и просит, чтобы о нем доложили в центральное управление. Возможно, не в себе.

— Раз просит — доложим, — без эмоций заметил начальник, не поднимая глаз.

Вздохнув, Ворон постоял еще немного, и, ничего не дождавшись, вышел.

В это время Ровена сидела на коленях Арса, обнимала его за шею и отчаянно плакала. Откинувшись на обшарпанную стену, Арсиний гладил женскую спину. Уже не переживая ни о чем, он отдыхал и успокаивал Ровену. Камера, в которой они сидели, была небольшой — простой квадрат три на три, из тех, куда садят временно. Скамья-лежанка, да отхожее место — вот и вся обстановка. Облупившаяся от времени белая краска обнажала серые стены. Помещение, давно мечтающее о ремонте, молча внимало сбивчивым женским всхлипываниям, прорывающимся сквозь слезы.

Сначала Ровена лила слезы на тему «как они посмели», после о том, что «они ничего не понимают и не слушают». Еще было «ты дурак и ничего не понимаешь» и «почему ты ничего не сделал». Потом Ровена рыдала без объяснения причин. Арс улыбался и со всем абсолютно соглашался. Признал, что они не смели, что ничего не понимают. Что дурак, тоже не стал отрицать, кивал, гладил плечи. Только Ровена притихла, как в соседней камере кто-то с заунывной пьянцой затянул песню про трудную бабскую долю. Плечи Ровены снова задрожали. Сквозь рыдания начало прорываться «ты не сможешь» и «платья».

— Что не смогу? — ласково уточнил Арс, понимая, что женская нервная система из-за череды потрясений временно вышла из строя.

Ровена сбивчиво заговорила. Единственное, что Арс уловил — «платья».

— Что «платья»?

— Если мы будем вместе, ты не сможешь... Не сможешь дарить мне платья... Они дорогие...

Ровена снова безнадежно разрыдалась. Арс с трудом сдержал смешок.

— Конечно, смогу... — он погладил ее по голове. — Сколько тебе надо? Один-два... в год?

Не удержался от шутки. Арс помнил о комнатах в доме, отданных под армию платьев.

— Один-два В ГОД?! — с ужасом спросила Ровена, подняв на него зареванные глаза. Красивые, с мокрыми, слипшимися в пучки ресничками. Новая порция слез сотрясла плечи.