Возвращение Безумного Бога 15 (СИ) - "Архимаг"

— О, колдовство пошло… Какие планы, «госпожа»? — Светлана изобразила утрированный реверанс, — Может, у вас в каталоге есть образ «типичная бандитка номер три»? Или мне лучше подойдет «уставшая от жизни трактирщица»? О, подожди! Я знаю идеальный вариант! «Несчастная жертва психопатки-мирмеции»! Как тебе?

— Просто стой смирно, — устало сказала Перчинка. Княжна как будто специально испытывала ее терпение.

— А если не хочу?

— Тогда приказываю: стой смирно.

Тело Светланы мгновенно застыло. Она больше не могла пошевелиться. Только глаза продолжали смотреть с яростью.

Наночастицы делали свою работу. Благородные черты лица Светланы огрубели, словно под слоем грима. На щеке проступил тонкий белый шрам — от виска до подбородка. Светлые волосы потемнели и приобрели огненно-рыжий оттенок. Они растрепались, словно их обладательница только что вылезла из драки. Даже ее знаменитое лазурное сияние потускнело и стало почти незаметным. Если раньше она светилась, как маяк, теперь она едва мерцала, как умирающая свечка.

— Можешь двигаться, — разрешила Перчинка.

Светлана тут же дернулась. Потрогала свое новое лицо. Скривилась.

— Замечательно. Я похожа на помесь бродяги и неудавшегося убийцы? Спасибо.

— Это маскировка, — Перчинка использовала то же заклинание на себе, — Не модный показ.

— Очевидно. Потому что если бы это был модный показ, тебя бы освистали и выгнали с подиума.

Облако окутало Перчинку. Нижняя пара рук рук плавно втянулись в тело. Они слились с торсом под хитиновой броней. Процесс был отработан до мелочей, хотя и доставлял легкий дискомфорт. Черты ее лица стали более заурядными. Яркие оранжевые глаза сменились обычными карими. Теперь они выглядели как две усталые, потрепанные наемницы. Таких в Диких Землях были тысячи.

— Мило, — оценила Светлана свой новый облик в отражении металлической фляги, — Очень… аутентично. Теперь я чувствую себя готовой грабить караваны и жаловаться на низкую зарплату. Куда направимся, моя пленительница? В ближайшую дыру, чтобы напиться дешевого пойла и забыться?

— Именно, — коротко ответила Перчинка.

— Подожди, что? — Светлана приподняла бровь, — Я пошутила. Ты серьезно?

— Нам нужно передохнуть, — Перчинка начала спускаться с холма, — И мне нужно выйти на связь.

— О боги, — Светлана покачала головой и последовала за ней, — Значит, мы действительно идем в забегаловку. Прекрасно. Просто прекрасно. Я всегда мечтала провести вечер в окружении пьяных наемников и мутантов. Это было в моем списке желаний. Прямо между «прыжком с моста» и «ковырянием в носу на публике».

— Ты много говоришь, — заметила Перчинка. Светлана и правда… стала подозрительно разговорчивой. Словно ее покусала Никталия. Даже ее серьёзный офицерский стиль разговора изменился.

Боролась таким образом со стрессом?

— А что мне еще делать? — Светлана развела руками, — Петь песни? Декламировать стихи? Может, станцевать тебе танец семи вуалей? О, подожди! Ты же можешь мне приказать! Хочешь, чтобы рабыня молчала? Просто скажи волшебное слово!

Перчинка промолчала.

Они шли по каменистой местности. Солнце садилось за горизонт. Небо окрасилось в багровые и фиолетовые оттенки.

Через час ходьбы они вышли к одинокому строению. Оно было затеряно среди скал. Трактир под названием «Треснувший Кирпич». Название было выбито на деревянной вывеске. Вывеска висела на одной петле и жалобно скрипела на ветру.

Место выглядело так, будто его построили, потом взорвали, а потом снова собрали из того, что осталось. Идеально.

— Вот это атмосфера, — присвистнула Светлана, — Я уже чувствую запах разбитых надежд и дешевых мечтаний. Пойдем, что ли? Или ты хочешь постоять и насладиться видом развалин?

Они вошли внутрь.

Внутри было темно, дымно и шумно. За столиками из грубо сколоченных досок сидели наемники, контрабандисты и пара мутантов с лишними конечностями. Один из мутантов имел три руки. Другой — щупальце вместо носа. Воздух был пропитан запахом дешевого алкоголя, жареного мяса и неуловимым ароматом отчаяния.

В углу играла старая музыкальная шкатулка. Мелодия была надтреснутой и фальшивой. Никто не обращал на нее внимания.

За барной стойкой стояла массивная женщина с механическим глазом. Она вытирала грязной тряпкой еще более грязный стакан.

Перчинка прошла через зал. Никто не обратил на них внимания. Еще две усталые наемницы. Обычное дело.

Они сели за самый дальний столик в углу. Перчинка подозвала официантку. Та подошла, волоча ногу. У нее тоже был механический глаз. Видимо, это была местная мода.

— Два стакана чего-нибудь крепкого, — коротко бросила Перчинка.

Официантка кивнула и уковыляла обратно.

— Даже не спросила, чего именно, — заметила Светлана, — Видимо, здесь все одинаково паршивое.

Официантка вернулась через минуту. Поставила на стол два стакана с мутной жидкостью. Жидкость была неопределенного цвета. Что-то среднее между коричневым и зеленым.

Перчинка пододвинула один стакан Светлане.

— Наслаждайся гостеприимством.

Светлана брезгливо посмотрела на жидкость.

— Пахнет как сожаление и плохие жизненные решения, — она понюхала стакан и поморщилась, — Нет, серьезно. Что это вообще? Растворитель? Яд для крыс? Жидкость для чистки канализации?

— Местное пойло, — ответила Перчинка, — Пей.

— Могу я хотя бы отказаться? — Светлана отодвинула стакан, — У меня есть определенные стандарты. Теперь уже низкие, но они всё ещё есть.

— Приказ, — тихо, но твердо сказала Перчинка, — Пей. Мы должны выглядеть естественно.

Лицо Светланы на мгновение стало пустым. Безвольным. Ее рука механически подняла стакан. Поднесла к губам. Она сделала глоток.

Затем ее черты снова ожили. Она с отвращением поморщилась и чуть не выплюнула содержимое обратно.

— Гхх!.. — она закашлялась, — Это же… это же отрава! Чистая отрава! Мой желудок плачет и пишет завещание!

— Не преувеличивай, — Перчинка сделала свой глоток и тоже поморщилась, — Это просто… крепкий напиток.

— Крепкий⁈ — Светлана вытерла рот рукавом, — Это не крепкий! Это… это концентрированное зло в жидкой форме! Я уверена, что если налить это в бак, машина поедет быстрее!

— Тише, — Перчинка бросила быстрый взгляд по сторонам, — Не привлекай внимание.

— О, извини, — Светлана понизила голос до ехидного шепота, — Не хотела испортить твою великолепную конспирацию. Мы же так убедительно выглядим! Две обычные наемницы, одна из которых насильно поит другую ядом. Совершенно типичная картина!

Перчинка сжала кулаки под столом.

— Замолчи.

— Заставь меня, — Светлана улыбнулась. Улыбка была холодной и злой, — О, подожди. Ты можешь. Ты всегда можешь. Просто отдай приказ, и я замолкну. Стану твоей послушной куколкой. Буду сидеть тихо, смирно, без единого звука. Хочешь?

Перчинка молчала. Она смотрела в свой стакан. На мутные разводы в жидкости. Она не наслаждалась. Совсем. После побега из особняка ее не покидало гнетущее чувство. Она видела лицо отца. Видела боль в глазах Сахаринки.

Да, ее план в итоге сработал. Но радости не было. Только пустота.

— Что, совесть мучает? — не унималась Светлана. Ее голос был тихим, ядовитым, слышным только им двоим, — Уже придумала новую красивую ложь для Кости? Ты ведь в этом мастер.

— Я сказала: замолчи, — Перчинка не поднимала глаз.

— А если не хочу? — Светлана наклонилась ближе, — Что тогда? Прикажешь мне выпить еще этой гадости? Или, может, заставишь меня саму себя ударить? О, я уверена, тебе бы это понравилось. Ты бы сидела и смотрела, как я бью себя по лицу снова и снова. Развлечение высшего класса!

Мирмеция подняла на нее тяжелый взгляд. В ее карих (теперь карих) глазах не было ни злости, ни торжества. Только бесконечная усталость.

— Просто помолчи. Пожалуйста.

Светлана замерла. Она была удивлена тоном. Она ожидала чего угодно — приказа, угрозы, ответной колкости. Но не этой… уязвимости. Она увидела не победившего кукловода, а… измученное существо. Существо, которое загнало себя в угол собственными решениями.