Дед в режиме ведьмака (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте"

— Всё поняли? — насмешливо спросил я, слезая с мотоцикла.

— Поняли, — еле слышно просипела «вобла». — Господом богом клянусь, что больше ни над кем из посетителей… кха… шутить не буду. Вот вам крест!

— Ага, ага, — закивали парни.

Я довольно улыбнулся и подошёл к Иванычу, с интересом следившему за воспитательным процессом. Тот уже смекнул, почему я так себя вёл.

— Вы прирождённый педагог, Игнатий Николаевич! — восхитился он, прищёлкнув языком. — Как вы считаете, стоит ли их всё же уволить?

— Дело ваше, — проронил я и указал пальцем на понравившийся «Harley-Davidson» круизер. — Хочу купить вон того блестящего хромом красавчика.

— Прекрасный выбор!

Спустя полчаса я уже мчался по улицам Северной Пальмиры на железном коне, чувствуя восторг, несмотря на то что погода стала только хуже. Город словно потерял все цвета, кроме серого. Да ещё противный мелкий дождь принялся злорадно барабанить по шлему.

Однако, когда я остановился возле особняка Зверевых, на моих губах играла широкая улыбка маленького мальчика, наконец получившего долгожданную игрушку.

— Дедушка, это что⁈ — выпалил выскочивший на крыльцо Павел, глядя на мотоцикл.

— Если сам не знаешь, интернет тебе в помощь, — весело ответил я, снимая шлем.

— Да знаю я, что это такое. Но откуда? Купил⁈ — выпалил он, кутаясь в домашний халат.

— Ага, в беспроцентную рассрочку. Надо будет зарегистрировать его. Напомнишь мне потом, — сказал я и покатил мотоцикл к воротам в торце дома, ведущим в подвальный гараж.

— Так он же наверняка дорогой! — воскликнул Павел и прямо в домашних тапочках посеменил за мной по влажной брусчатке.

— Ага, явно дороже, чем мои похороны, — саркастично сказал я.

— Кхем, — смущённо крякнул внук и с тревогой осведомился: — А если ты упадёшь с него и разобьёшься?

— Не переживай, не помру! У меня на этот год лимит исчерпан, — иронично сказал я и закатил мотоцикл в небольшой почти пустой гараж, где из транспорта обнаружилась лишь ржавая тележка.

— Эх, деда, деда, — сокрушённо покачал головой пухляш, взъерошив мокрые от дождя светлые волосы. — Но ты хоть дашь мне на нём покататься? У меня, как и у тебя, тоже есть права категории «А».

— Павел, ты, конечно, силён, умён и талантлив, но в чём-то другом, а не в управлении моим «харлеем», так что держись от него подальше. Я не хочу увидеть по телевизору репортаж о том, как ты разбился на мотоцикле. Представляешь, как я расстроюсь? Мне ведь новый придётся покупать.

Внук возмущённо засопел, бросив ревнивый взгляд на «харлей». А тот насмешливо сверкнул бензобаком. Кстати, надо бы нанести на него изображение коня. Вот будет красота!

— Ладно, хватит так зыркать, — бросил я Павлу и добавил, прислушиваясь к себе: — Пойдём в дом. Мне надо перехватить пару часиков сна, дабы на балу гопак танцевать так, чтобы у всех челюсти отвисли.

— Челюсти в любом случае у всех отвиснут, если ты на балу будешь танцевать гопак, — саркастично выдал внук, вытащил из кармана карамельку, развернул и сунул в рот.

Северная Пальмира, Алексей Зверев

Дождь барабанил по пыльному стеклу, вода просачивалась через щели в растрескавшейся деревянной оконной раме. На подоконнике на давно вспучившейся белой краске уже образовалась лужа.

Такие же вспучившиеся грязно-зелёные обои покрывали стены, а с украшенного чёрными и жёлтыми пятнами потолка капало в ведро. Оно стояло неподалёку от облупленной металлической кровати с матрасом. А на ней лежал мрачный Алексей, слушая брань, доносящуюся из соседних комнатушек общежития.

— Чтоб вы все сдохли! — процедил он и вздрогнул, когда в его кармане зазвенел телефон.

Блондин вытащил его и увидел номер Жанны. Тотчас на губах парня появилась улыбка.

— Да, любимая, — ласково произнёс он в новый, модный телефон. — Всё хорошо, не переживай. Где я? Снял номер в гостинице «Имперская». Нет, нет, приезжать ко мне не стоит, не утруждайся. Давай лучше встретимся вечером… Да, в нашем любимом кафе. Всё, целую, пока!

Алексей сбросил вызов и порывисто вскочил с кровати. Та противно заскрипела, а взгляд парня упал на помятый будильник. Время подбиралось к полудню.

— Старый идиот ждёт, — процедил парень, подойдя к окну.

Вдалеке, за стеной дождя, виднелся купол Исаакиевского собора, а дальше через Большую Неву раскинулся Васильевский остров, где стоял родовой особняк Зверевых.

Алексей кусал губы, отчаянно не желая отдавать дом.

— Почему ты не сдох? — зло прошипел блондин, сжав пальцы в кулаки. — Всё было бы так хорошо! Я бы добился своей цели: женился на Жанне и перешёл в род Вороновых. Передо мной бы открылись такие перспективы, а теперь… Р-р-р… Выживший из ума придурок может исключить меня из рода, наплевав на удар по рейтингу семьи. Почему ты не умер? Я же всё сделал для этого…

Перед мысленным взором парня встали видения того, как он по чуть-чуть добавлял хитрый яд в еду и питьё деда, сошедшего с ума.

— И ведь мой поступок был бы не убийством, а высшим благом. Ты бы больше не позорил меня, и сам бы перестал страдать от сумасшествия. Просто лёг бы в могилу. Но какой же демон сохранил тебе жизнь и вернул разум? — прохрипел Алексей, судорожно пригладив зачёсанные назад волосы. — И как ты умудрился так быстро поднять рейтинг рода, стать известным? Какие бесы тебе помогают⁈ Млять!

Парень ударил кулаком по подоконнику, на миг представив, что его выгоняют из рода, после чего у Зверевых благодаря ненавистному деду и дальше всё идёт в гору. Одна только эта мысль захлестнула его желчью, а в сердце, словно коршун, вцепились зависть с обидой.

— Хочешь получить мой ответ⁈ Ты получишь его! — взбудораженно выхаркнул блондин и метнулся к двери, бросив мимолётный взгляд на старый нож. Тот лежал на столе, покрытом изрезанной заляпанной клеёнкой.

Особняк Зверевых, Павел

Павел едва не выронил пустую чайную чашечку, увидев из окна второго этажа брата. Тот выскочил из остановившегося такси, натянул на голову пиджак и под дождём помчался к входной двери.

— Началось! — просипел пухляш, смертельно побледнев.

Он поставил чашечку на журнальный столик и тихо двинулся к лестнице. Выглянул из-за угла и увидел брата, который уже стоял в холле, поправляя модный приталенный костюм.

Алексей хмыкнул и воровато огляделся. Подумал немного и осторожно пошёл к лестнице, словно не хотел, чтобы его услышали.

— Чего это он? — прошептал себе под нос Павел и попятился, чтобы брат его не заметил.

Тот и не заметил, миновал лестницу и крадучись пошёл по коридору. Пухляш двинулся за ним, проявляя просто чудеса ловкости.

Алексей заглянул в библиотеку, потом в кабинет деда, а затем направился в его спальню.

— Он наверняка ищет дедушку. Но почему тайком? Зачем приехал, мог же позвонить? — снова еле слышно пробормотал Павел, чувствуя, как от напряжения засосало под ложечкой.

Меж тем Алексей приоткрыл дверь спальни и проскользнул внутрь.

Павел поспешил за ним и приник к щели между косяком и дверью. Дед дрых под одеялом, укрывающим его по самую шею. А брат медленно двигался к нему. Его шаги заглушал толстый ковёр, дыхание же терялось в пропахшем корвалолом и безумием воздухе, сгустившимся в ожидании чего-то чудовищного.

Павел уже хотел закричать или стремительно войти, но Алексей вдруг замер, мотнув головой.

— Чего башкой вертишь? Мух отгоняешь? — произнёс дед, открыв глаза, наполненные презрением.

Кажется, он и не спал, а лишь притворялся, услышав чуть ли не сразу, как внук вошёл в спальню!

— Не твоё дело, — хрипло выдохнул Алексей, стоя спиной к Павлу.

— Говори, зачем пришел, и убирайся, — процедил дед Игнатий и принял сидячее положение.

Одеяло соскользнуло, обнажив его покрытый седыми волосами торс, довольно-таки рельефный и мускулистый для такого пожилого человека.

— Я просто так не верну особняк, — хрипло произнёс брат, решительно вскинув голову. — А если будешь угрожать или давить на меня, я найду чем ответить, будь уверен. Я же часть этой семьи…