— Быстрее, к заднему входу, — велела она, ныряя в правый коридор.
Кашель атаковал обоих и у Цияна от напряжения застучало в висках. Жар, царивший в доме, стал казаться невыносимым, а языки пламени начали агрессивнее пытаться захватить всё, что находилось рядом. Циян вскрикнул, увидев, как загорелся его правый рукав и рефлекторно отпустил Фэй, чтобы потушить ладонью пламя. На ходу стараясь погасить его, он поспешил догнать скрывшуюся в дыму подругу, но не успел сделать и трех шагов, как попал в тупик перед полыхающей дверью.
«Фэй же не вошла в эту комнату, верно? — вздрогнув, подумал Циян и закашлялся в потухший рукав. — Нет, я, наверное, свернул не туда». — Он развернулся на ватных ногах и принялся спешно пробираться через густой дым, пытаясь разглядеть проход справа или слева, который, видимо, пропустил.
Он пригнулся, чтобы меньше вдыхать отраву и почувствовал, как голова закружилась с ужасной силой, а шаг стал нетвердым. Попытавшись о что-то опереться, Циян заметил, что даже по потолку давно ползало пламя, не то что по стенам. Подобрав полы подгорающего халата, а второй рукой всё ещё закрывая нос, он продолжил искать проход на свободу.
Пошатываясь и кашляя, Циян заметался, глотал соленые горькие слезы, водопадом льющиеся из глаз. Он не мог собрать мысли в кучу, чтобы хотя бы вспомнить планировку дома и немного помочь себе. Казалось, вокруг не осталось ничего кроме дыма и огня из-за которых он не различал ни поворотов, ни дверей, и даже ту балку, возле которой они свернули, теперь не мог найти.
«Система! Система!» — принялся звать Циян, но ответа не поступало. То ли потому, что система молчала, то ли потому, что он не звал — ему лишь мерещилось.
Голова принялась без остановки ходить кругом, а сердце бешено колотиться, норовя вырваться на свободу. Циян начал теряться, забывая, что делает и где находится. Колени подгибались, ему хотелось остановиться, присесть и отдышаться, но дышать было нечем. В один момент он чуть не рухнул на горящий пол, но кто-то сильный в последний момент подхватил на руки, не дав сгинуть в пламени.
Кашляя в рукав и жмурясь, Циян почувствовал крепкую хватку на талии и под коленями. Его прижали к широкой, пышущей жаром груди с громко колотящимся внутри сердцем и быстро и бесшумно скользнули прямо в желтый огонь, отгораживаясь от него духовной силой.
«Духовный барьер!» — вспомнил Циян, желая ударить себя по лбу. Он напрочь забыл о том, что у него тоже была такая сила.
Кашляя так, словно пытается выплюнуть легкие, он не заметил, как быстро его вынесли на свежий воздух, оставив пылающую ловушку разваливаться позади. Свободу осознал лишь когда увидел, что огонь сменился зеленью внутреннего двора и глаза больше не слепило от света и не разъедало дымом. Оторвав рукав ото рта, Циян попытался отдышаться, но неожиданно легкие будто слиплись и воздух не поступал, как бы активно он не пытался втянуть его в себя. Испугавшись, что вот-вот задохнется, он попытался сообщить об этом, но язык онемел и поэтому начал барахтаться и размахивать руками, жестами прося о помощи. Не деле Циян так мешал спасителю удерживать его, поэтому тот поспешил усадил его на землю, встревоженно шепча:
— Ю Циян, посмотри на меня. У тебя паника.
Широкие ладони схватили за щеки, но из-за скопившихся слез Циян не мог посмотреть в чужое лицо, потому что не видел его. Схватившись за сердце, он попытался сделать вдох, но, казалось, лишь больше лишался дыхания. Грудь сдавило от боли, ему хотелось кричать, но изо рта вырывались лишь хрипы, пока чужие уста не накрыли его собственные и не заглушили их, даруя воздух.
— Дыши, — произнес кто-то и одни уста снова прильнули к другим, позволяя Цияну еще раз вобрать чужое дыхание, способное пробиться к нему в легкие. Не дать умереть.
Он наконец-то сделал вдох. Второй. Третий. И все такие отчаянные и глубокие, словно последние в жизни. А потом начал кашлять, сплевывая на землю потемневшую слизь.
— Ло Хэян, срочно неси его в лазарет! — грозный приказ Му Шу прозвучал издали и с придыханием, словно лучший друг бежал к ним. — Тушите пожар, он не должен пойти дальше!
— Да, учитель! — раздалось множество голосов и Циян понял, что они здесь не одни. Вокруг горящего дома скорее всего уже собралась целая толпа.
Сильные руки вновь подхватили его и оторвали от земли. Чувствуя себя безвольной куклой, Циян, ничего не говоря и никак не сопротивляясь, прикрыл глаза и прильнул ухом к чужой груди, сердце в которой бешено билось, как и его собственное.
* * *
Открыть отдохнувшие и больше не слезящиеся глаза удалось в одноместной комнате в лазарете, когда к носу поднесли палочку благовоний, хотя, точнее сказать, зловоний. Запах был столь едкий, что Циян чуть не подскочил, сидя на краю кровати и поддерживаемый Янь Фэй, расположившейся слева.
Подруга, заметив, что он очнулся, тут же спрятала палочку в специальный мешочек.
— Не дёргайся, — рыкнул Ло Хэян и крепче сжал его запястье, за которое держал, обрабатывая ладонь от ожогов.
Глава пика Мечей сидел на низком стульчике перед ним, сгорбившись, чтобы лучше видеть чужие травмы. Ткань его черно-синих одежд была обожжена в некоторых местах, волосы, собранные в высокий хвост, растрепаны, а на лице красовались пятна копоти. Несмотря на неопрятный вид, руки его были чисты.
Циян, расположившийся на краю кровати и не до конца пришедший в себя, не стал возражать и устало ткнулся виском в плечо Фэй, игнорируя факт, что не должен так делать в их текущих статусах. Голова казалась ватной, мысли — хаотичными и несвязными. Он всё еще пребывал в шоке от того, что полчаса назад чуть не сгорел заживо и, не в силах обдумать это, принялся с пустой головой наблюдать за действиями самого неприятного для него человека, что был в этом мире.
И сейчас этот неприятный человек очень аккуратно закончил наносить мазь на обожженную красную ладонь и медленно перевернул, чтобы обработать тыльную сторону тоже. Багровые волдыри на коже выглядели ужасно и Циян зашипел, когда прохладная зеленоватая мазь коснулась их. Благо боль быстро стихла, что позволило самому неприятному человеку обработать все повреждения, не вызывая сопротивления.
Ло Хэян был внимателен настолько, словно спасал принцессу. Его прикосновения казались легкими и осторожными, будто к нему в руки попало нечто хрупкое и дорогое. Он не пропустил ни одного волдыря и царапины. Казалось, этот неприятный человек даже перестал дышать, чтобы лишний раз не побеспокоить поврежденную кожу.
Закончив с обработкой мазью, он медленно перебинтовал правую руку Цияна и несколько раз спросил, не туго ли, на что больной лишь отрицательно помычал.
Наблюдать такого главу пика Мечей было странно, поэтому Циян прикрыл глаза. Казалось, забота и нежность тигра в отношении дракона ему мерещились. Он, наверное, всё-таки сгорел в том пожаре. А это небеса.
«Тьфу, какие небеса с этим животным?» — Циян резко замотал головой.
— Всё в порядке? — обеспокоенно спросила Фэй.
Он промычал согласие и тут же зашипел, потому что Ло Хэян нанес мазь на левую руку. Эта кисть была повреждена до самого запястья, словно её сунули в огонь и подержали в нём немного. Видимо, именно ею Циян тушил свой горящий рукав… На каждый приходилось несколько пузырей от маленьких до крупных, и чем больше лекарства наносил Ло Хэян, тем сильнее жгло.
Циян не выдержал и вырвал руку, строго посмотрев на главу пика Мечей.
— Нежнее, — прошипел он.
— Я и так. — Ло Хэян взглянул на него темными, как бездонная пропасть, глазами. — Дай руку, пожалуйста, я не закончил, — процедил он сквозь зубы.
Циян неловко поджал губы, услышав «пожалуйста». Мазь уже подействовала и на тех местах, куда её нанесли, жжение прошло, поэтому он лишь немного поколебался, прежде чем протянуть руку.
— Похоже, ты пришел в себя? — тихо заговорил Ло Хэян, двумя пальцами зачерпнув мазь из баночки, что стояла на прикроватной тумбе. — Знаешь, кто мог поджечь дом?
