Вернуть Боярство 23 (СИ) - Мамаев Максим

Ну хоть что-то…

Леонид внезапно закашлялся — тяжело, надрывно, с хрипами. Согнувшись пополам, он у меня на глазах выхаркивал кровь, не в силах удержаться. И при этом я абсолютно не ощущал ни единого признака какой-либо серьезной болезни, истощения или перенапряжения — да, выглядел родич неважно, но аура у него была вполне себе здорового чародея. Ну разве что малость усталого, не более.

— Тяжко, с-сука, — прохрипел он выпрямившись. И, с кривой усмешкой оглядев десятки барьеров, за которыми я укрылся, бросил. — Можешь расслабиться племянник — с моей стороны тебе ничего не грозит.

— С твоей стороны? — уцепился я за оговорку. — А с чьей грозит? Уж не со стороны ли Федора?

— Врать не буду — не уверен, — пожал он плечами, неспешно зашагав вперед. — Не мог бы ты убрать свои барьеры? Мне бы хотелось поближе к Алтарю подойти — лишь рядом с ним я чувствую себя нормально.

Ну… С одной стороны — странно это все, конечно. Но с другой — если меж нами вспыхнет бой — эти защитные чары лишь подстраховка. Основной упор я сделал на чарах Крови, сплетенных, пока он кашлял — прочие же, внешние слои защиты, служили больше страховкой на тот случай, если в ход пойдет и обычная магия. От тончайших воздействий на уровне воздействия близкородственных кровных связей эти слои магии никак не защитят… Так что я развеял все чары меж нами — кроме той части, что зиждилась на магии Крови. Красные Молнии, со всеми усилениями от прочих моих Молний, все также курсировали по моей крови…

Дядя спокойно прошел мимо, шагая к Алтарю, и я двинулся за ним. Подойдя к ступеням, он действительно просто поднялся по ним и протянул к пламени ладони. Языки огня, как мне показалось, с некоторой жалостью коснулись его кожи, и ему явственно стало лучше.

Я остановился рядом с ним, ощущая жар пламени. Для меня оно было не то, чтобы чуждым… Но я чувствовал себя, как некий блудный сын, явившийся домой без раскаяния и игнорируя обычая. Пламя чуяло во мне родича… Но было не в восторге от меня, прямо скажем. И отчего-то я чувствовал себя немного неуютно от этого неодобрения.

— Времени у меня, к сожалению, не слишком много, — заговорил он. — Но и сказать мне так, чтобы многое нужно, так что это ничего… Знаешь, ты совсем не похож на своего отца, на Колю. Скажи, как много ты помнишь о нем?

— Странная тема для разговора, — удивился я. — При чем тут мой отец, дядя? Об этом можно было бы поговорить и в другой раз. Сейчас действительно…

— Другого раза уже не будет, — перебил он меня.

Это заставило меня напрячься ещё сильнее, но отступать все равно было некуда. Что ж… Если он решил меня прикончить, то остается только одно.

Я потихоньку начал готовиться ударить своими третьими Сверхчарами — не по нему, ибо не уверен, во что подобное может вылиться. И не по Алтарю, конечно же — при всем желании уничтожить столь мощный артефакт у меня не хватило бы сил. Не с одного удара, не с бухты-барахты точно. А если бы и удалось — Творец-Всесоздатель знает, во что подобное выльется. А ну как рванет? Тогда от меня даже праха не останется.

А вот как следует бахнуть в потолок Черным Змеем, попытавшись пробить себе путь наверх — совсем другое дело. Глядишь, что и выгорит… Но пока не будем спешить с действиями, ведущими к необратимым последствиям. Вдруг я что-то неправильно понимаю?

— Не так уж много, на самом-то деле, — ответил я. — Все же он был Главой Великого Рода, одним из самых влиятельных людей Империи. Он был слишком занят, чтобы уделять мне слишком много времени… Но из того, что я помню — он был добр ко мне, любил семью и пользовался уважением окружающих. Настоящим, неподдельным уважением.

Ну не мог я удержаться от того, чтобы уколоть Леонида.

— Я не об этом, Аристарх, — не оборачиваясь, вздохнул князь. — Ты ведь реинкарнатор. Причем успешно сумевший скрыть этот факт от нас. Кстати сказать — зачем ты таился? Почему скрывал наличие магического дара? О своем реинкарнаторстве почему помалкивал я ещё могу понять, но уж факт наличия у тебя дара к магии таить было по меньшей мере глупо.

Во мне прежнем этот спокойный тон и сам вопрос всколыхнули бы бурю ярости. Но с полноценным возвращением памяти и сил ко мне вернулось, пусть и не в полной мере, спокойствие человека, прожившего долгую жизнь и повидавшего всякое… Хотя вернулось, как я и сказал, не до конца — раздражение в груди все же полыхнуло.

— С начала у меня действительно его не было, ну а дальше… По-моему, причины очевидны, — пожал я плечами. — Отца отравили, меня несколько лет ни в грош не ставили, со всей очевидностью продвигая идею того, что я не заслуживаю княжеского венца… А уже когда ко мне начала возвращаться память о прошлой жизни, пришедшая вместе с даром магии, я осознал — если я сейчас вдруг продемонстрирую наличие во мне магических сил, то отправлюсь вслед за отцом.

Воцарилось молчание, прерываемое лишь треском не прогорающих дров в пламени костра. Внезапно огонь взвился вверх яростным языком оранжевой плазмы, осыпав и меня, и князя искрами. Я невольно сделал шаг назад, совсем по человечески прикрыв глаза рукой, но ни пламя, ни горячие искры не причинили мне никакого вреда. Даже жар, которым меня окатило, не обжигал, а обдавал приятной волной тепла, проникающей, казалось бы, в самую мою сущность, прогревая лучше любой бани.

— Ты опасался, что убийцы Коли — это члены нашего Рода, — покивал даже не дернувшийся Леонид, повернувшись вполоборота ко мне. — Что ж, разумно. Наверное, на твоем месте так подумал бы каждый… Когда у тебя появился дар и ты начал осознавать, что являешься реинкарнатором?

— Примерно к пятнадцати годам.

— Ясно… Что ж, в этом я перед тобой действительно виноват, — вздохнул он. — Я действительно закрывал глаза на давление, которое на тебя оказывали. Думая, что у тебя не имеется магического дара, я закрывал глаза на происходящее, подталкивая тебя к тому, чтобы покинуть Род. Я рассчитывал, что к своему совершеннолетию ты решишься покинуть Москву и отправишься в Петроград, к матери. И там в дальнейшем и останешься, подальше от дрязг и интриг Рода. Ты все ещё оставался бы Шуйским, пусть и в опале. Получал бы достойное содержание, за тобой приглядывали и никто не рискнул бы доставлять тебе проблем — ведь как бы не обстояли дела внутри Рода, ты бы все ещё оставался сыном предыдущего Главы, и мы бы поддерживали тебя. Я надеялся, что ты проживешь тихую и спокойную жизнь… Смешно, если задуматься — я считал тебя несчастным полусоритой, поставил на тебе крест, можно сказать. А чем все обернулось в итоге?

Он замолчал на несколько секунд. Я тоже не спешил говорить — что бы не хотел сказать Леонид, это нечто такое, что сумеет пролить свет хотя бы на часть событий прошлого. Возможно, даже на смерть отца — а я, несмотря на все, что со мной случилось и все перемены в себе, все также намеревался отомстить за него.

— А в итоге — ты маг девятого, не существовавшего ранее ранга, Глава собственного Великого Рода, что почти не уступает Шуйским. А я — стоящий одной ногой в могиле слабейший Глава Шуйских в истории, неспособный даже толком управлять Родом. Глава, при котором его дела покатились в бездну, а Совет Старейшин обладает абсолютной властью. Позорище…

Пламя вновь накатило волной, и на этот раз я разглядел, как тысячи искр и весь жар впитываются в тело князя. По бледному лицу разлилась волна румянца, а вместе с ней стали заметны и вены — по ним словно потек тусклый, бледный огонь. Неправильное какое-то зрелище, скажу я вам.

— Кх-ха, — прокашлялся он. — Ладно, это все прелюдии, без которых тоже можно обойтись. К делу. Твой отец тоже был реинкарнатором — это первое, что я хотел бы сказать. Только он этот факт скрывал, причем куда лучше, чем ты, но…

— Погоди-погоди! — изумился я. — То есть как — он тоже был реинкарнатором⁈ С чего ты взял⁈ И как тогда вышло, что он погиб от какого-то там яда⁈

— Он был моим старшим братом, и я многое о нем знал, — спокойно ответил Леонид. — Он подозревал, что и он не единственный такой в мире, и пытался разузнать о других… Всех подробностей я не знаю, с годами мы отдалились, и я не ведаю, что именно ему удалось узнать. Вот только факт остается фактом — он копался в этом вопросе, и в итоге умер. И кстати, насчет яда… Это ложь.