Ария Вечности (СИ) - Злобин Михаил

Но как бы Железные Рубахи не старались, а нанести значимый ущерб моему отряду так и не смогли. Колдовство — это очень грозное и опасное оружие. Простой человек до ужасного беззащитен перед ним. Магия играючи выкашивала людей десятками и сотнями. На то, чтобы уничтожить четыре с половиной тысячи солдат, Безликие затратили не больше получаса. На моих глазах состоялась одна из самых громких и безусловных побед в современной истории этого мира. Но никакой радости от неё я не испытал.

— Великий Наставник, мы разбили их в пух и прах! — возник рядом со мной Гимран, источая сплошной позитив. — Клянусь, менестрели сложат о вашем триумфе не одну песню!

— Какие потери? — не разделил я восторгов помощника.

— Госпожа Полночь занимается подсчётом, я сейчас разыщу её и доложу!

Магистр исчез так же быстро, как и появился. А я, ступая по ещё дымящему пожарищу, отправился туда, где стоял шатёр энгора котерии. Сейчас он сгорел дотла, превратившись в пышущие жаром угли. А совсем рядом, буквально в двух шагах, обнаружился и Эгг. Лысый наёмник лежал на спине, раскинув руки и уставившись на бегущие облака остекленевшим взглядом. Правая часть его лица обгорела до мяса. В начищенной до блеска кирасе зияло целых пять дыр, каждая из которых была размером с половину кулака. А нижняя часть туловища перекручена так, словно в ней не осталось ни единой целой кости.

Я присел рядом и посмотрел на изуродованное лицо приятеля. Кожа на нём стянулась от жара, обнажив ровный ряд белых зубов. Из-за этого создавалось впечатление, будто Эгг скалится, подобно лесному хищнику. И ещё страшнее посмертную гримасу делало осознание, что она стала последней для этого человека. Я вроде видел старого приятеля, но не узнавал его. Ждал, что сейчас он встряхнётся, смущённо отведёт взгляд и привычным жестом проведёт ладонью по лысой голове. Но нет. Смерть оставила только это — злой и яростный оскал.

Неловко проведя ладонью над глазами, я прикрыл наёмнику веки. Пальцы дрогнули, но не от брезгливости, а от какого-то совершенно не нужного в данный момент чувства.

— Прости, дружище. Я всё же тогда жульничал. Прощай…

Тут сбоку от меня раздались шаги. Я повернул голову и узнал в двигающейся ко мне безмолвной фигуре Ислу. Она нарочно громко шаркала по земле, словно шумом желала предупредить о своём приближении.

— Мой экселенс, Гимран сказал, что вы хотели знать о потерях! — отчеканила она, будто на построении. — Всего погибло тридцать восемь воинов. Среди братьев пострадали двое. Помощь им уже оказывается. Прогнозы на выздоровление у обоих благоприятные.

Сердце невольно пропустило удар, когда речь зашла о Безликих. Но потом удивительно быстро выровняло ритм. Надо же. Всего тридцать восемь человек. А наш противник потерял тысячи. Об этой битве действительно будут много говорить…

— Спасибо, Полночь. Труби общий сбор. Элдрим ждёт.

Исла поклонилась, а потом невольно задержала взор на теле Эгга. Посмотрев после этого на меня, она набрала в грудь воздуха, явно намереваясь что-то спросить. Однако стоило ей повстречаться с моими глазами, зияющими в прорезях маски мертвенными провалами, и аристократка сразу же расхотела задавать вопросы. Она так и ушла, не проронив больше ни слова.

Глава 23

И вновь неудержимый бег времени поражал меня своей скоротечностью. Казалось, мы с Вайолой сыграли свадьбу совсем недавно. А вот уже у нашего малыша Кая лезет третий зубик. Кроха Элоди, младшая сестрёнка Одиона, в моих воспоминаниях оставалась сопящим и кряхтящим кульком, завёрнутым в пелёнки. А намедни Веда написала, что она уже бегом бороздит просторы поместья нор Эсим, унаследовав ту же неуёмную шустрость, что и её братик.

Для меня это было каким-то маленьким волшебством. Но в то же время я жалел, что лишён удовольствия лицезреть лично, как растут мои племяшки и сын. Потому что вместо этого мне предстояло несколько месяцев смотреть на несокрушимые стены Перстов Элдрима. Когда я увидел их впервые, то испытал невольный трепет перед этой каменной махиной. И сегодня, взирая на алавийский бастион раз, наверное, в сотый, я чувствовал практически то же самое. Когда-то давно правители людских государств позволили вырасти этому укреплению на своих землях. И теперь мы должны пожинать плоды той ошибки…

Мощные десятиметровые стены опоясывали гигантские башни крепости, которые дотягивались почти до самых облаков. Как вообще можно было допустить такую масштабную стройку? Спрашивать уже не с кого. Ибо Персты Элдрима непоколебимо стояли, не соврать бы, вот уже шестьдесят лет. За минувший срок человечество непрерывно билось лбом в эти стены, теряя сотни и тысячи своих сыновей и отцов. Из-за этого вокруг бастиона образовалось целое мёртвое поле из выбеленных временем костяков и гниющих под открытым небом более свежих останков. Трупов было так много, что я даже не брался прикинуть, сколькие здесь сложили головы. Да это и не представлялось возможным. Ведь тысячи ног непрерывно топтали и трамбовали павших в пласт из праха, глины, металла и костей.

Рассматривая это гигантское кладбище с помощью «Орлиного взора» я видел его во всех неприглядных подробностях. Мятые латы, которые постепенно разлагала ржавчина, заменяли погибшим саваны. Чьи-то иссохшие руки до сих пор сжимали обломки орудий, будто не желая признавать свою смерть. Древки алебард и копий, воткнутые в землю, буквально срослись с полем боя. Они покрылись грибком и мхом, став угрюмыми памятниками для тех, кто их когда-то держал. То тут, то там виднелись следы инженерных сооружений, уничтоженных Ариканией. Схлопнувшиеся траншеи змеились неопрятными шрамами на почве, а осыпавшиеся брустверы выступали надломанными гребнями. Из них, словно переломанные рёбра, нередко торчали деревянные балки, некогда удерживавшие земляные стены. Иногда попадались и более массивные брёвна — так и не донесённые до ворот тараны. Они напоминали сгоревшие спички, небрежно оброненные неведомым гигантом.

Изредка среди этого моря тлена мне попадались свидетельства уже ушедших эпох. К примеру, вон там, на подступах к первой восточной башне, покоился чей-то скелет, завёрнутый в выцветший штандарт с вышитой волчьей головой. Когда-то под этим знаменем выступали вольные лорды — сословие, фактически прекратившее своё существование незадолго до рождения Ризанта. А вот на том расколотом и облезлом щите ещё можно было различить рисунок в виде трёх полумесяцев. Это был герб, избранный Равнинным и Торнгаардским Княжествами для их объединённой армии. Однако Серебряные серпы, как их прозвали в народе, просуществовали всего лишь полтора года и умерли в тот же день, когда на престол взошёл убитый мной Каэлдан гран Ривнар. Новоиспечённый князь вообще отказался от идеи пробиться к побережью и сосредоточился на внутренних делах государства. А без его Сыновей копья союз ожидаемо распался.

И вот через это мёртвое поле нам предстояло идти на штурм. Идти по костям соплеменников, чтобы дополнить угнетающий пейзаж своими телами. Ведь алавийцы никого не подпускают к стенам. Они атакуют даже похоронные команды с телегами и носилками. И потому можно представить, какой тяжёлый запах стоял тут на целую версту окрест. Интересно, почему гарнизон темноликих не передох от заразы, живя в окружении такой трупной антисанитарии? Явно ведь есть какой-то секрет…

— Великий Наставник, я послан к вам с известием! — отвлёк меня от созерцания молодой голос.

Я обернулся и увидел, что рядом неуверенно переминается с ноги на ногу Безликий в воронённом латном доспехе. Без вуали, может, я бы его и узнал. Но пока что в памяти ничего не шевельнулось.

— Говори, брат. Чего тебе?

— Прибыл Его Величество Каэлин гран Ривнар. А с ним три полных фаланги Сыновей копья. Вместе с ними у нас уже достаточно сил для штурма, — вытянулся в струнку парень, скрежетнув сочленениями лат.

— А члены гильдии Винхойка? — уточнил я.

— Уже здесь. Их разместили в шатрах Корпуса Вечной Звезды.

— Отлично. Тогда завтра же и начнём. Объяви всем — пусть готовятся.