Режим бога (СИ) - "Скс"

   - Леонид Ильич, - проявил своевременную инициативу Капитонов - может стоит дать поручение Руденко?

   - Дайте, - веско припечатал Брежнев - пусть Генеральная прокуратура гхм... разберется и доложит.

   Впрочем, от испортившегося было настроения, Брежнев отошел очень быстро, опять завязался оживленный разговор, а когда "пикник на воздухе" уже близился к завершению, я даже спел "свой" военный марш. У одного из брежневских егерей оказался с собой баян, а аккорды он подбирал не дольше ленинградского Бивиса. Кстати, мелодия и слова всем очень понравились, подвыпившие высокопоставленные охотники, под конец даже стали подпевать. Министр обороны Устинов, при полном одобрении Брежнева, торжественно пообещал "двинуть марш в армию"!

   - У тебя, Витюша, гхм... талант! - заявил Брежнев - не зарывай его... Красивые и правильные гхм... песни нужны людям... Как оно там: "Нам песня строить гхм... и жить помогает!"

   Остальные товарищи поддержали своего Генсека одобрительными репликами.

   - Ты, Юра, присматривай там за ним, - это Брежнев уже Чурбанову.

   На что последний горячо заверил "дорого Леонида Ильича", что не даст мне сбиться с правильной дороги. Мысленно я поежился...

   Я, в свою очередь, поблагодарил Брежнева за теплые слова и похвастал, что одну мою песню уже собирается петь Сенчина и, возможно, та прозвучит в "Песне года". Брежнев одобрительно покивал, но, по-моему, фамилия Сенчиной ему ничего не сказала.

   Дальше разговор за столом перешел на какие-то рабочие вопросы, и я благоразумно пошел с Кириллом "учиться" чистить ружья...

   После "охоты" все разъехались по своим дачам, а мы с Чурбановым поехали в Москву. В машине Юрий Михайлович меня хвалил, но все же высказал недовольство за историю с Лешей:

   - Понимаешь, Витя, Леонида Ильича нельзя расстраивать по пустякам. Он выполняет огромную, колоссальную работу по руководству страной и нашей партией, но отдельные негативные моменты очень близко принимает к сердцу, а оно у него уже не очень здоровое.

   "Не очень здоровое - это ты мягко сформулировал" - подумал я про себя и, уставший за этот день, как собака, брякнул:

   - Дядя Юра, я к вам очень хорошо отношусь и очень вам благодарен, и если у вас когда-нибудь, что-нибудь случится в жизни плохое, я сделаю все, что смогу, чтобы вам помочь.

   Чурбанов явственно растерялся, затем криво усмехнулся и спросил:

   - Спасибо тебе, конечно... но ты это к чему?

   - А вот у Леши случилось...

   Дальше некоторое время мы ехали молча. Я поймал в зеркало заднего вида одобрительный взгляд чурбановского водителя Николая - молодого широкоплечего парня лет 25-ти, впрочем, он тут же опять уставился на дорогу. Оно и немудрено, форсированная "Волга" летела по шоссе мы со скоростью значительно выше 100 км в час.

   Потом Чурбанов, наконец, насмешливо хмыкнул и потрепал меня по голове. Ну простил, типа, что ли!

   ***

   В гостиницу мы приехали около восьми вечера, и Чурбанов лично пошел передавать меня с рук на руки, переволновавшейся за целый день, маме. Задержавшись в номере, он минут пятнадцать живописал маме мои успехи на охоте и доброе отношение Леонида Ильича к "Витюше", а затем пригласил нас поужинать.

   К моему некоторому удивлению, мы никуда не поехали, а просто спустились на первый этаж, в ресторан гостиницы. Появление в ресторане замминистра вызвало у большинства присутствовавших шок и, явно, отбило многим аппетит и желание расслабиться вечером в командировке.

   Чурбанов, не обращая ни на кого внимания, галантно усадил маму за столик и сделал заказ прибежавшему администратору. Минут пятнадцать мне хватило, чтобы понять, что Юрий Михайлович ненавязчиво "подбивает к маме клинья". Сначала я растерялся, не зная, как реагировать, а потом подумал, что моя "реакция", врядли, кому нужна, включая меня самого, и просто сосредоточился на вкуснейшей солянке. Длительное пребывание на воздухе, нервы и калейдоскоп событий вызвали, в итоге, просто дикий аппетит.

   За соседним столиком ужинали водитель Коля и подъехавший подполковник - очередной помощник Чурбанова (я аж подивился такому демократизму нравов).

   Количество посетителей ресторана на глазах сокращалось, видимо многие "закруглились от греха". В зале включили музыку - негромко пел Джо Дассен, а через некоторое время, появился и директор ресторана, наверное, подчиненные выдернули из дома телефонным звонком. Вместе с представившемся директором, на столе появился французский коньяк и фрукты.

   Коньяк был опять мимо меня, а апельсины и яблоки не пьянили... Во все остальном, вечер удался, и посидев в ресторане пару часов, мы стали прощаться. Помощник Чурбанова вручил маме билеты в Ленинград, так же на "Красную стрелу", и отмеченный командировочный лист на работу. Билеты были на завтрашний вечер и Юрий Михайлович любезно предоставил нам на целый день служебную машину - "посмотреть Москву", как он выразился. Эх, хорошо иметь знакомого генерала в СССР, особенно если он замминистра МВД! На этом и распрощались...

   Однако сразу "посмотреть Москву" не получилось. Около 10 утра в номере раздался телефонный звонок, звонил Чурбанов с сообщением, что с моей персоной хочет встретиться министр Внутренних Дел СССР Николай Анисимович Щелоков и просит назначить ему аудиенцию. Шучу!

   Короче, у меня 30 минут почистить зубы и нацепить штаны!

   Действительно, ровно через полчаса в дверь номера постучал очередной подполковник, а еще через полчаса я уже предстал перед самым преданным "силовиком" Брежнева.

   Еще в Ленинграде, я прочитал в интернете про Щелокова все что было возможно. В соотношении 9 к 1 написано про него было только хорошее. Удивил меня разве что Чурбанов, который в своих воспоминаниях "Мой тесть - Леонид Брежнев" отозвался о своем шефе очень сдержанно и с некоторой неприязнью. Впрочем, у меня была своя версия, на этот счет. Я, вообще, был слегка удивлен, что министр МВД меня полностью проигнорировал. Понятно, что "не велика цаца", но все-таки сам Брежнев проявил внимание... Но все оказалось проще, пока шли к Щелокову, Юрий Михайлович рассказал, что его шеф только вчера вернулся из командировки в Венгрию. И уже сегодня захотел на меня посмотреть.

   И вот сейчас я стоял перед невысоким, довольно приятным внешне, мужчиной в стильном темно-синем костюме. Щелоков вышел из-за стола и с улыбкой пошел ко мне навстречу, по своему огромному кабинету:

   - Здравствуй, герой!

   - Здравствуйте, Николай Анисимович!

   - Что, хотел уехать из Москвы даже не познакомившись? - пошутил, пока еще, всесильный министр.

   - Ну, что вы, - начал дежурно отбрехиваться и льстить я - для меня большая честь с Вами познакомиться. Много хорошего про Вас слышал.

   - Это от кого? - заинтересовался Щелоков.

   - У знакомого папа - милиционер, рассказывал как-то, насколько все изменяется к лучшему в милиции, с Вашим приходом - легко врал я. Кто будет проверять, а человеку приятно.

   Действительно, министр довольно засмеялся и, приобняв меня, повел в к большому окну, около которого стояли кресла и невысокий столик. Когда мы втроем уселись, в кабинет бесшумно вошла полненькая тетя в белом кружевном переднике, катившая столик на колесиках, улыбаясь расставила на столе чашки с чаем, конфеты и, не говоря ни слова, направилась к двери.

   - Спасибо, Тонечка, - в спину ей сказал Щелоков.

   - Приятного чаепития! - обернувшаяся толстушка "Тонечка", обаятельно всем улыбнулась.

   Пока пили чай, министр подробно расспрашивал о моем "подвиге", интересовался здоровьем и поручил Чурбанову отправить меня с родителями в ведомственный санаторий в Сочи, "поправить здоровье после больницы". Я искренне поблагодарил. Спросил Николай Анисимович и о том, куда я собираюсь поступать после школы. Минут пять расхваливал Высшую школу МВД, было понятно, что своим детищем очень гордится.