Чужие интересы. Окталогия (СИ) - Шебалин Дмитрий Васильевич

– Конечно! Сейчас ты узришь мощь по‑настоящему бешенного Зайца!

– Ну теперь‑то я точно весь в нетерпении! Не сдерживай себя, покажи всё на что ты способен!

И я показал. Вот только не всё. Ни силу Беса, ни энергию «слезы» я в этот раз задействовать не стал. За что и поплатился, проиграв вчистую, да ещё и получив целый ряд травм, возможно даже не совместимых с нормальной жизнью. Хорошо, что хоть в этот раз, мастер вспомнил, что он прежде всего лекарь, и ликвидировал на месте все последствия нанесённого им же ущерба.

Но что характерно, про «особенности» нашего первого сражения, состоявшегося пару дней назад, вопросов Блурвель не задавал. Он вообще, будто бы обходил эту тему стороной, не стесняясь при этом выуживать из меня любую другую интересующую его информацию.

Что ж, пора привести себя в порядок. Не пристало грязному и небритому мужлану портить своим видом настроение дюже благородных персон. Если так подумать, то вряд ли на этой встрече окажется хоть кто‑то статусом ниже меня. Как бы напитки не заставили подносить или ещё чего похуже. А то, боюсь, в этом случае возможны разного рода конфузы, вплоть до срочной необходимости поиска новых кандидатов на роль правителя той или иной страны. Но, может, всё‑таки обойдётся, а?

Глава 13

Совет не был тайным, а потому возле дворца в ожидании своих правителей (или тех, кто явился вместо них) стройными рядами выстроилась сопровождающая их свита. В основном она состояла из вооружённых всадников, многие из которых, по донесению разведки, к тому же являлись боевыми магами. Но даже так, сама встреча столь значимых для Павелена людей была прежде всего вопросом доверия. Что может помешать правителю целой Империи, вздумай он подготовить для прибывших в столицу гостей «тёплый» приём? Ничто, кроме его собственного представления о морали, а также здравого смысла. На кону лежала судьба всех земель западнее Барьера, а может, и всего мира. Настало время отложить распри и действовать сообща. Или хотя бы руководствуясь общими целями.

– Все ли явились к назначенному сроку? – спросил у Блурвеля Император.

– Все, кроме южных королей, – ответил тот. – Золотая Башня и Сияющий град предпочли проигнорировать наше приглашение. А с Новой надеждой так и вовсе не удаётся наладить хоть какой‑то контакт.

– Война закончится, но память об их решении останется. Проводи гостей в зал, и пусть подадут напитки.

Один из помощников императора, которому и была адресована последняя фраза, поклонился и скрылся за дверью, оставив магов наедине друг с другом.

– Давал ли о себе знать кто‑то из слуг Троих? – куда более неформально спросил мастер‑лекарь.

– Нет, но я не сомневаюсь в том, что он появится. Полагаю, что в этот раз им будет Фебран.

– Тот самый, кто в своё время передал вам свод правил?

– Да, вряд ли он доверит такой вопрос кому‑то ещё, так что у тебя будет возможность с ним познакомиться. А пока лучше расскажи, какое впечатление на тебя произвёл этот наёмник. Есть что добавить относительно твоего первого доклада?

– Хм, однозначно Мазай является неординарной личностью, – будто рассуждая вслух, начал Блурвель. – Он быстр не только на арене, но и в своих мыслях. Рассуждает, анализирует и демонстрирует просто поразительную обучаемость. Не видел, чтобы кто‑то в такие сроки поглощал такой объём информации, а затем тут же эффективно это использовал. В бою очень опасен и куда сильнее любого мага 4‑й ступени.

– Но не мастер? – уточнил Император.

– Формально нет, его потенциал ограничен, но он каким‑то образом его постоянно расширяет. Но даже сейчас, думаю, смог бы на равных потягаться практически со всеми нашими 5‑ранговыми, кроме разве что старика Вельпа. На того у него просто не хватит резерва, чтобы расколупать его защиту. Да и там возможны варианты…

– Ты про его скрытые способности, о которых докладывал пару дней назад?

– Да, – кивнул Блурвель. – Но, почти наверняка, сила эта заёмная. Возможно, имеет место связь с его нанимателем.

– Не исключено, что целью этой демонстрации было убедить нас в том, что его слова не пустой звук, и он на самом деле может организовать наш диалог с третьей стороной.

– Возможно, но я в этом не уверен.

– Сомнения? – удивился Император. – На тебя это непохоже. Боишься на него надавить?

– И это тоже, но… Лично я не уверен, что ещё раз хочу посмотреть в эти глаза. Пусть лучше то, что спрятано за ними, не выходит наружу без надобности.

Император отошёл от окна центральной башни, через которое до этого момента смотрел на прибывающие ко дворцу делегации. Небрежно подхватив со стола стальной венец, он водрузил его себе на голову.

– Хорошо, пусть тогда всё пока останется, как есть. Я ещё не решил, как именно стану действовать. И до этого момента лучше будет сохранять все имеющиеся у нас варианты доступными. Пойдём же, поприветствуем наших гостей. Они проделали весьма долгий путь. И будем надеяться, что не зря.

По стечению обстоятельств в зал для совещаний я прибыл одним из последних, когда он был уже полон самых влиятельных людей в этой части мира. И тем удивительнее был тот факт, что из всех присутствующих на этой встрече гостей я не знал только двоих: высокого владетеля Эрего, прибывшего из Золотого Дола, и бургомистра Прата, в одном лице представляющего все пока ещё не захваченные хетами Вольные города. Со всеми же остальными мне уже в той или иной мере доводилось иметь дело.

Так, Закатное королевство представляли магистр Протерус и в прошлом капитан, а ныне ставший командором Ордена Крест. Их сюзерен предпочёл остаться в безопасности собственной столицы, сославшись на временные недомогания. Но ходили слухи, что после смерти Люциуса власть начала ускользать из его рук, постепенно растворяясь среди высшей королевской аристократии. Не удивлюсь, если именно её интересы и представлял сегодня Протерус.

В отличие от своего визави правитель Греша Бродрик на совет прибыл лично, но всё же прихватив с собой магистра Шада. То ли в качестве советчика, то ли для обеспечения собственной безопасности.

А вот Казантир не нуждался ни в том, ни в другом, и на встрече был в гордом одиночестве. Более того, он сторонился остальных участников и всем своим видом демонстрировал неприязнь к происходящему. Разве что мне улыбнулся тайком, посеяв подозрение, что всё это – лишь часть разыгрываемого им небольшого спектакля.

Гунмир тоже был тут. Я даже успел перекинуться с ним парой слов, и он подтвердил, что сделка с Приозерьем состоялась. Так что теперь он говорит от лица всех 11 баронств, входящих в состав разросшегося княжества. Я ожидал увидеть тут и Ульдага, но он, по словам молодого Волка, отбыл с Полемой в Сенехим и пока ещё не вернулся.

Последним в зал вошёл Император в сопровождении мастера Блурвеля, и как только это случилось, зал покинули все слуги, до этого момента скрашивающие ожидание гостей напитками и закусками. Хозяин дворца, одетый на этот раз в бежевый камзол, украшенный чёрными ониксами, подошёл к огромному столу с расстеленной на нём картой и опёрся руками о столешницу. Мастер‑лекарь же тенью пристроился за его спиной, не привлекая к себе внимания.

– Отрадно видеть, что все вы откликнулись на мой зов, – обратился Император к присутствующим. – Вряд ли наши отношения можно назвать добрососедскими. Меж нашими странами всегда было куда больше противоречий и соперничества, чем единства и согласия. Мир, который нам удаётся поддерживать последнюю сотню лет, хрупок и ненадёжен. Но всё же это мир. А эта часть континента – наш общий дом. И когда ему грозит опасность извне, все мы должны встать на защиту наших общих интересов.

– Южане, видимо, посчитали иначе, – встрял в приветственную речь король Приозерья. – Не вижу здесь никого из них.