Граница тьмы (СИ) - Айсли Марго

— Но дело не в празднике урожая и не в самой церемонии, — почти кричала я, — дело в том, чтобы побыть с сестрой! Мы были неразлучны, а теперь, в такой важный для неё момент, перед её переездом в другое совершенно чужое королевство, мы не сможем побыть вместе из-за какой-то никому не нужной маскировки?

В конце речи голос сорвался, и на глаза выступили слезы. Я даже не пыталась их сдержать.

— Сбавь тон, дорогая моя, это не обсуждается, — жестко оборвала меня мама. — Отец так решил, а значит, так будет правильно.

— Для отца правильно лишь то, что важно для короны, наши чувства не в счёт! — зло выпалила я.

Мне уже было всё равно и на тон, и на то, что я говорю. На меня опять наплевали!

— Замолчи, Амелия, — начала выходить из себя мама. — Отец заботится о вас, когда-нибудь, повзрослев, ты это поймёшь, а сейчас ты подчинишься и перестанешь себя вести, как маленький избалованный ребёнок. Эта истерика никому не нужна.

Сестра тихо плакала и переводила взгляд с меня на маму, не зная, что сказать, а мамино лицо не выражало абсолютно ничего, как и всегда, разве что в глазах сквозило раздражение. Я смахнула слёзы, размазывая по лицу макияж, так заботливо сделанный Ирмис.

— Отец печётся только о своих интересах, — процедила я, — что ж, прекрасно! Я, наконец, поняла! Я не важна для семьи, пока не буду требоваться в качестве живого талисмана-оракула. Плевать, что самый дорогой мне человек на этом свете уезжает навсегда. Плевать, что скорее всего мы больше не увидимся. Плевать, что я буду жить под придуманной личиной и годами лгать всем в лицо. На всё плевать! Ведь отец решил, что так правильно! А мы обязаны подчиниться, ведь как иначе? Раз приказали, значит слушай и беспрекословно подчиняйся!

— Не смей… — начала мама, но я её оборвала.

— Знаете, что? Хватит! Пусть отец идёт к Хорту. И все, кто с ним согласен, пусть следуют вслед за ним!

Я рванулась к двери и не остановилась, даже когда сестра позвала меня, пытаясь вернуть обратно. Я побежала вниз по улице, не разбирая дороги, просто хотелось убраться как можно дальше. Давящий комок разрастался в груди и не давал дышать, слёзы заливали глаза, застилая их пеленой. Хотелось сжаться в комок и кричать во всю глотку от бессилия, но я лишь бежала и бежала, пока не выдохлась окончательно.

Как они могли так со мной поступить?! Всегда! Всегда интересы короны на первом месте! Да никто и не заметит, что некоей ученицы не будет в день свадьбы, можно ведь было что-то придумать, масса вариантов, но отец выбрал самый простой для себя, просто отпихнув, как ненужную ветошь. Я лишняя в этой семье. Не хочу их больше видеть, никогда! Не хочу возвращаться во дворец и служить до гроба талисманом. Ничего не хочу, к Хорту их всех. Соберусь с силами и просто сбегу вслед за сестрой.

Утопая в давящей боли с головой, я просто брела и брела, пока не очутилась на берегу озера. В башню идти не хотелось, я просто закуталась в мантию и села на мокрую от проступившей росы траву. Слёзы катились, не останавливаясь, но обида настолько захлестнула меня, что вытеснила все мысли из головы, оставив лишь обжигающую ненависть. Когда плакать было уже нечем, я тупо сидела и смотрела, как гаснут огоньки в домах на том конце озера. Когда погас последний, погасло и что-то внутри. Время будто застыло. Так я и сидела в тишине, изредка нарушаемой шелестом травы и редкими всплесками в пруду. Наверное, я просидела бы так всю ночь, если бы краем глаза не увидела идущих в мою сторону стражников с факелами. Ищут меня? Не желая никому объясняться, я нехотя встала и на негнущихся ногах побрела в сторону Белой Башни. Подходя к саду, я почувствовала далёкое давящее чувство.

«Вампиры рядом», — подумала я, но мне было всё равно.

На первом этаже все стояли на ушах, и когда увидели меня, вздохнули с облегчением. Кто-то был рад, что я наконец нашлась, кто-то отчитывал меня за поведение, а я просто молча прошла мимо, не удостоив их взглядом. В комнате ждали взволнованные подруги.

— Куда ты пропала? Тебя все ищут, мальчики ушли прочёсывать город, что… — увидев моё зареванное опухшее лицо, Ния резко замолчала.

— Что случилось? — тихо спросила Ирмис.

— Девочки, я так устала, пожалуйста, дайте мне просто лечь спать.

Они расступились и больше не задавали мне никаких вопросов, а я скинула с себя одежду и плюхнулась на кровать, зарывшись в одеяло. Я долго не могла заснуть, а когда провалилась в беспокойный сон, то мне снилось, как меня выслеживают и убивают вампиры, а родители на похоронах говорят, что я не их дочь, и похоронить меня нужно на городском кладбище в безымянной могиле. И лишь сестра в чёрной вуали молча плачет у стёртого надгробия с засохшими цветами.

Глава 17

Погода с утра была под стать настроению. Ливень так долбил по стёклам, что разбудил ещё до рассвета. Все попытки уснуть провалились, так что я решила не терять времени и сходить в душ. Подруга тихо посапывала в своей кровати, и пробираться между вчерашними разбросанными вещами пришлось в темноте, попутно наобум прихватив, во что переодеться. Душ не принёс ожидаемого облегчения, хотя в глубине души я надеялась, что вода смоет весь осадок вчерашнего дня. В глазах снова защипало, но я не дала себе возможности плакать, иначе опухшие красные глаза заметит вся группа.

Столовая уже открылась. Подойдя к стойке выдачи, я поняла, что совершенно не голодна. Взяв чашку кофе, я отправилась за свой любимый дальний угловой столик. Как бы я не пыталась отгонять от себя мысли о вчерашней встрече, они упорно долбили меня в виски и требовали осмысления. Обида, поглотившая вчера с головой, тугим комком сжалась в груди. Что я чувствую? Не знаю… опустошение? Злость? Или даже гнев? Скорее предательство. Как можно так плевать на чувства своих детей? Ладно отец, он всегда заботился исключительно о выгоде и репутации. Возможно он был хорошим королём, но отцом — скверным. Единственный ребенок, который его интересовал — это Эрик. Ну как же, он такой серьёзный, статный, рассудительный, весь в отца, истинный наследник. А дочери? Обуза, которую, правда, можно выгодно вложить, как мою сестру. Наверное, и мне бы он подыскал престарелого мужа, если бы не традиции, связавшие его по рукам и ногам. Но мама… Как она могла? Неужели она не понимала, как нам с Амаликой это важно? Воспоминание холодный острой льдинкой впилось в сердце. Чувство, что от меня отрывают часть меня самой, давило всё сильнее. И ещё больше боли приносила абсолютная беспомощность. Я вообще ничего не могла сделать. Титул накладывал только обязанности, а права голоса у меня оказалось не больше, чем у дворовой собаки в золотом ошейнике. Единственный вариант — смириться и наблюдать.

На соседнем стуле опять бесшумно материализовался Винсент. Если бы не звук поставленной чашки кофе на стол, я бы его, пожалуй, нескоро заметила. Он пристально посмотрел мне в глаза, но ничего не сказал, лишь покачал головой и сосредоточил внимание на своём напитке. Некоторые время мы так и сидели в тишине, но я всё же не выдержала:

— Что, и это всё? Неужели ты ничего не скажешь? Никакой морали?

Он пожал плечами:

— А что ты хочешь услышать?

— Не знаю, — протянула я, потирая виски, — нравоучения о том, что нельзя уходить в ночь одной? О том, что надо быть осторожной? Ну или не знаю, что вы потратили время на мои поиски.

По-моему, это прозвучало довольно грубо с моей стороны, но маг пропустил тон мимо ушей, лишь устало взглянув на меня.

— Вот видишь, ты сама всё знаешь. В конце концов, я тебе не отец, чтобы за всё отчитывать.

— Да… не отец, — сказала я тихо и глубоко вздохнула.

Только сейчас я заметила, что Винс выглядит довольно уставшим и бледным, а под глазами образовались приличные такие мешки.

— Плохо спал?

— Ммм? Нет, не плохо. Вообще не спал.

— Почему? Неужели искали меня до утра? — ужаснулась я.

Он откинулся на спинку стула и потёр шрам на скуле.

— Поверь, лучше бы я искал тебя.