Пылающая для Древнего. Пепел (СИ) - Тит Лаура

В его глазах клубилась черная тьма, разливалась оранжевой магмой, кипела как в жерле вулкана. Она бурлила, извергалась, пожирала.

Я не выдержала и впилась губами в его.

Завыли ролки, и мужчины громче стали отбивать руками по натянутым кожей барабанам, словно у них в руках кровожадные и опасные гремучие змеи.

Я пила его рычание, стонала ему в рот. Он со звериным голодом набросился на меня, жадно слизывая кровь на губах, не отводил от меня пожирающий взгляд. Мы отрывались друг от друга лишь для того, чтобы втянуть накаленный воздух и с новой силой уничтожать в это страсти друг друга, как два разъяренных трэпта в бою. Мы впивались в языки, то ласкали их с бешеной скоростью, то замедлялись, чтобы посасывать до исступления.

Я укусила его за губу, желала почувствовать вкус его крови…и не заметила, как от наслаждения простонала ему прямо в рот.

Его руки легли на мою талию, я накрыла их своими, спуская на бедра. Его глаза бешено сверкнули, как и мои. Потянувшись к его светлым брюкам, приподнялась, чтобы высвободить из тканевого плена его возбужденную плоть, и одним движением опустилась на уже вздыбленный, подрагивающий от моего касания взглядом член. Одно движение, и резкая боль наполнила низ живота. Его крылья носа лихорадочно затрепетали. Иштар шумно втянул воздух, опустив руку к своему члену…на его пальцах была моя кровь… Обезумевший, он все скинул со стола на пол и рывком меня усадил на него. Распластав на столе, сорвал бусы с груди. Золотые мерцающие бусины разлетелись по залу, оставляя на груди тонкие нитевидные кровоподтеки. Его широкие ладони легли на мои бедра, и одним резким движением вошел в меня на всю длину, с силой сжимая ягодицы, стал вбиваться в меня, хрипло рыча. Его мозолистая ладонь ласкала мою грудь, живот, а затем снова быстро возвращалась обратно.

Я полыхала, горела изнутри и снаружи. Он сдавил мою шею крепкими шероховатыми пальцами и, не отрывая от меня глаз, склонившись к лицу, прорычал мне в губы:

— Смотри на меня!

И я подчинилась… Смотрела на его напряженное, удовлетворенное, горящее от похоти и страсти лицо.

Облизнув губы, вырвалась из его хватки.

Он ошалело уставился на меня, с поблескивающим от моего желания подрагивающим вздыбленным членом. Улыбнувшись ему, толкнула к отделанному золотом креслу. В его глазах разгорался пожар. Я хотела вести. Сдернула юбку, звенья которой впивались в мои бедра и ноги, мешая моим играм. И медленно, с наслаждением опустилась на его всё еще распухший и блестящий от моей влаги член. Взяв его руку, сомкнула на своей шее, а другую поднесла к губам, начиная томно всасывать его указательный палец своими горячими и влажными от его поцелуев губами.

От биения его сердца потемнело в глазах. От терпкого запаха его возбуждения и бешеных движений его мощных бедер совсем потеряла себя. Я слилась с его хрипом, кричала и билась в его руках от оргазма. Пот скользил по спине и груди, грудь подрагивала в такт его сумасшедшим толчкам. Глухое рычание, от которого вибрирует тело, бьюсь в его руках, сжимая его плоть изнутри своими мышцами.

Последний толчок, и я резко хватаю его за горло, с силой сжимая.

Его затуманенный от похоти взгляд зацепился за мою хищную улыбку.

Не ожидал. Было видно по его глазам. Иштар не отдернул мою руку со своей шеи, а только положил свои ладони на мои бедра. Вдавливая двумя руками в свои бедра, наращивал темп, не сводя с меня глаз, не пытаясь вырваться из моей нечеловеческой хватки, плотно стиснув зубы, продолжал яростно вбиваться. Я взорвалась, содрогнулась от сумасшедшего экстаза… Я почти не видела его закатывающиеся от наслаждения глаза и содрогающиеся подо мной напряженное мускулистое тело. Я охрипла от криков. Его горячее семя обжигало меня изнутри, вызывая новую волну возбуждения… Густое семя стекало по моим бедрам, а я продолжала вздрагивать от его горячей пульсирующей плоти, пока не обмякла в его руках, и не опустилась на его грудь, расслабляя мертвую хватку на его шее.

Его сердце норовило вырваться из грудной клетки, а мои затвердевшие соски льнули к его разгоряченной влажной коже. Сжав ладонью мой подбородок, молча посмотрел мне в глаза.

Мягкая шелковая ткань легла на мои плечи, он хотел подняться вместе со мной, но я отрицательно мотнула головой.

— Продолжайте свой праздник, а мне нужно набраться сил, — промурлыкала я.

Я чувствовала такую легкость, как никогда.

Он замотал меня в ткань, и я слезла с него, слегка пошатываясь, обратила внимание, что барабанов и ролок больше нет, и не одна пара глаз смотрела на нас. Кто-то с отвращением, кто-то с возбуждением, а кто-то с завистью. Не было сил что-нибудь съязвить, как и ответить убийственным взглядом проклятой, я просто поплелась за служанкой.

Проклятая молчала, девчонка тоже. Я чувствовала их зависть, злость, наслаждение. Самое странное, что я не хотела смывать его запах с себя… А может, у меня просто не было сил?.. Я упала на постель, прикрываясь легким покрывалом.

Долго спать мне не пришлось. В комнату ворвалась его жена. Она что-то громко визжала.

— Ах ты, дрянь! Потаскуха! — сдернула мое покрывало.

Мне было так хорошо, сложилось впечатление, что сила, бурлящая во мне, слилась с каждой частичкой в моем теле и больше не бесновалась, пытаясь испепелить всех подряд.

Лениво поднялась с постели и тихо спросила:

— В чем дело? Зачем так орать…

— Ты трахалась на глазах у всех с моим мужем!!!

Пожала плечами.

Звонкий звук пощечины опалил мою щеку и вместе с ней во мне что-то оборвалось. Я схватила эту суку за горло, а с губ уже слетал забытый всеми эрнами наш язык Древних, те слова, что заставляют корчиться в болезненных муках. Моя ладонь, словно железные тиски, сжала ее горло. Она яростно билась, царапала мои руки, как разъяренная кошка, булькала.

Ардана застыла на месте, не решаясь помочь.

Сильный поток воздуха отшвырнул меня от рыжеволосой суки. Она скатилась вниз по стене, а я неплохо приложилась головой о глянцевый пол. Когда пришла в себя, передо мной возвышался он.

— Ты видел это?! Кого ты привел в дом?! — ее голос точно непослушная сладкая патока.

— Оставь нас, — это уже он ей.

— А если бы наша дочь это увидела? Ты об этом подумал? — пыталась она возразить.

— Не приплетай ее! Выйди, я сказал, — прорычал он.

— Интересно, — засмеялась вдруг я, наблюдая за семейными разборками.

Я поднимаюсь и смотрю на этого совершенного мужчину.

— Господин хочет продолжить?

— Ты, кажется, забыла, где находишься и кто перед тобой…

Сморщилась от его надменности.

— Ты извинишься перед ней! — потребовал он.

— Я?! За что, мой господин?! — хохотнула я.

— За то, что чуть не убила мою жену!

Я знала, что эта рыжая сука стояла за дверью, перевела гневный взгляд на огромную дверь, затем на его смуглое лицо.

Он сжал челюсти так сильно, что я услышала скрежет его зубов.

— Что ж… — хмыкнула я. — Я не хотела.

— На колени! — прорычал он.

— НИ ЗА ЧТО!!! — ору ему в лицо.

Меня начинает трясти, сила хлещет и бурлит, разгоняя по венам черную смерть.

Я могу его прикончить, но стоит ли оно того сейчас?! Лишиться возможности убить его брата… Нет! Еще рано!

— На колени! — рычит он мне, а его глаза вспыхивают густой тьмой.

Я ощущала давление с его стороны. Его сила буквально пытается прижать меня к полу.

Я сопротивляюсь. Пот стекал с лица маленькими каплями, затем побежала бордовая струйка из носа, разбиваясь крупными брызгами о бежевый глянцевый пол.

Удивленно посмотрела на пальцы, пошатнувшись, рухнула на колени.

Он больно схватил за подбородок и прорычал мне в губы, обжигая своим горячим дыханием:

— Впредь будешь встречать меня так.

— Никогда! — шиплю ему в лицо.

Он смотрит в глаза, а затем опускает голодный взгляд на мои губы. Разворачивается и тяжелыми шагами выходит из комнаты.

Поднявшись с колен, с яростью посмотрела на тяжелую закрытую дверь. Из моего горла вырвался истошный крик. Я стала крушить все подряд. Скидывать всё с резного стола со жгучей злостью. Разноцветные склянки разлетались по сторонам, превращаясь в острые осколки, следом за ними полетел сундучок этой рыжей твари, разбивая вдребезги сверкающее зеркало.