Сердце Изнанки (СИ) - Ковальчук Олег Валентинович

В тот же миг все взгляды скрестились на мне, будто я был привидением, явившимся на званый ужин. Паладины и Дмитрий замерли, уставившись ошарашенными глазами. Они явно не ждали, что я вернусь с той стороны — для них изнанка была чем-то вроде могилы, из которой не выбираются.

— Ваше благородие? — выдавил командир паладинов, первым придя в себя. — Вы вернулись? С вами всё в порядке?

Я прислушался к себе ещё раз — вопрос дельный, но ответ очевиден.

— Да, в полном порядке, — ответил я спокойно. — Благодарю за беспокойство.

Паладины продолжали стоять, не шевелясь, словно статуи в музее. Один из них, помоложе, неуверенно подал голос:

— А это точно вы? Вы не монстр?

— Разве я похож на монстра? — уточнил я с лёгкой усмешкой, окинув его взглядом.

— А ну замолчи! — рявкнул Зиновий, и паладин тут же опустил голову под тяжёлым взглядом командира, будто нашкодивший щенок.

Зиновий повернулся ко мне, в его голосе сквозило удивление пополам с уважением:

— На моей памяти вы первый, кто вернулся из изнанки. Может, и были такие случаи раньше, но я о них не слыхал. Считайте, что родились в рубашке. Обычно люди оттуда не выбираются — пропадают навсегда.

— Слышал об этом, — кивнул я, разминая шею и плечи, чтобы размять затёкшие мышцы. — Я закрыл червоточину. Она исчезнет, как только мы выйдем отсюда.

В глазах паладинов вспыхнуло ещё большее изумление, а я лишь пожал плечами — для меня это было делом техники. Дмитрий стоял чуть поодаль, с вытянутым лицом и взглядом, полным смеси страха и чего-то ещё. Но боялся он явно не того, что я сейчас наброшусь на него с кулаками за тот толчок. Тут было что-то другое, и я решил отложить этот вопрос на потом — разберусь, когда будет время.

— Да, я убил альфу и закрыл червоточину, — добавил я, глядя на Зиновия.

— Вы убили альфу? — переспросил он, приподняв бровь.

— Так и есть. Если ваши дела здесь закончены, предлагаю возвращаться.

— Так точно, — начал было Зиновий, но тут же опомнился и искоса глянул на Дмитрия. — Дмитрий Александрович, отправляемся?

— Да, отправляйтесь, — кивнул юный барон, не сводя с меня глаз.

Я ответил ему взглядом, острым, как лезвие палаша. Парень хоть и побледнел, а руки его слегка дрожали, но глаз не опускал — и это уже было кое-что. Зиновий замялся на миг, но Дмитрий махнул рукой:

— Идите, мы вас догоним. Мне с… братом нужно кое-что обсудить.

Я мысленно усмехнулся. Это уже хорошо — сам сообразил, что разговор неизбежен, и мне не придётся вылавливать его по углам, придумывая, как прижать к стенке для пары ласковых слов. Что ж, посмотрим, что он скажет, и насколько искренне захочет объясниться.

Паладины, будто предчувствуя бурю, нарочно тянули время, собирая трофеи с черепашьей скоростью и то и дело бросая взгляды в нашу сторону.

Зиновий тоже маячил неподалёку, переводя цепкий взгляд то на меня, то на Дмитрия, словно прикидывая, чем это всё может закончиться.

Было видно, что они переживают — не за меня, конечно, а за своего юного барона. Они ведь, наверное, не первый раз ходили с ним в червоточины, сражались плечом к плечу, и Дмитрий, несмотря на свою вспыльчивость, успел стать им своим.

Да, вмешиваться в дела аристократов не в их правилах, но я чувствовал, как им хочется хоть словом защитить его. Зиновий шагнул ближе и обратился ко мне с ноткой осторожности в голосе:

— Господин Пылаев, видите ли, Дмитрий не нарочно это совершил…

Но договорить он не успел — Дмитрий резко перевёл взгляд с меня на него, и в его тоне зазвенела сталь:

— Я сказал: идите, мы вас догоним, — его слова гулкой волной раскатились под сводами зала.

Зиновий замер, а Дмитрий добавил еще твёрже:

— Я сам здесь разберусь. Это наши семейные дела.

Командир паладинов покорно склонил голову, бросил подчинённым:

— А ну, несём трофеи, — и повёл своих прочь. Дмитрий кивнул, словно ставя точку.

Наконец, мы остались вдвоём. Я посмотрел на него в упор, прямо в глаза, и с лёгким смешком спросил:

— Ты что удумал? Решил меня убить?

Дмитрий поёжился под моим взглядом, тяжёлым, как каменная плита, но не отвёл глаз. Прямой вопрос явно застал его врасплох, однако он быстро взял себя в руки и бросил в ответ:

— А чего ты ждал? Ты пришёл в мою семью, пытаешься её разрушить, подрываешь мой авторитет, насмехаешься надо мной и портишь всё вокруг себя. Как ещё я должен относиться к чужаку, который влез туда, где его не ждали?

Я хмыкнул, чуть склонив голову набок.

— Интересно, что же я порчу? Мешаю твоим дружкам смешивать с грязью тебя и твой род?

Дмитрий дёрнулся, будто от пощёчины, и голос его сорвался на рык:

— Это не твоё дело, чужак! — его аура полыхнула, энергия готова была выплеснуться наружу в виде пламени, но что-то ей не дало. Как будто какой-то сбой.

— Это моё дело и дело моей семьи, — отрезал я, и в один рывок оказался рядом с ним.

Схватив Дмитрия за шею, я прижал его к стене с такой силой, что пыль посыпалась с кирпичей.

— Я сейчас вышвырну тебя в изнанку, и попробуешь сам выбраться. А там посмотрим, кто из нас достойно себя ведёт, а кто пытается навредить роду.

Я не сводил с него глаз, внимательно следя за его энергетическим уровнем, выжидая момент, когда он решит ударить. Но энергия в его теле пульсировала неровно, скачками, будто что-то сдерживало её, не давая вырваться наружу. При этом он даже не пытался атаковать меня огнём, что было странно для его характера.

— Отпусти меня, — произнёс он неожиданно ровным, спокойным тоном. — Я не собирался тебя убивать, но ты сам меня вынудил. Ты выжил — радуйся. Но не провоцируй меня больше.

Голос его дрожал едва заметно, но смотрел он упрямо, не отводя взгляда. Я прищурился, изучая его.

И тут меня осенило:

— У тебя что-то не так с силой. Ты её не контролируешь?

— Это не твоё дело, — отрезал он.

— Да нет уж, моё, — усмехнулся я. — Мы ведь с тобой бок о бок сражаться должны, братец.

— Не называй меня так, — процедил он сквозь зубы.

Я рассмеялся, отпустив его шею и отступив на шаг.

— А как тебя называть? Ладно, не суть. Скажи честно: ты меня нарочно атаковал?

Он опустил глаза и покачал головой, словно признание далось ему с трудом.

— Нет. Я разозлился. Моя способность сильно завязана на эмоции. И когда ты в очередной раз начал приказывать паладинам, я не сдержался. Поток энергии сам ударил в тебя.

— Понятно, — кивнул я, задумчиво потирая подбородок. — Что ж, раз так, зла я на тебя не держу. Но с силой тебе надо разобраться. Она может погубить не только тебя, но и тех, кто рядом. Негоже оставлять такое без внимания.

Дмитрий промолчал, но в его взгляде мелькнуло что-то похожее на согласие. Я поправил рюкзак на плече и добавил уже мягче:

— Идём, догоним паладинов. Нам с тобой ещё работать вместе, братец, хочешь ты того или нет, — произнёс я, поправляя рюкзак на плече.

Дмитрий нахмурился, бросив на меня взгляд, полный тёмных туч.

— Ты шутишь? Я ведь едва не убил тебя.

— Ну не убил же, — пожал я плечами с лёгкой усмешкой. — И, судя по всему, ты не особо-то и намеревался это делать. Получается, случайность. Зла я на тебя не держу, в остальном, сочтёмся.

В любом случае, программа максимум выполнена — у нас стал налаживаться контакт, а это главное.

Он сдвинул брови ещё сильнее, будто пытаясь прожечь во мне дыру одним лишь взглядом, но это уже было напускное. Я же смотрел на него спокойно, с лёгким прищуром.

— Я серьёзно, — добавил я, чуть понизив голос. — Наш конфликт закрыт. Но, учитывая твои особенности, если ты всё ещё злишься, давай лучше это обсудим и попробуем решить. Не хотелось бы, чтобы в следующий раз ты снова ударил мне в спину. Уговор?

Дмитрий тяжело вздохнул, а затем уставился на меня в упор, и в его глазах полыхнула злость. Было видно, что я ему не по душе, и принимать меня в семье он не собирается. Но это сейчас. Ведь за этой злостью пряталось ещё кое-что — чувство вины, острое, как заноза, за то, что он не сдержал свою способность и чуть не отправил меня на тот свет. А ещё в глубине его взгляда мелькало любопытство, почти детское: как, чёрт возьми, я выбрался из изнанки живым? Я мысленно хмыкнул — пусть помучается этим вопросом, мне же спешить с ответами некуда.