Дважды одаренный. Том III (СИ) - Тарс Элиан

— Спасибо… — смущенно улыбнулась Галкина. — Спасибо за заботу.

— Уходим! — велела баронесса своим бойцам.

Мы покинули квартиру Елизаветы Петровны и вошли в лифт. Его двери закрылись, несколько секунд мы стояли молча…

— Александр, вам не стоило так рисковать! — вдруг выдала Анна.

Я повернулся к ней. Смотрит на меня с укором и тревогой во взгляде, уперла руки в бока…

Такая милашка — искренне переживает за меня.

— Не было никакого риска, уверяю вас, — улыбнулся я.

— Ну как же? — возмутилась девушка. — Он — проректор! И… мне неприятно вам это говорить, но все же между вашими социальными статусами огромная пропасть.

— Ну я ж не убил его, — усмехнулся я. — И даже не покалечил.

— Еще бы вы его покалечили! — всплеснула руками Анна. — Александр, вы…

— Пожалуйста, хватит, — я снова улыбнулся, глядя ей в глаза. — Просто скажите «спасибо» и успокойтесь. Вы ведь прекрасно понимаете, что я не мог позволить этому индюку говорить с вами в таком тоне. Да и потом, если бы я не вмешался, Зинаида Константиновна его бы уж точно убила.

— Верно подмечено, Егоров, — с важным видом кивнула баронесса. Затем посмотрела мне прямо в глаза и благодарно кивнула: — Молодец. Отлично сработано. Любо-дорого смотреть было.

— Благодарю, — я шуточно поклонился ей. — Похвала от вас, как бальзам для моих ушей. Редко вы столько добрых слов за раз говорите.

— Егоров, я все еще не прочь кого-нибудь убить, имей в виду, — проворчала она и отвернулась.

Лифт доехал до подземного этажа, и мы всей компанией оказались на парковке. И вот когда уже почти дошли до машины, моего рукава коснулась изящная ручка.

— Спасибо, Александр, — тихо произнесла Анна. — Пусть ваш поступок был глупым и рискованным, но мне было приятно.

Остановившись, я повернулся к ней и, улыбнувшись, ответил:

— Пожалуйста. Ради вас я готов совершать уйму глупых и рискованных поступков, если потребуется.

Пару секунд она смотрела на меня своими выразительными карими глазами, а затем тяжело вздохнула и первой зашагала к машине.

— Все бы вам шутки шутить, — проворчала она на ходу.

Я продолжил улыбаться, глядя ей вслед.

Правда, уже секунд через пять, выгнал из головы лишние мысли и достал телефон.

«Коптер, ты занят?» — быстро отбил я сообщение.

«Всегда занят. Благодаря кое-кому», — был его ответ.

Но следом пришло еще одно сообщение:

«Прости. Боевая ситуация?»

Дошло наконец-то, что я не просто так начал с позывного? Молодец, барон. Соображает.

«Да. Откладывай все, Таксист выйдет с тобой на связь и скажет, что требуется».

— Ох и удивили вы меня, Елизавета Петровна, — покачал головой Киреев, плюхнувшись на диван, стоявший по центру гостиной.

— Прошу прощения за это, Тимофей Денисович, — испуганно прошептала Галкина, остановившись рядом.

Проректор развалился поудобнее и начал ощупывать фигуру преподавательницы сальным взглядом.

— Это платье вам очень идет, Елизавета Петровна, — проговорил он и похабно улыбнулся. После того как незваные гости покинули квартиру Галкиной, настроение у проректора повышалось с огромной скоростью. — Очень идет!

— Благодарю, Тимофей Денисович, — кивнула преподавательница.

Киреев покачал головой и самодовольно хмыкнул:

— Какая-то вы зажатая сегодня, Елизавета Петровна. А давайте сделаем вот как — вы отправите свою служанку домой, и мы с вами выпьем винца. Я принес с собой бутылочку отличного мерло с виноградников графского рода Варзухиных. Десятилетней выдержки, между прочим.

Он многозначительно кивнул.

Галкина сжала губы в нитку и снова начала теребить подол платья.

— Не обижайте меня отказом, моя дорогая, — пропел Киреев. — Не после того, как я лично принес вам новую порцию лекарства и новости о вашем возможном скором назначении на должность заместителя главы практических исследований.

Галкина сжала кулаки и отвернулась.

— Я и не думала вас обижать, Тимофей Денисович, — с трудом проговорила она. — Милана заканчивает уборку, сейчас я велю ей уезжать.

Женщина пулей вылетела из гостиной. Глядя ей вслед, Киреев самодовольно хрюкнул и сложил ладони на толстом брюхе.

Сегодня он собирался во что бы то ни стало закончить начатое, и даже встреча с мелким Резановым не испортила ему настроение.

«Но все же, почему он был здесь? — мелькнуло в голове проректора. — Да еще и с этими двумя провинциалками?.. В самом деле всего лишь проведал Лизу? Или он что-то подозревает?»

Киреев поморщился, вспомнив, как оплошал со своим планом по «приручению» молодой преподавательницы. План ведь был хорош — дать ей во время свидания небольшую порцию отвара душекрада, а потом, когда со временем начнут проявляться симптомы «неизвестной болезни», прийти на помощь. Ну а дальше с помощью особых пилюль контролировать состояние Галкиной. Дашь одну пилюлю — эффект душекрада ослабнет. Дашь другую — усилится.

Да вот беда… порой индивидуальные реакции человеческого организма при взаимодействии со сложными и малоизученными зельями выдают совершенно непредвиденный эффект. В случае с Галкиной, малая концентрация отвара через несколько часов вдруг сработала как концентрация максимальная.

А затем, после непрямого массажа сердца и искусственного дыхания, проведенного мальчишкой Резановым приступ вдруг отпустил Лизу…

Еще одна загадка.

Совпадение?

Или у Резановых есть рецепт отвара душекрада и регулирующих пилюль? Но брат сказал, что это бред и быть этого не может. Да и мальчишка не стал бы таскать с собой пилюли, даже если бы они у него имелись…

Как бы то ни было, Галкина избежала скоропостижной смерти, а ее источник пока что не стал топливом для нужд Круга.

«Несмотря на помарки и поправки план твоего подчинения, Лизочка, идет как по маслу», — подумал Киреев и снова улыбнулся.

А затем он услышал, как щелкнул дверной замок — служанка покинула квартиру, оставив хитрого проректора наедине с его целью.

Спустя пару минут в гостиную вошла Елизавета Петровна с подносом в руках. Женщина нарезала сыр, принесла бокалы для вина, штопор…

Отвлеченные мысли больше не лезли в лысую голову Киреева. Он достал принесенную бутылку, быстро открыл ее и разлил вино по бокалам.

— Я хочу поднять этот тост за вашу красоту, прекрасная Елизавета Петровна, — пропел он.

— Спасибо… — пробормотала женщина.

И они выпили.

Чуть позже еще раз.

А потом еще.

Проректор открыл вторую бутылку, не такую дорогую, как первую, и вновь наполнил бокалы.

— Елизавета Петрова… — покачивая бокал, с придыханием обратился он к молодой женщине. — Вы позволите звать вас просто «Лиза»? Разумеется, когда мы с вами наедине.

— Если вам будет так угодно, — напряженно проговорила Галкина.

— Тогда и вы можете звать меня просто «Тимофей»! Выпьем за это! За то, что мы стали ближе друг к другу.

Бокалы вновь опустели. Киреев поставил свой на стол и, поднявшись на ноги, обошел диван. Он положил руки на плечи женщине.

Галкина сжалась, от боли и омерзения.

— Ты все еще напряжена, Лиза, — прошептал он ей на ухо.

Преподавательница невольно поморщилась, когда хилая бородка проректора коснулась ее уха.

— Я сделаю тебе массаж, чтобы полностью тебя расслабить, — проговорил Киреев и начал сжимать ее плечи.

«Как же противно… — мелькнуло в голове Елизаветы Петровны. — Совсем не так, как было раньше… в столовой…»

— Твои родители большие молодцы, раз смогли оплатить тебе учебу в магистратуре, — прошептал Киреев, еще сильнее сжимая ее нежные плечи.

— Что? Почему вы снова заговорили об этом? Я ведь уже сказала вам, что для нашего рода эта сумма была более чем посильной. Я благодарна отцу и главе рода за то, что позволили мне продолжить обучение и получить лицензию преподавателю.

Галкина попыталась было подняться, но проректор с силой надавил ей на плечи и удержал на диване.