Не прикасайся! - Веммер Анна

– В который раз убеждаюсь, что женский коллектив – абсолютное зло. Вот прямо темнейшее! Если бы Толкин был умным мужиком, он бы сделал главным злодеем "Властелина колец" женский коллектив. Фродо, Сэм и Голлум, превозмогая и преодолевая, отважно карабкались бы к горе под смертельным взглядом бухгалтерии какой-нибудь фирмы.

Я смеюсь, и обида постепенно проходит. Только платье испорчено: мокрое, липкое. Говорят, оно красивое.

– Слушай, Насть, я покажусь, наверное, бестактным, но… как ты прыгала эти… флитцы… ну…

– Я ослепла четыре года назад, из-за аварии. Не знаю точно, что произошло… ожог или травма. Не помню. До этого я была фигуристкой.

– Ого. Прости, неприятно, наверное, вспоминать.

– Да. Не самая лучшая часть жизни.

– Но раз ты давно не вступаешь, почему эта деваха так на тебя выбесилась? Должно уж отпустить, ты всяко потеряла больше нее.

– Я не знаю. Наверное, ее ненависть очень сильная. Да и не только ее…

– Наверное, ты была крутой фигуристкой.

– Посредственность, – слышу я голос Алекса.

Прислоняюсь ухом к двери и вся обращаюсь в слух.

– Но она этап выиграла.

– Там некого было выигрывать. Кубок водокачки. Это раз, и два – Гаврилова восстановилась, нельзя ее просто отцепить потому что Никольская что-то там выиграла. Был уговор: Настасья заменяет Светлану. Светлану больше не нужно заменять. На этап едет она, на чемпионат мира – та, кто будет выше на чемпионате России. Все, решение окончательное.

– Ох, не нравится мне все это, – вздыхает директор. – У Никольской тоже родители в восторг не придут.

– Да плевать, Серег, Никольская деревянная. Растяжки никакой, центровка на вращениях нулевая. Аксель прыгает через раз, да и он ее не спасет, японка тоже прыгает. Сколько мы еще за лутц в протоколах будем получать? Ну, давай смотреть с точки зрения статистики. У кого больше шансов взять золото на этапе? У Никольской с флутцем и кривыми ножками или у Гавриловой с идеальным бильманом и лутц-риттом?

– Это единственная причина, по которой ты хочешь снять Никольскую?

– Что, прости?

– Да брось, девчонка в тебя влюблена. Скажи мне, что ты не прикладываешь ее со всей дури об лед только чтобы она избавилась от этой влюбленности.

– Серега, ты не директор, ты – главная сплетница клуба. Я хочу медаль. Медаль, мировой рекорд и призовые. А еще контракт для Гавриловой, с которого тоже хорошо капнет. В кого влюблена Никольская и на что она рассчитывала, не мои проблемы. Ебашить надо было лучше.

– Я была посредственностью. Просто так получилось.

– А я вообще на коньках еле стою. Ковыляю, как маленький ребенок, знаешь, ножками внутрь. Такой гномик-кривоножка.

Я смеюсь, представляя себе эту картину.

– А как ты выглядишь?

– Черт, соврать, что офигенно, будет некрасиво, да? Ладно. Метр восемьдесят рост. Темные волосы. Карие глаза. В общем-то и все… слушай, я не умею себя описывать. Один нос, два глаза, два уха, не торчат.

– А можно я сама? Руками?

– Давай, – с явным любопытством соглашается Никита.

Подставляет лицо, и я осторожно касаюсь самыми кончиками пальцев, изучаю и рисую портрет в воображении. Наверняка он безумно далек от оригинала, но это лучше, чем ничего.

– Ты симпатичный.

– Ты тоже. Оставишь номер?

Я замираю, застигнутая просьбой врасплох. За тот час, что мы сидим в ресторане, я уже смирилась с тем, что скоро приедет водитель, и мы с Никитой расстанемся навсегда. Наверное, поэтому я ему и рассказала куда больше, чем обычно рассказываю о себе.

– Зачем тебе номерок слепой девушки?

– Затем, что с тобой интереснее, чем с большинством зрячих. А еще ты не смотришь постоянно в телефон. Черт… прости, это было бестактно, да?

– Все хорошо. Запиши номер сам.

Пока я диктую телефон, звонит водитель – ждет у ворот. Никита наотрез отказывается взять деньги за мой счет, оплачивая не только десерт, но и салат, который я съела до того, как он пришел. И помогает дойти до машины. Неожиданно приятное ощущение, когда тебе несут сумку и за руку подводят к воротам.

– Тебе можно ходить на свидания?

– Мне же девятнадцать. Если я заявлю отцу, что пошла на свидание, он собьет люстру, подпрыгнув от счастья.

– Тогда приглашаю. Попробую достать билеты на «Принzzа»

– Супер! Я буду очень рада.

– Тогда до встречи.

Машина ползет по городу, усеянному пробками. Две минуты движение – пять минут стояния на месте. Но сейчас это даже не раздражает, на моих губах мечтательная улыбка. Даже если Никита никогда не позвонит, эти несколько дней, что я буду мечтать о встрече с ним, ценнее месяцев полной апатии. Я не привыкла к такому количеству эмоций.

Радость от возвращения на лед. Страх от того, что осталась одна. Разбередивший душу и старые воспоминания Алекс. Обида и унижение от Гавриловой. Робкая радость и, наконец, мечты о светлом будущем от Никиты. Я всегда смеялась над шутками про девушек, придумывающих имена будущим детям после первой же встречи с парнем. А сейчас сама превращаюсь в них.

Снова звонит телефон. Наверное, это отец, и сейчас я ему нажалуюсь на Инну.

– Анастасия? Здравствуйте. Меня зовут Диана Копырева. Я – ассистент продюсера Геннадия Киреева, создателя передачи «В тренде». Насколько мне известно, четыре года назад вы тренировались в группе Александра Крестовского, верно?

– Да, а что такое?

– Мы хотим предложить вам стать героиней нашей передачи. Каждый месяц мы приглашаем гостя с интересной судьбой, какую-то яркую медийную личность, и делаем большое интервью. В связи с популярностью фигурного катания мы решили пригласить вас.

– Но я уже не действующая фигуристка. И… я слепая.

– Мы знаем, Анастасия. Именно поэтому предлагаем вам рассказать свою историю, донести до наших зрителей, что спорт – это не только взлеты, но и падения, крутые виражи. Мне кажется, вы сможете вдохновить тех, кто не делает ничего и говорит «не могу».

– Боюсь, я вынуждена…

«Гаврилова – чемпионка мира, а Никольская завершила карьеру. Вы серьезно спрашиваете, кто был сильнее?».

– … согласиться. Да, я приму ваше предложение.

Глава третья

Алекс

У меня едет крыша. Другого объяснения нет, потому что встреча с Никольской выносит мозг, превращает обычный вечер с боевичком и едой из ресторана в какой-то блядский цирк. Я настолько не ожидал встретить ее, что сейчас сижу и пялюсь в одну точку, проигрывая в голове детали встречи.

Она выросла. Набрала вес, что ее совсем не испортило. Теперь это не тощая девочка-скелет со слабо прорисованными мышцами. Это красивая фигуристая девчонка, которую совсем не испортило фигурное прошлое.

Только слепая. Какая, в сущности, мелочь.

Я сам не знаю, почему  встреча с ней так будоражит. Почему вдруг она никак не выходит у меня из головы: крошечная фигурка посреди льда, растерянная и испуганная. Цепляющаяся за меня, запутавшаяся в коридорах.

Из размышлений вырывает звонок в дверь. Кто еще в такое время?

– Привет, – Надя улыбается и демонстрирует бутылку вина, – решила заскочить, обсудить стратегию на следующий сезон. И заодно…

Проходит в коридор, небрежно бросает сумочку на полку шкафа, и прижимается ко мне, соблазнительно облизывая губы.

– Исправить дневные ошибки… мы так и не насладились друг другом.

Пожалуй, это то, что нужно, чтобы отвлечься. Я отвечаю на поцелуй, одной рукой расстегивая ее платье. Увлекаю в спальню.

– А вино… – задыхаясь, напоминает Надя.

– Плевать на вино. Хочу тебя. Сейчас.

Мы целуемся, умудряясь одновременно с этим скидывать одежду. Член уже каменный, я жажду трахнуть эту девку, я хочу ее с тех самых пор, как увидел на собеседовании. Да что там, она дала мне прямо там, в кабинете, когда закончили с рабочими вопросами. Охрененная девка, практически идеальная.

Надя медленно опускается на мой член, прогибается в пояснице и немного театрально обхватывает ладонями груди, играя с напряженными темными сосками. Я впиваюсь пальцами в ее бедра, приподнимая и снова опуская, едва не кончая от ее сдавленных всхлипов. И чем дольше трахаю ее, тем отчетливее в голове совершенно другой образ. Русые мягкие кудри… закушенная от напряжения губа… хрупкое запястье, светлая кожа…