Дикий дракон для принцессы (СИ) - Осокина Анна

От недостатка сна я плохо соображала, хотелось отвернуться на бок, накрыться и подремать хотя бы до полудня.

— Сейчас? — простонала я, когда поняла, что лицо служанки мне не снится.

— Да.

Я мысленно выругалась. Мать могла не призывать меня к себе днями, а иногда и неделями, но как только выдалась бессонная ночь — добро пожаловать. Делать нечего, я не могла не повиноваться королеве, даже если она моя мать. Особенно если она моя мать. На мне как на будущей правительнице лежала огромная ответственность, о чем королева не забывала напоминать при каждой встрече.

— Приготовь золотое платье. — Я зевнула и с трудом поднялась с кровати, откинув легкий полог.

Пока Майлана рылась в сундуках, я умылась и освежила рот мятным настоем, а потом принялась расчесывать густые светлые волосы.

— Ты не знаешь, что королева от меня хочет? — спросила я, пока служанка помогала мне одеваться.

— Нет, моя госпожа, мне не удалось выяснить это. Но в тронном зале уже накрыли на стол.

— Даже так? — удивилась я. Мать чаще принимала меня в своих покоях. Что ж, завтрак так завтрак.

Ткань легкого шелкового платья развевалась на воздухе от каждого движения, пока я стремительно шла по длинным коридорам замка. Майлана собрала мне волосы в косу, и она тяжестью падала на плечо и грудь.

У входа по обыкновению стояли две дракайны в полном боевом облачении. Увидев меня, они склонили головы и отступили, дав пройти. Мать сидела за небольшим столом, накрытым на двоих, который смотрелся совсем уж нелепо в огромном тронном зале, что мог вместить в себя пять сотен драконов. Это при условии, что они не будут расправлять крылья, разумеется.

— Моя королева, — я склонила голову и не поднимала, пока мать не сказала:

— Садись, Элайна, нам нужно поговорить.

По тону я сразу определила, что разговор будет нелегкий.

— Что-то случилось? — настороженно спросила я, когда села и служанка подала мне свежий хлеб и запеченное на вертеле мясо. Неужто кто-то проболтался о моем ночном визите к пленнику?

— Возможно, — мать не спешила переходить к сути. — Скоро мне стукнет пятьдесят пять.

— Ты желаешь поговорить о предстоящем праздновании? — предположила я, внутренне немного расслабившись. Значит, речь не о раненом драконе в королевской темнице.

— Нет, дочь, дело совсем не в этом. — Она снисходительно улыбнулась. — Ты же знаешь, как тяжело мне далось на свет твое появление? Ты и Валенсия — единственные дочери, которых мне удалось зачать. И твою сестру брать в расчет не стоит.

— Мама, — я редко обращалась к ней так. — Почему ты так строга с Валенсией? Она не виновата, что не может принимать истинный облик дракайны.

— Я знаю, но для королевства не имеет никакого значения, виновата она в этом или нет. И меня огорчает, что ты до сих пор не научилась думать как будущая правительница. Но других вариантов у меня нет, — последнюю фразу она произнесла, глядя не на меня, а куда-то вдаль.

Ее слова звучали жестоко. Впрочем, как и всегда. Мама редко проявляла нежность по отношению к своим детям. Королева была не в восторге от нас с сестрой. Я казалась ей слишком простодушной, а Валенсию она не считала достойной трона. Ее неспособность менять облик держалась в строжайшей тайне. А на торжественные мероприятия, куда мы обязаны были являться народу в драконьих обликах с гордо расправленными крыльями, Валенсию либо вовсе не брали, либо одевали ее в специальный костюм, который издалека создавал видимость крыльев. Мне всегда это казалось унизительным, но мать не желала ничего слушать, твердя, что народ не должен видеть в королевской семье слабостей.

Я часто думала о том, как радовалась бы королева Нирлайна, появись у нее дочь с таким же острым умом, как у моей младшей сестры, и способностью менять ипостась, как у меня. Наверное, тогда она была бы счастлива. Но, к сожалению, наши с матерью взгляды на многие вещи сильно разнились.

Я уже давно привыкла скрывать от нее истинные чувства, желания и намерения. Я предпочитала соглашаться во всем и, когда это представлялось возможным, делать по-своему. Придерживалась мнения, что лучше осуществить задуманное и понести за это наказание, если об этом кто-то узнает, чем вовсе не попытаться следовать желаниям своего сердца.

Точно так же я поступила ночью, тайно проникнув в темницу к пленнику. Да, я не узнала, зачем его привезли, этим пускай займется сестра, у нее лучше других получается добывать сведения, но зато увидела настоящего дикого дракона. Вряд ли когда-то еще выдастся такая возможность.

Однако мать меня удивила тем, что сама завела разговор о нашем раненом госте, только сделала это не сразу, а начала издалека.

— Как бы там ни было, время моего правления подходит к концу, — сказала королева. — Ты должна будешь занять мое место, как только явишь на свет преемницу.

— Дай-ка угадаю. — Я сделала вид, что задумалась. — Карзен хочет предложить свою кандидатуру, чтобы стать моим мужем и отцом будущей королевы? — В конце я не выдержала и хихикнула, быстро прикрыв рот рукой.

Честно говоря, сама бы я в жизни не додумалась до такой глупости, но птички напели Валенсии, что наш посол в далекие земли и советник королевы в делах торговли с другими странами пытается вложить в голову правительницы, что он единственный достойный кандидат.

Достойный, как же! От него буквально разило подлостью. Охочий до власти, Карзен был готов на многое, чтобы удержаться среди приближенных к трону. И на что только надеется? Если каким-то образом он и сможет уговорить королеву на брак со мной, истинным правителем ему не стать.

— Меня не волнует, чего хочет Карзен, — резко прервала веселье мать. — Ты знаешь, что в последние десятилетия кровь драконов вырождается. Да, это осознанная жертва, чтобы мужчины даже не помышляли о захвате власти, однако с природой не поспоришь. Мы сами же, вот этими руками, — она раскрыла ладони, показав их мне, — не оставили себе выбора, уничтожая самых сильных и самых благородных мужчин еще в яйцах.

— Прости, боюсь, я не совсем понимаю, к чему ты клонишь, — произнесла я, забыв о трапезе.

— Карзен нам здесь не поможет. Тебе нужен дракон с сильной кровью для продолжения рода. Таких в наших землях не сыщешь. Поверь, я пыталась.

— Ты искала мне мужа?

— Мужа или любовника, решать только тебе, — отмахнулась королева. — Главное — ты должна явить на свет принцессу, которая станет преемницей. Тебе ли не знать, что по нашим законам королева не может взойти на престол, пока не обзаведется потомством.

Я с трудом сделала несколько глотков воды из золотого кубка. Конечно, я всегда знала, что мне придется продолжить род и когда-то стать королевой, но казалось, что у меня впереди много времени, мать могла править еще несколько десятков лет.

— Жизнь — штука непредсказуемая, дочь. — Королева вдруг взяла меня за руку, что было вовсе ей несвойственно. — Ты должна быть готова к тому, чтобы позаботиться о нашем народе.

— Да, понимаю. — Я смутилась проявлению нежности от этой суровой женщины, но руку не убрала. — Но ты ведь еще молода. У тебя впереди лет тридцать, а то и больше. Почему ты говоришь об этом сейчас? Не разумнее ли было бы отложить этот вопрос?

Нирлайна смерила меня долгим тяжелым взглядом. От него мне хотелось съежиться и уползти подальше, но я усилием воли заставила себя не отводить глаз, чтобы показать, что я достойна ее. Я достойна стать королевой! Мне приходилось доказывать это каждую нашу встречу, и я знала, что мать не прекратит меня испытывать, пока я не надену венец на голову, а может, и после этого не перестанет.

— Оставь нас, — кинула она служанке, которая прислуживала за завтраком. Та бесшумно выскользнула из тронного зала.

Королева медленно отпустила мою руку и закатала рукав платья из плотной ткани, несмотря на царившую в замке духоту. Солнце раскаляло камни, и я иногда ощущала, словно живу в печи. Не сразу сообразила, что именно вижу, а когда поняла, сердце замерло, а потом попыталось выбраться через ребра, беспорядочно стуча. Вены на руке матери расходились черными разветвленными реками.