Ведовской дар. 1. Ведьма правды - Деннард Сьюзан

Вот уже шесть с половиной лет Изольда жила, училась и работала здесь. После того как она покинула мидензи, свое родное племя, Мэтью оказался единственным работодателем, готовым нанять и поселить у себя девушку народа номатси.

С тех пор Изольда никуда не переезжала, и причиной было вовсе не отсутствие желания.

Иметь собственный дом.

Сафи, должно быть, тысячу раз слышала об этой мечте своей повязанной сестры. Сто тысяч раз. И, возможно, если бы Сафи сама росла в крохотной хижине, годами делила одну на двоих кровать с матерью, она бы тоже мечтала обзавестись более просторным и уединенным убежищем.

И вот чем это закончилось… Сафи разрушила мечты подруги. Все скопленные пиестры исчезли, а стражники города Веньяса охотились на Сафи и Изольду. Это был буквально худший из возможных сценариев, и никакой аварийный мешок или прятки на маяке не помогли им выпутаться из этой передряги.

Сдерживая тошноту, Сафи, пошатываясь, подошла к окну и распахнула его настежь. В узкую комнатушку ворвался горячий воздух, наполненный запахом рыбы, таким знакомым и успокаивающим. Солнце только-только взошло на востоке, и черепичные крыши Веньясы горели как оранжевые языки пламени.

Вид из окна был прекрасен, безмятежен, и, боги свидетели, как же Сафи любила его! Она выросла в полуразрушенном доме в глубине Орхинских гор. Ее запирали в восточном крыле, когда дядя Эрон бывал не в духе, и в большинстве случаев жизнь Сафи в замке Гасстрель проходила за разбитыми окнами, в которые летел снег. Ледяной, пронизывающий ветер и мерзкая, склизкая плесень. Куда ни глянешь, взгляд натыкался на резьбу, картины или гобелены с изображением мифической горной летучей мыши. Гротескное, похожее на дракона существо, сжимавшее в когтях ленту с девизом «Любовь и ужас».

А мосты и каналы Веньясы были нагреты солнцем и замечательно пахли тухлой рыбой. В кофейне Мэтью всегда было светло и многолюдно. Над пристанями постоянно раздавалась восхитительная ругань грузчиков и матросов.

Здесь Сафи чувствовала себя согретой. Здесь ей были рады, а иногда она даже была желанной.

Сафи кашлянула. Ее рука соскользнула с оконной ручки, девушка повернулась и увидела, что Изольда натягивает на себя оливково-зеленое платье.

Подруга заглянула в шкаф.

– Можешь надеть мое запасное.

– Все будет видно.

Сафи закатала просоленные рукава рубахи, показывая синяки и царапины на руках – согласно последней моде, все платья шились с очень короткими рукавами.

– Значит, тебе повезло, ведь у меня еще есть… – Изольда достала из шкафа две коротких куртки, – вот это!

Сафи скривилась. Куртки носили ученики гильдий, а эти две были трофеями, доставшимися девушкам после последнего грабежа.

– А я по-прежнему считаю, – заявила Сафи, – что следовало взять не только куртки, когда мы бросили их связанными в кладовой.

– Хорошо, в следующий раз, когда кто-нибудь испортит партию шелка и обвинит тебя, Саф, я обещаю: возьмем не только куртки.

Изольда метнула в подругу ком черной шерстяной ткани, и та подхватила его в воздухе.

Пока Сафи спешно переодевалась, Изольда присела на край койки и чуть скривила губы.

– Я тут подумала… – подчеркнуто спокойно начала она. – Если колдун крови действительно охотится за нами, то, возможно, глава Шелковой гильдии сможет защитить тебя. В конце концов, технически он – твой опекун, и ты живешь в его гостевой комнате.

– Не думаю, что он станет укрывать беглецов. – Лицо Сафи напряглось, и она вздрогнула. – В любом случае было бы неправильно втягивать в это гильдмейстера Аликса. Он всегда был так добр ко мне, и не хотелось бы отплатить ему за это неприятностями.

– Хорошо, – сказала Изольда, не меняя выражения лица. – Другой план: Адские Алебарды. Их бригада сейчас в Веньясе на переговорах о Перемирии, верно? Охраняют делегацию Карторранской империи? Может, обратишься к ним за помощью, ведь твой дядя когда-то был одним из них… И я уверена, что даже дальмоттийские стражники не будут настолько глупы, чтобы спорить с Адскими Алебардами.

От этой идеи Сафи скривилась еще больше.

–Дядю Эрона с позором выгнали из Адских Алебард. Теперь его ненавидит вся бригада, а император Генрик – больше всех прочих. – Она презрительно фыркнула, звук отразился от стен и эхом отозвался у нее в животе. – Императору нужен только повод, чтобы передать мой титул одному из своих подлых подхалимов. Уверена, что нападение на гильдмейстера – достаточная причина для этого.

Большую часть детства Сафи дядя обучал ее как солдата и обращался с ней тоже как с солдатом – по крайней мере, когда был достаточно трезв, чтобы уделять ей внимание. Но когда Сафи исполнилось двенадцать, император Генрик решил, что ей пора отправиться в столицу Карторры для получения образования. «Она знает, как управлять фермерами или следить за сбором урожая? – спрашивал Генрик, нависая над дядей Эроном, а Сафи, маленькая и молчаливая, стояла позади него. – Какой у Сафи опыт ведения хозяйства или уплаты десятины?»

Последний пункт, уплата непомерных карторранских налогов, больше всего беспокоил императора Генрика. Он сумел прибрать к своим унизанным перстнями рукам всю местную аристократию и хотел быть уверен, что будущая донья Сафия тоже попадет в ловушку.

Но попытка Генрика заполучить еще одного верного вассала провалилась, поскольку дядя Эрон не отправил Сафи учиться в Прагу вместе с другими молодыми дворянами. Вместо этого она была сослана на Юг, к гильдмейстерам и наставникам Веньясы.

Это был первый и последний раз, когда Сафи испытала что-то похожее на благодарность к своему дяде.

– В таком случае, – сказала Изольда, подытоживая, и ее плечи бессильно опустились, – думаю, нам придется покинуть город. Мы можем укрыться… где-нибудь, пока все это не уляжется.

Сафи прикусила губу. Как будто это так просто, «укрыться где-нибудь»… Внешность Изольды, выдававшая номатсийское происхождение, превращала девушку в мишень, куда бы она ни отправилась.

В тот единственный раз, когда девушки попытались покинуть Веньясу, чтобы навестить общую подругу, им едва удалось вернуться домой.

Конечно, те трое в таверне, что решили напасть на Изольду, вообще домой не вернулись. По крайней мере на своих ногах.

Сафи подошла к шкафу и распахнула его, представив, что ручка – это нос Хитрого Хлыща. Если – когда – она встретит этого ублюдка, переломает ему все кости.

– Лучше всего, – продолжала Изольда, – начать с Южной пристани. Там швартуются торговые корабли Дальмотти, и мы сможем наняться на один из них, чтобы оплатить проезд. Тебе что-нибудь нужно забрать у гильдмейстера Аликса? – Сафи покачала головой, и Изольда продолжила: – Хорошо. Тогда мы оставим записки для Габима и Мэтью, в которых все объясним. А потом… Думаю, мы… просто уйдем.

Сафи молча вытянула из шкафа золотистое платье. У нее перехватило горло, а желудок скрутило так, что она не смогла произнести ни слова.

Она застегнула тысячу – или две – пуговиц, Изольда накинула на волосы бледно-серый платок, и тут в двери кофейни постучали.

– Городская стража Веньясы! – раздался приглушенный голос. – Открывайте! Мы видели, как вы сюда вломились!

Изольда вздохнула с выражением долгого, привычного страдания.

– Знаю, знаю, – прошипела Сафи, расправляясь с последней пуговицей, – ты мне говорила.

– Ну раз ты сама вспомнила…

– А то ты мне дашь забыть!

Губы Изольды растянулись в подобие улыбки, но попытка оказалась неудачной. Чтобы понять это, Сафи не нужен был ее ведовской дар.

Пока девушки натягивали на себя засаленные ученические куртки, охранник продолжал кричать:

– Открывайте! Из этой кофейни есть только один выход!

– А вот это неправда, – заметила Сафи.

– Мы применим силу! Без колебаний!

– Мы тоже.

По сигналу своей повязанной сестры Сафи схватила кровать Изольды, и они вдвоем подтащили ее к двери. Заскрипели деревянные ножки, и уже через минуту девушки перевернули койку набок, чтобы соорудить что-то вроде баррикады в дверном проеме. Это всегда срабатывало, когда им надо было сбежать и при этом не дать кому-то проникнуть в комнату.