Служанка царского лекаря (СИ) - Семина Дия

А сердце упрекает, что не забрал с собой, бросил на произвол судьбы, а судьба с ней не церемонится и не щадит, если вспомнить непростые обстоятельства первой встречи.

— Мне в этой ситуации не хватало только влюбиться в последнюю нищенку, совсем рехнулся! Мало ли красивых. Эта не самая лучшая, знавал и краше…

Ещё раз проворчал и сам себе запретил даже думать о рыжей Лисичке…

К вечеру на дороге заметно прибавилось всадников, телег и карет. Столица близко, теперь уже не расслабишься, конь устал, наездник и вовсе еле в седле держится. Бодрят только крики неугомонных ямщиков на казённой службе, уж эти горазды сутками без устали мчаться, поднимая пыль, и выкрикивать в зависимости от ситуации: «Поберегись!» или «Пшли, родимые!».

Пару раз пришлось уворачиваться от бойких хамов.

«Дороги не самое безопасное место, особенно для одиноких и ярких девиц!» — промелькнул в сознании очередной упрёк, но его тут же сменили мысли о предстоящем поиске ночлега. При такой загруженности найти приличное место оказалось невозможным. Ночь коротать пришлось на сеновале огромной харчевни, все комнаты заняты, люди даже на полу трапезной на ночлег устраиваются.

Давно такого стечения народа не случалось, ярмарочные недели или просто так оно теперь многолюдно в столице?

И снова подкралась неприятная мысль, словно щипнула за нерв, заставляя волноваться о том, как через несколько дней Лисичка остановится здесь на ночлег, и где ей спать одной без охраны? На сеновале мужиков полно, в трапезной тоже небезопасно.

А другая мысль и того больнее ужалила: «Она ж потеряна навсегда, доберётся до столицы, а там народу-то тьма и больше, и ведь шла сама следом, и что было не нанять таратайку, уж довёз бы. А теперь всё, упущена, не пересекутся более дорожки царского лекаря и провинциальной барышни, уж, даже если наймётся в женскую лавку, так ему туда дороги нет!»

Поморщился и снова отогнал от себя навязчивые мысли.

Это всё морок от усталости!

Рано утром, бодрости в теле добавилось, всё же сено, да вольный воздух намного лучше, чем тесные, душные коморки. Заплатил за простенький завтрак и скорее в путь, осталось всего ничего, потом смыть с себя дорожную пыль и сразу к самому важному пациенту царства, посмотреть на рану, ужаснуться и попытаться хоть что-то сделать, чтобы не лишиться головы, мало ли как Его Величество настроен, скажешь ему про ампутацию ноги, а он тебе про ампутацию головы. И ведь не поспоришь, единственное, что без ноги жить можно, а без головы кто ни пытался — не получалось.

С каждой верстой настроение всё хуже и хуже. Шансы на излечение ничтожны, вот они, причины, почему он думал о чём угодно, о ком угодно, но только не о царской ноге, будь она неладна.

Она и так неладна.

И Лисичка, не потому ему мерещиться, что понравилась, или душа за неё болит по какой-то причине. А потому что жизнь простого знахаря, где-то в северных пределах гораздо легче, приятнее и безопаснее. Взять бы за себя такую Лису, нарожать лисят и жить не тужить.

Романтические откровения мгновенно закончились, стоило проехать через кованые ворота в царское подворье, доложить о прибытии и забыть обо всём, что осталось где-то там далеко, как о приятном сне.

— Ваша светлость, приготовили уже покои, как вы и просили, а вещей-то нет? Баньку? — денщик сразу приступил к своим обязанностям, забрал небольшой багаж, проводил лекаря в дальний корпус, где меньше всего дворцовой челяди, но есть переход в царские покои.

— Да, баню и быстрее, вещей мало вот две сумки седельные, у меня сундук в обозе скоро привезут. Ужин подайте и узнайте, могу ли я сегодня осмотреть больного, или не пустят?

— Слушаюсь, всё сделаем-с.

Через два часа, уставший, но чистый, сытый, Эйнар Волков без лишних докладов вошёл в покои Его Величества Петра III. Низко поклонился и попросил дозволения осмотреть рану.

И без осмотра понятно, плохи царские дела. За такую работу возьмётся только ненормальный или маг, если такой имеется, обычному лекарю в этой борьбе туго придётся.

Бледный, но ещё крепкий мужчина лежит в постели, измученный нелепой болезнью, и, кажется, успел смириться с мыслью о смерти. Уж так посмотрел на нового лекаря, что у того холодом по спине пробежало нехорошее предчувствие.

— Добрый вечер, имею честь представиться, лекарь Эйнар Волков, я младший сын северного княжеского клана Волковых, прибыл по вашему требованию, надеясь на удачу и опыт, наши предки видели многие раны и лечили их, смею верить, что смогу вас поставить на ноги.

Снова поклон, а в голове пролетела мысль, хоть бы на одну ногу поставить. Здесь и без магических сил понятно, ранение непростое.

— Приступай, если вылечишь, озолочу и исполню самое сокровенное желание, а нет… То с шарлатанами у нас короткий разговор.

Лекарь улыбнулся, надо ж, как оно просто у царя Петра, про свою дурь не думает, сразу лекарь виноват.

Под стоны болезного, размотал тряпку и ужаснулся состоянию раны.

— Как вас так?

— На охоте огромный вепрь, подранок налетел, а я не успел увернуться.

— М, да! Тут непростое дело складывается. Могу сказать одно, я — шарлатан! Потому что с таким запущенным случаем справиться только самый искусный лекарь, в смысле Бог. Понимаете ли меня? Одного желания мало, опыта у меня много, но раны, нанесённые животными, часто приводят вот к таким последствиям, а вас ещё и лечили не слишком грамотно, уж простите, а всё потому, что боялись причинить боль. Я не боюсь, не серчайте, но орать вы на перевязках будете благим матом, и пить горечь такую, что язык в узел завяжется. Если за дней пять-шесть улучшение не наступит, позовём палача с самым острым топором или саблей, ампутация будет последним шансом на жизнь! Вот такое у меня жестокое прорицание.

Наступила тягостная минута тишины и раздумий.

— Я подпишу указ, не трогать вас, в случае если в приступе боли мне захочется ампутировать вам голову, — прохрипел царь, прекрасно понимая, что с этим варяжским княжичем придётся доказывать свою мужскую состоятельность и не раз.

— Новое лекарство составлю за пару дней, есть у меня некоторые идеи, сейчас перевязка, и вот эту настойку нужно выпить, она придаст вам сил, и начнёт чистить кровь, и немного успокоит боль. Очень горькая! Но девица вчера выпила и даже спасибо сказала!

— Так и сказала?

— Да, и вам передала низкий поклон и наилучшие пожелания!

Царь вдруг обрадовался новой теме для разговора и улыбнулся.

— Зовут её как?

— Лиса.

— Странное имя, красивая?

Вот тут нерв варяга сдал, вздохнул и просто кивнул, жалея, что проболтался. Меньше всего сейчас хочется вспоминать о рыжеволосой красавице.

Эйнар разложил на столе инструменты, мази, и флакон с лекарством. Сомнения и страх перед величественным пациентом тоже остались где-то за пределами дворца, как мечты о спокойной жизни с какой-нибудь лисичкой в северных пределах царства.

Через полчаса кропотливой работы, громких царственных стонов и порой ругательств, лекарь, наконец, вышел из покоев, вдохнул полной грудью ночной воздух и осознал, что вот теперь он опустошён. Только бы не встретить никого из венценосных родственников, чтобы не давать ложных надежд и обещаний, рана запущена, и шансов на излечение практически не осталось.

Глава 6

В няньках

Если бы не случайная встреча с «братцем», то, наверное, я бы не спешила бежать из города, всё же ехать после обеда, считай в ночь, не самое разумное решение.

Но Савелий не дурак, эту таверну знает, мало ли что они придумают, чтобы ещё насолить. Уж змея в постели и позорная продажа — это такие доказательства ненависти, что и уточнять не надо — они непременно меня добьют при первой возможности.

Особенно после глупых слов о том, что мой новый хозяин донесёт на них. Это я, конечно, зря.