Убийство в книжном магазине - Александер Элли

Я огляделась по сторонам в надежде увидеть знаменитость. В том, чтобы иногда увидеть в Редвуд-Гроуве знаменитость, не было ничего неожиданного. До Лос-Анджелеса нам было далеко – не считая викторин в пиццерии по вечерам, никакой яркой светской жизни наш город не вел. Так что здесь можно было спрятаться от всего мира, особенно от папарацци, что и привлекало звезд.

– Двойной Американо с холодной пенкой.

При улыбнулась шире, и ее ямочки стали заметнее. Взяв глиняную кружку, она занялась моим заказом, ловко управляясь с эспрессо-машиной из нержавеющей стали.

– Быть того не может. И где же?

Я обвела глазами кофейню. Несколько постоянных посетителей наслаждались прохладительными напитками на террасе, но людей было очень мало – ничего удивительного, если учитывать, что При вскоре собиралась закрываться.

– Он уже ушел. – При налила в кружку две порции эспрессо, смешала крошечным венчиком кокосовое молоко, апельсиновый биттер и душистый перец. – И это было ужасно. При виде Двойного Американо я едва могла связать слова в предложение. Мямлила бог знает что.

– Уверена, все было не так. – Я прищурилась и постучала пальцами по гладкой холодной поверхности.

– А я уверена, что так. Как он на меня посмотрел – я в жизни не видела, чтобы кто-то смотрел на меня так обеспокоенно. Странно, что скорую не вызвал. Я лепетала так, будто у меня инсульт. Серьезно, Энни. Это было унизительно. – При осторожно взболтала молочную смесь в чашке и ловко украсила мой напиток пенным цветком.

– Не думаю, что все было настолько плохо.

Она протянула мне кофе, приподняла бровь и поджала губы.

– Хуже, чем ты думаешь. Намного хуже. У меня изначально не было шансов, но теперь об этом вообще лучше забыть.

Я сделала глоток. Кофе При был под стать ей самой – теплый, яркий, многогранный. В прошлом году она влюбилась в одного из посетителей. Проблема заключалась в том, что он был неместным и появлялся здесь нечасто.

– Прости, конечно, – я тоже насупилась из солидарности к ней, – не хочу говорить гадостей, но, зная тебя, я убеждена, что в твоей голове все было куда хуже, чем на самом деле.

Она потянулась ко мне через гладкую холодную стойку и сжала мою руку.

– Вот почему я тебя обожаю, Энни. Каждому нужен такой друг, как ты. Рада, что ты у меня есть.

Я улыбнулась.

– Я тоже рада, что у меня есть ты.

Неожиданно нахлынули эмоции, я с трудом сглотнула, судорожно втянула воздух через нос и заставила себя сдержать слезы.

После смерти Скарлетт я не думала, что когда-нибудь у меня вновь появится подруга. Да я и не нуждалась в ней. Скарлетт была мне как сестра. Она знала все мои сильные и слабые стороны, и ее потеря ранила душу так, что боль до сих пор не прошла. Порой я начинала писать ей письмо, чтобы рассказать о новостях на работе или об интересных идеях, и далеко не сразу до меня доходило осознание чудовищной реальности.

Скарлетт погибла, и это была моя вина.

Мне нравилось общаться с При, такой веселой, легкой и беззаботной. И все же наша дружба не могла притупить боль. Ничто не могло ее притупить. Жизнь продолжалась. Я могла болтать с При, наслаждаться ее пряным латте и мечтать о проведении книжного фестиваля, а Скарлетт больше не было. Мысль о том, что ее убийство до сих пор не раскрыто, липла ко мне, как тень. И я знала, что пока не выясню, кто это сделал, и не удостоверюсь, что он проведет остаток дней за решеткой, эта тень никогда меня не оставит.

– Ну, расскажи: что у тебя новенького? – спросила При, доставая альбом и цветные карандаши. – После такого неудачного флирта мне уж точно надо отвлечься.

При с детства была творческой личностью, я – скорее аналитиком. Чтобы скоротать время или успокоить нервы, она рисовала, мой же мозг всегда работал на повышенных скоростях, а когда мне требовалось разрешить какую-то проблему, замедлялся.

– Хм… не знаю, станет ли тебе от этого легче, но встреча с автором провалилась. Зато она навела меня на новую идею. – И я рассказала о концепции фестиваля «Тайны Редвуд-Гроува».

– Это гениально! – воскликнула При. – Я точно в деле. Мы придумаем целую линейку убийственных кофейных напитков.

Я выставила ладонь вперед.

– Эй, полегче! Я еще ничего не говорила Хэлу.

– Хэл согласится, Энни. Просто скажи ему, что проводишь фестиваль, и больше ничего.

– Ну нет, – возмутилась я, – расскажу все как есть!

– Я не это имела в виду! – поспешно воскликнула При. – Хэл тебя обожает. Ты ему как приемная внучка. Я уверена, ему понравится эта идея.

Меня порадовало, что При воспринимала наши с Хэлом отношения так же, как и я. Он действительно стал мне как дедушка.

– Завтра первым же делом с ним поговорю.

– Давай, срази его наповал. – При ухмыльнулась.

За ужином мы еще немного обсудили эту тему, а вернувшись домой, я сделала несколько заметок, составила потенциальное расписание на выходные и список авторов. Уснуть было трудно – голова гудела от идей. Я была полна решимости добиться успеха. И этой решимостью обязана была Хэлу и книжному магазину.

На следующий день я встала пораньше, чтобы успеть на работу до того, как Хэл спустится. Спать было бесполезно – на груди топтался Профессор Плам.

– Доброе утро, – сказала я, погладив пушистую полосатую голову. – У меня есть хитрый план. Думаю, Скарлетт бы им гордилась.

Мурлыкнув, он принялся массировать мою шею мягкими лапками. Профессор Плам был котом Скарлетт. Она завела его за неделю до выпускного, надеясь, что он станет третьим детективом в нашем частном агентстве. Но вышло иначе – он стал моим единственным компаньоном.

Я аккуратно спустила его на пол, натянула легинсы, бледно-голубую футболку, тонкий кремовый свитер. Выбрала большие темно-синие очки, волосы заплела в две косы.

– Неплохо, Энни, – сказала я отражению в зеркале, прежде чем застелить постель. Не могу начать новый день, не сделав этого.

Жестко, по-военному я заправила края бледно-персикового одеяла в каркас кровати, разложила декоративные подушки. На прикроватном столике, рядом с книгами, ожидавшими своего часа, стояла наша со Скарлетт фотография. Мы, в профессорских шапочках и мантиях, улыбались и позировали, как Ангелы Чарли, на фоне центральных фонтанов на территории кампуса, готовые покорять мир. Такова была традиция – за день до церемонии сделать фото у фонтанов, а уже получив диплом, вновь прийти сюда, поплескаться в ледяной воде и подбросить шапочки в воздух.

Но Скарлетт такой возможности не выпало. Фотография была сделана за день до ее смерти.

И я по-прежнему не свыклась с мыслью, что ее больше нет.

Сжав в руках рамку, я смотрела на ее черные волосы и беззаботную улыбку.

В тот день все изменилось.

Она сказала мне, что у нее есть сведения об информаторе по делу, над которым мы работали. Но я и представить не могла, что она назначит встречу с информатором и отправится туда одна. Если бы знала, я бы ее остановила. Сделала бы все возможное, чтобы ее отговорить, или, по крайней мере, пошла бы с ней.

Профессор Плам мяукнул и потерся о мою ногу.

Горло вновь свело от боли, грудь сжалась, и я поставила фотографию на место.

– Пойдем завтракать, Профессор Плам, – сказала я, понимая, что, если дам волю воспоминаниям, ни на чем другом сосредоточиться не смогу. Я положила влажный корм коту в миску. – Сегодня у тебя лосось. И я постараюсь вернуться не очень поздно.

Вновь погладив Профессора Плама на прощание, я направилась к входной двери. Снаружи воздух был еще прохладным. От покрытой росой травы приятно пахло землей, и я уловила запах яичницы с беконом, которую кто-то жарил в коттедже неподалеку. Я шла по Вудлон-Террас, пока не добралась до Океанического парка. В этот час на городской площади было тихо, и воздух был наполнен лишь мелодичным пением птиц.

Я срезала путь через парк, стараясь, чтобы разбрызгиватель, обеспечивавший зелень столь необходимой влагой, не оросил заодно и меня. Прошла, любуясь розами и плющом, которые змеились вдоль каменной стены, по дорожке, ведущей к особняку. Дубовую аллею украшали гирлянды из красных и белых флагов. Как только особняк показался в поле моего зрения, я набрала в грудь побольше воздуха. Мне всегда нравились его огромные резные деревянные двери, голландские фронтоны, лепнина, эркеры, пышные английские сады. Этот за́мок как будто сошел со страниц романа Джейн Остин.