Яростные сердца (СИ) - Пислегин Алексей

Тин тряхнул головой — и продолжил, попросту проигнорив меня. Выговориться хочет, что-ли?

— Статус Героя Система выдаёт разумным сама. Как с тобой и остальными призванными. Но есть и другой способ, — сильф вздохнул, и его плечи обмякли. — Айка, после гибели её родителей, замкнулась. А потом началась Волна — пришли вы. И девочка вбила себе в голову, что должна помочь посланникам Системы в их миссии. Я виноват, да. Стоило направить её, а не оставлять одну на произвол судьбы. Других потомков у меня нет.

Он не сказал, что Айку стоило поддержать. Девочку, которая лишилась родителей, оставшись только с древним дедом, погружённым в местную странную политику.

Он сказал — направить.

Ох уж мне это средневековое сознание и дурной традиционализм… Нет, я понимаю — не может прийти пацан с Земли и сходу установить в этой общине, тысячу лет варившейся в собственном соку, утопический коммунизм с Блэк Джеком и шлюхами.

Но, чёрт… Бесит!

Да, Тин не скучающий пенсионер — он долбаный глава поселения. Маленького, но так и кипящего дурной подковёрной вознёй. Что у них тут за проблемы и конфликты — чёрт его знает, но, судя по напряжению между Верховным и Советом, дело дрянь. И ставка — не муниципальные бюджеты, а долбанное выживание.

Он делал свою важную работу. И с высоты прожитых столетий забыл о том, что в голове у юных да горячих — ветер. И дальше, видимо, только усугублял конфликт с Айкой.

— Её поймали охотники на выходе из рощи в первый день Волны. Айка уже не была первого уровня, на котором мы её старательно удерживали, как самого перспективного Друида за последние полтысячелетия. Она получила девятый уровень, поглотив опыт из своего Ожерелья Слёз. И уже получила статус Героя — иначе была бы ниже уровнем.

Тин горько усмехнулся:

— Единственный способ стать Героем самому — помолиться Системе. Искренне, от всего сердца. И убедить её не только в чистоте собственных намерений, но и в своей полезности. Второе даже важнее — Система прагматична, и никогда не упустит своей выгоды. На время выполнения обещанного она даёт статус Героя. А если не справишься — будет наказание. Вплоть до смерти. Что ждёт её, Айка нам так и не рассказала.

— Да твою-то мать, — буркнул я себе под нос едва слышно. Но Айка услышала и вцепилась в меня сильнее. — Что ты обещала Системе? И что будет за провал?

Я спросил мягко и вкрадчиво, погладил девочку по голове. Останавливать слёзы даже не пытался — пусть лучше выплачется. Я вообще в шоке, что она после всего пережитого держалась так долго.

— Я должна вместе с вами выполнить задание Волны, — едва слышно отозвалась Айка, не поднимая головы. Тин навострил уши. — Убить Кровавого Короля или поучаствовать в его убийстве. Осталось тридцать пять дней. Если не выполнить… я умру.

Тин скорчил болезненную гримасу и потёр виски:

— Как я и боялся…

Я только вздохнул. Что сам или убью Орилеба, или убьюсь об него — это я понял. Теперь на мне ещё и ответственность за жизнь Айки… Хотя, нет, по сути то — ничего не поменялось. Умирать я не собираюсь, как и терять своих ребят. И ответственность за Айку я взял, едва позвав её с нами.

— Прорвёмся, — буркнул я, и приобнял Айку. — Всё в порядке, мы справимся. Других вариантов у нас просто нет.

— Угу, — невнятно отозвалась маленькая сильфида.

— Ладно, — я взглянул на Тина. — Давайте я угадаю, что было дальше. Вы поняли, что Айка молилась презираемой вами Системе, которая — вся из себя неестественная надстройка над миром и вообще бяка страшная. В этом вопросе даже могу понять, она реально та ещё текущая самка собаки. Но в остальном поддержать не могу.

Я с хрустом сжал кулак.

— Вы не поставили Айку в угол и не дали ремнём по жопе. Вы, нахрен, отчекрыжили ей крылья. У меня крыльев отродясь не было, но представить я могу. Вы сделали её, летавшую всю жизнь — калекой. И, учитывая ваши особенности архитектуры, заодно ограничили в передвижении. С того же балкона, на который я поднимался, без крыльев и моей прокачки можно только башкой вниз прыгать. Не учли вы одного: что Айка готова идти до конца.

Злость понемногу сходила, и стало горько. Айка — просто отчаявшаяся девочка, потерявшая родителей. И наворотила она немало. А уж как её за это наказала жизнь… Наказала совершенно несоразмерно проступку.

Главное, что девочка жива. И я не оставлю её, так что мы вместе с ней и ребятами разгребём всё дерьмо.

И Тин ещё, да. Нихрена я ему не объясню. Христианские проповедники тоже паршиво справлялись с обучением людоедов Новой Зеландии тому, что кушать себе подобных — это плохо.

Тем более — в одном Тин прав. Сиди Айка на попе ровно — она была бы с крыльями, и её не изнасиловала бы троица отморозков. Но, есть и другое. Сиди Айка на попе ровно — и вряд ли бы мы спасли единорога. И даже если бы спасли — точно не поехали бы на нём в Рощу Лийя. И общину Тина просто нахрен вырезали бы без нашей помощи.

А не сиди на попе ровно сам Тин — возможно, Орилеба бы прикончили ещё лет пятьсот-восемьсот назад. И дело не только в помощи сильфов тем, кого сюда засылает Система.

Дело в той штуке, ради которой Орилеб и устроил нападение на Рощу. И до этого мы ещё дойдём — позже.

— Да. Я не ожидал, что ты сбежишь, внучка, — Тин наконец посмотрел на Айку. — Никак не мог подумать, что…

Он вздохнул — и замолчал, просто не найдя слов. Наконец, выдавил:

— В любом случае, я помогу вам. Расплата за это скоро наступит: Иштара станет новым Верховным Друидом.

Я хмыкнул: сцена с Советом стала яснее. Тин всё-таки поддержал нас, пойдя против традиций, им же созданных. И условия, о которых Иштара говорила — его отставка. А неделя — видимо, время на то, чтобы сдать дела.

Не давало мне покоя только одно. И оно же жгло внутри, не давая потухшей злости схлынуть совсем.

— Те три урода, — тихо сказал я Айке. Понимал, что ей неприятна эта тема, но… Но — этот нарыв нужно сорвать, и дать вонючему гною выплеснуться наружу. — Я думал, они пленили тебя. Это не так? Ты сама вышла к ним?

Айка на миг словно окаменела. Медленно подняла на меня заплаканные глаза и, шмыгнув носом, кивнула. Тихо добавила:

— Их было пятеро. Я убила двоих, когда защищалась. Поздно поняла, что вышла к плохим людям. А те трое… Они взбесились.

Губы Айки задрожали, но она не заплакала, а оскалилась, показав острые нечеловеческие клыки, а жёлтые глаза злобно сверкнули:

— Когда я увидела, как вы с Травкой их наказали… Я жалела только о том, что не сделала этого сама. Что не я колотила того Берсерка молотом, пока он истекал кровью. Спасибо вам, братик. С вами я понимаю, что всё это было — не зря.

М-мать…

Пожалуй, мне ещё никогда не было так паршиво. Кроме, пожалуй, того момента в первый день здесь, когда я на миг поверил, что Орилеб реально убил Пандю.

Да, Айке четырнадцать, и то, что я воспринимаю её не подростком, а маленькой девочкой — это моя проблема.

Как и то, что слишком ассоциирую её в своей голове с маленькой Леной, с которой мы всё детство были вместе.

С-сук-ка-а-а…

Когда и вас маленький ребёнок искренне поблагодарит за убийство трёх человек, а потом скажет, что пережитые ею пытки были не зря… Да, тогда вы сможете испытать то же разрывающее в клочья чувство неправильности происходящего.

Так. Просто. Не. Должно. Быть!

— О чём вы, — тихо спросил Тин. — Что случилось после побега? ЧТО С НЕЙ СДЕЛАЛИ!

ОЯ + 10 000

Ошибка! Ярость на пределе

Тяжёлая горечь, клубком холодных змей сидящая в животе, мгновенно полыхнула спасительной яростью. Злиться всегда проще, да.

— А что, старик? — я криво ухмыльнулся. — Мы уже говорили о пленении, но ты всё пропустил мимо ушей. Это ведь так просто — закрыть глаза, закрыть рот, закрыть уши. Ты ничего не видишь и не знаешь, ты никому не помогаешь. Вы же все тут в стороне, да⁈ Башку в песок воткнули, а боль в жопе — это ладно, это и потерпеть можно⁈ ЗАЧЕМ ТЕБЕ ЧТО-ТО ЗНАТЬ, СТАРИК⁈