Первый среди равных. Книга XIII (СИ) - Бор Жорж

— Зона влияния аномалии увеличилась в три раза и продолжает расти, — сообщил хан Эрмед. — Зверей мы сильно проредили, но появляются новые и я боюсь, что скоро проснётся то зло, что дремлет в ядре. Мы можем сколько угодно говорить о своих правах и автономии, но сейчас нужно решить проблему с зоной и стабилизировать ситуацию. Так как вы находитесь здесь с неофициальным визитом, то власти Империи не узнают о затруднениях верховного хана Казани, Егор Алексеевич.

— Не узнают, — вынужден был признать командир егерей.

— Ваш визит в Мурманск занял всего несколько часов, Ярослав Константинович, — продолжил хан Эрмед. — Могу ли я предположить, что он увенчался успехом?

— Да, — кивнул я. — Но там и размеры зоны не такие большие, как в Казани. Время терять однозначно не стоит.

— До перехода центрального облака излучения в критическую зону у нас есть ещё больше суток, — ответил правитель Казани. — Раньше страж не пробудится и вам там делать тоже нечего. Поэтому предлагаю сейчас сосредоточиться на более важных и неотложных делах.

— Вы говорите так, будто точно знаете, когда и что произойдёт в аномальной зоне, — пристально глядя на хана, произнёс Бетюжин.

— Мой род живёт на границе зоны уже тысячу лет, молодой человек, — улыбнулся в ответ Эрмед. — Мы точно знаем, когда нарушено равновесие и когда может случиться беда. Столбы предков дадут сигнал, и мы не пропустим момент, когда нужно будет вступить в бой.

— Столбы покрыты теми же рунами? — спросил я у местного правителя и тот коротко кивнул.

— Кто наносит эти рисунки? — задал следующий вопрос я.

— Один шаман, — неопределённо ответил Эрмед.

— Маг? — переспросил Бернхард.

— Шаман, — поправил его правитель Казани и с улыбкой посмотрел на Аларака. — Говорящий с духами, если иначе.

— И где он находится? — тщательно обдумав слова Эрмеда, уточнил я. Судя по всему, сам правитель Казани и его родичи не имели отношения к магической защите на основе языка Вершителей. Но при этом говорить прямо хан не хотел, будто выжидая чего-то.

— Не здесь, — внимательно глядя на меня, ответил хан. — Прежде чем я отвечу, вы должны ответить на мой вопрос.

— Тогда спрашивайте, хан Эрмед, — невозмутимо произнёс я.

— Что вы знаете о Владыке Севера и его твердыне, ваша светлость? — коснувшись висевшего на груди амулета, задал мне вопрос правитель Казани.

Усадьба рода Разумовских

Первый круг обороны Тверской аномалии

Анастасия Константиновна Разумовская сидела на веранде родового особняка и читала книгу. Чтение — было любимым и единственным удовольствием для Анастасии все то время, когда после смерти отца и братьев она проводила под опекой баронессы Ключициной. Много времени уходило у неё на ухаживание за больным братом, а также воспитание младшей сестры, которой она на время заменила мать. Тогда она мечтала, что когда у неё появится время и возможности, она будет проводить за чтением всё свое свободное время.

Анастасия улыбнулась. Наивная дурочка. Сейчас у неё возможности, которым позавидует любая девушка её возраста. А вот со временем — натуральная беда. И это при том, что Ярослав взял на себя львиную долю забот о роде. Нанял нужных людей, организовал их работу. Однако, есть некоторые дела, которые могут быть сделаны только членом рода Разумовских.

Учитывая, что ее брат постоянно пропадал на полях сражений, а Анну Константиновну больше интересовали её аномальные звери, нежели люди, то выбора у Анастасии, по сути, не было. И нет, она совсем не жалела о таком положении дел. Она искренне заботилась о делах рода, о своем брате и сестре, сама проявляя инициативу. И ей это даже нравилось. Нравилось, как росло влияние рода Разумовских. Анастасия мало помнила те дела, которые вел её отец, ввиду юного возраста, но основываясь на текущих реалиях, могла с уверенностью сказать, что сейчас род Разумовских достиг пика своего влияния и могущества,

И всё благодаря одному человеку. Её брату, князю Ярославу Константиновичу Разумовскому, которому только-только стукнуло восемнадцать лет. Это было невероятно. И даже сейчас, периодически, Анастасии хотелось себя ущипнуть, чтобы убедить саму себя, что она не спит и ей всё это не снится. Всё-таки прошло совсем немного времени с тех пор, как всё наладилось, а пять лет со скандальной теткой, больным братом и маленькой сестрой, врезалась в память девушки на всю оставшуюся жизнь.

Но и этот опыт Анастасия обратила во благо. Она запомнила всё своё отчаяние и боль. Многочисленных друзей и знакомых семьи, которые немедленно отвернулись от никому не нужных сирот. Презрение и любопытные взгляды окружающих, которые они бросали на детей «предателей». Всё это Анастасия прекрасно помнила и обернула это себе во благо.

Когда после феерического дебюта её брата на воинской стезе в аномальной зоне, к Разумовским снова начал просыпаться интерес в аристократическом обществе. Когда имя Ярослава Константиновича стало самым обсуждаемым в столице Империи. Когда сами светлейшие князья признали Ярослава равным себе. Всё это время вокруг Разумовских стаей вились разнообразные личности, которым в итоге нужно было разное, но все они боролись за внимание рода Разумовских. Её рода. А учитывая, что на светских приемах именно она представляла свою семью, то — её внимания.

Анастасия не была злопамятной, но память у не была хорошая, практически идеальная. И вот тогда она уже оторвалась по полной. Да, звучит это как-то по детски и не аристократично, но Анастасии было всё равно. Годы унижений рода Разумовских необходимо было как-то стереть. Да, её брат сделал так, что уважение взлетело на недостижимую величино, но ведь была еще и память. Память о её родителях и погибших братьях, которая до сих пор была омрачена мнимым предательством.

Кстати, официально, не было получено ни объяснений ни, тем более, извинений от императорской семьи. Ярослав полностью «перезагрузил» отношения всех вокруг к роду Разумовских. Но Настя хотела, чтобы очистилось имя отца и братьев, которых она так любила! И об этом она еще поговорит с братом, когда будет такая возможность.

Так вот, что касается всего этого шума вокруг её рода, Анастасия чрезвычайно щепетильно выбирала тех, кто будет допущен до сотрудничества с родом Разумовских. Среди «предателей» рода, она сразу же отметала «бесполезных» для дел, но заводила дела с полезными. Однако, с прицелом «выжать» все соки и также выкинуть на «обочину». Тем более, что у неё теперь есть штат зубастых юристов во главе с самим Бетюжиным. Одна проблема, старый юрист последнее время также постоянно пропадал с ее братом.

Тех же немногочисленных людей, которые несмотря на то, что род Разумовских оказался в опале, сохранили человеческое отношение к детям «предателей», Анастасия, наоборот, всячески выделяла, вступая в деловые отношения, иногда невыгодные для Разумовских, но сулящих прибыль второй стороне.

Так и плавала Анастасия в суровом море среди аристократических акул, пока она не встретила барона Ожегова. Он был другим. Совершенно другим, нежели она привыкла. Можно много говорить про молодых аристократов и чем выделялся Виктор среди них, но Анастасию сразу же привлекло одно… качество? Или особенность? Она не сразу это распознало, но позже, анализируя свое общение с бароном, она поняла, что это. От Виктора, несмотря на его внешнюю мягкость и интеллигентность, веяло силой. Силой, удивительно схожей с силой её брата, Ярослава. А еще он был, конечно же, просто красавчиком!

На этих мыслях, Анастасия грустно улыбнулась и отвлеклась от книги, услышав шум приближающихся машин. Горечь последнего разговора с бароном отошла прочь, сменившись интересом, ведь первым в колонне из трех автомобилей ехал красный пикап Николая Петровича. Несмотря на нынешнее более чем удовлетворительное финансовое положение рода, Ратай наотрез отказывался расставаться со своим железным конем. Как он объяснил, этот пикап верно служил все пять лет опалы Разумовских и спас ни одну жизнь дружинникам за это время. И, Ратай в этом был уверен, пикап послужит еще.