Эволюционер из трущоб. Том 14 (СИ) - Панарин Антон

А что потом? Разве это имеет значение? Жизнь — сложная штука, и порой охотник становится добычей. Вольф знал этот постулат как никто другой. Жестокий мир посмеялся над ним в начале пути, превратив в чудовище, и теперь Вильгельм был готов ко всему. Не важно, что произойдёт, охотник найдёт возможность спастись и настичь обидчика, вскрыв тому горло. Это неизбежно.

Ночь в Калининграде утонула в криках, пламени горящих зданий, аромате горящей плоти, а также в вое стаи, следующей за своим господином.

Вольф ощутил, что за следующим поворотом отчётливо пахнет Архаровым. Свернув за угол, он наткнулся на два десятка бойцов, занявших позиции, перегородив улицу. Один швырнул огненный шар, другой попытался заморозить Вольфа, остальные же просто открыли шквальный огонь. Но Вольф двигался столь стремительно, что глаза защитников не могли за ним уследить.

Выхватив клинок из ножен, он разрубил огненный шар надвое. Прорвавшись сквозь заклинание, Вольф наотмашь ударил, рассекая сразу двух бойцов.

— Слабость… — произнёс он, упиваясь кровью. — Это всё, что осталось от вашего рода.

Гвардейцы падали один за другим. Вольф рубил, его волк швырял ветряные серпы, а спустя мгновение к пиршеству присоединились и остальные три волка. Это было даже не сражение, а избиение. Звери рвали гвардейцев на части, испепеляли, замораживали, обугливали ударами молний.

Над ледяным волком возникли три массивные сосульки, со свистом рванувшие в сторону защитников. Бойцы умудрились чудом увернуться. Правда, это их не спасло. Здание позади треснуло и рухнуло, похоронив под собой гвардейцев.

Из бокового проулка высыпали новые защитники, ими занялся электрический волк. Он просто пробежал между бойцами, а с его шерсти срывались яркие всполохи молний, испепеляя каждого, кто оказался достаточно близко.

Пока волки уничтожали живую силу противника, Вольф спешился. Неторопливо он шёл по хрустящему под ногами стеклу. Вокруг лежали изуродованные тела гвардейцев, дым застилал воздух, а он шел в сторону двери, от которой исходил аромат добычи. Дверь распахнулась и из неё высыпали шесть бойцов. Судя по мощности аур, они были в ранге магистров.

— Глупцы, — усмехнулся Вольф.

Его меч взвыл. Первый маг не успел даже вдохнуть, как его голова скатилась с плеч. Второй сотворил щит, но клинок Вильгельма вспыхнул цветами четырёх стихий. Белым, алым, синим и желтым, после чего врезался в магический барьер, прошив его насквозь без особых усилий. Вместе с этим он пробил в груди магистра огромную дыру, в которую запросто мог бы поместиться небольшой арбуз.

Третий успел нанести удар, но Вольф будто исчез из виду и оказался за спиной бедолаги, отрубив тому ноги по самые колени. Двое других пытались что-то противопоставить, но стремительные движения абсолюта оборвали их жизни раньше, чем заклинания успели сорваться с пальцев бойцов.

Последний магистр оказался сильнейшим. Он потянулся к мане и заставил острые пики ударить из земли. Одна даже резанула по плечу Вольфа, но тот этого будто не заметил. Он указал пальцем на бойца и сухо произнёс:

— Фас.

Ледяной волк на полном ходу врезался в магистра, превратив того в глыбу льда. Вольф вытер кровь с клинка, улыбнулся и сказал с презрением:

— Прячешься как крыса. Впрочем, это тебе подходит, Архаров.

Вильгельм рывком открыл дверь и шагнул в темноту, а за ним последовали волки, чьи пасти были перепачканы кровью защитников Калининграда. Пламенный волк освещал дорогу. Мрачные стены, покрытые мхом и плесенью, навевали воспоминания о том, как Вильгельм попал в плен. Прекрасное время боли и страданий. Время, сделавшее из Вольфа настоящее чудовище.

Впереди раздался топот, навстречу Вильгельму выскочил магистр с поднятым над головой клинком. Вольф даже не остановился. Рубанул наотмашь так, что и голова противника слетела, и клинок раскололся на две части и упал на пол, жалобно звякнув. Кровь брызнула на стену ярко-алым разводом и тут же исчезла в темноте.

Наконец спуск завершился. Вольф пинком сорвал массивную дверь с петель и вошёл в зал, утопающий в свете фонарей. Огромное помещение, испещрённое царапинами звериных когтей, а ещё здесь повсюду был запах крови Архарова. Пройдя немного вперёд, Вильгельм увидел среди каменных колонн стоящего Константина Игоревича Архарова.

Широкоплечий, с оголённым торсом, покрытым свежими шрамами. На лице звериный оскал. В глазах бушует ярость.

— Наконец-то Император прислал за мной свою псину, — произнёс Архаров низким хриплым голосом.

— Псину? — хмыкнул Вольф, снимая перчатку. Он погладил ледяного волка по загривку и насмешливо ответил. — Лучше быть псиной, чем предателем. — Вильгельм сделал шаг вперёд, и воздух между ними дрогнул от бушующей силы, вырвавшейся наружу. — Как известно, от предателей нужно избавляться до того, как они смогут вонзить нож тебе в спину. Я же пришёл завершить то, что должны были сделать давным-давно.

Архаров рассмеялся. Эхо прокатилось по залу.

— Прикончить меня? — насмешливо спросил Константин Игоревич, разведя руки в стороны. — Ну попробуй, фриц.

Вольф поднял руку.

— Nehmen, — стальным тоном произнёс он.

Четыре волка рванули вперёд. Огонь, лёд, молния и ветер. Четыре стихии приближались к Архарову, то и дело меняя траекторию движения. Отталкивались от стен, делали обманные манёвры, пытаясь раздёргать противника, а после взяли в кольцо, расположившись согласно сторонам света. Один на юге, другой на севере, третий на востоке и четвёртый на западе.

Звери оскалились, обнажив острые клыки, и рванули в атаку. А пока волки скакали вокруг, тело Архарова менялось. Позвоночник выгнулся, кожа покрылась густой шерстью, кости трещали, увеличиваясь в размерах, глаза стали жёлтыми, словно у дикого зверя. Из приоткрытой пасти с массивными челюстями потекла слюна. Архаров поднял голову и зарычал. Да так, что завибрировали стены и пол.

Вольф впервые за много лет, почувствовал азарт, который последний раз испытывал лет двадцать назад. Азарт от схватки с истинным чудовищем, где ты не в силах предсказать исход боя. Либо тебя порвут на куски, либо ты станешь триумфатором, сокрушившим чудовище.

Волк, покрытый молниями, вцепился в ногу Архарова. По густой шерсти заструилась алая кровь. Но Архаров не дрогнул. Он поднял вторую ногу и топнул ей, стремясь размозжить череп волка. Зверь, ощутив угрозу, резко отпрыгнул назад, а Константин Игоревич заметил, что в отдалении стоит Вольф и машет в воздухе пальцами, словно дирижер. Очевидно, таким образом он управлял волками.

Справа метнулся огненный волк и тут же получил когтистой лапой по морде. Архаров сорвал кусок шкуры с черепа зверя, а вместе с тем отбросил его к дальней стене комнаты. Но волк не врезался в неё спиной или мордой. В полёте он извернулся и приземлился точно на лапы, после оттолкнулся от стены и полетел снова сражаться.

Архаров посмотрел на когтистую лапу, которой только что ударил. Она была прожарена до хрустящей корочки. Шерсть сгорела, а вместе с ней и плоть. Но регенерация работала на пределе своих возможностей и быстро восстанавливала повреждения.

Послышался гул, и в грудь Константину Игоревичу устремился поток ветра подхватил пыль, лежащую на полу толстым слоем и стал осязаем. Он выглядящий со стороны как остро заточенный бур. Архаров отпрыгнул в сторону, но это было ловушкой. Там его уже ждал ледяной волчара. Его зубы сомкнулись на массивной ключице бывшего главы рода, и тот зарычал от боли и ярости.

Когтистая лапа метнулась к волку, схватила того за холку и потянула вперёд. Ледяной зверь не отпустил противника, а выгрыз кусок плоти и со всего размаха ударился спиной о землю. Архаров склонился над ним и ухватил волка за верхнюю и нижнюю челюсти. По подвалу разнёсся хруст рвущихся сухожилий. Несмотря на то, что лёд расползался по телу Архарова, Константин Игоревич с лёгкостью сломал ему челюсть.

На помощь собрату рванула мохнатая троица, но было уже поздно. Оборотень придавил грудь волка мохнатой лапой, а после дёрнул вверх, отрывая тому голову. Кровь брызнула во все стороны, а вместе с тем по подвалу прокатилась волна холода, замораживающая пол, стены, потолок, покрывая мех Архарова инеем. Константин Игоревич словно пёс стряхнул иней с шерсти и рванул в атаку.