Сын серой смерти (СИ) - Веден

— Если бы ты не скрытничал, мы бы еще тогда поняли про твой дар этера. Способность видеть невидимое — это от него.

— Ну так как, объяснишь, что все это значило? — спросил я, и добавил: — Я дам клятву именем Пресветлой Хеймы, что буду молчать о том, что узнаю. Если хочешь, то добавлю и клятву именем Восставшего из Бездны.

— Хорошо. Давай так.

Но даже когда я поклялся, заговорила Амана не сразу.

— Небесные Лисы… Ты ведь знаешь, что они служат Пресветлой Хейме?

Я кивнул.

— Но так было не всегда. До того, как она спасла человечество и привела его сюда, Верхний Мир принадлежал Лисам. Ну и всем другим существам и сущностям, которые там обитали, конечно.

— То есть они были демонами? — уточнил я. — Потому как, насколько я понял, все изначальные обитатели этого континента относились либо к демонам, либо к монстрам.

Амана неопределенно пожала плечами.

— Не могу сказать. Даже если и так, то, когда богиня покинула тело своего первого аватара, она поднялась в Верхний Мир и изменила его и всех его обитателей под себя. В церковных книгах это глобальное изменение было названо божественным благословением. Если Лисы прежде и были демонами, то после благословения они ими быть перестали.

У меня мелькнула мысль, что благословение Пресветлой Хеймы напоминало действие демонической скверны, только работало наоборот.

— Но Пресветлая Хейма всегда ценила свободу воли, поэтому она пообещала, что изменение затронет только тех Лис, которые на это согласятся. Когда все произошло, отказавшиеся больше не смогли жить в Верхнем Мире и были вынуждены его покинуть. Они ушли в Теневые Королевства, но во время Лисьей Недели возвращаются, чтобы посмотреть на своих измененных собратьев, когда те сходят на землю. Вот их ты и видел.

Мне вспомнилось, как огромные черные лисы сидели вокруг города до самого рассвета. Может, они видели сквозь его каменные стены и так наблюдали за весельем Небесных Лис? Пожалуй, это было даже грустно.

— А что насчет аль-Ифрит? — спросил я.

Амана подняла ладонь.

— Чуть подожди, сейчас я к этому перейду… Где-то пять или шесть веков назад в Верхнем Мире произошло восстание…

— Что? То есть как?

Она вздохнула.

— Скажи, ты слышал о Господине Лисе?

— Да, конечно. — Я прекрасно помнил историю, рассказанную мне Кастианом еще летом — о Небесном Лисе, самом умном, прекрасном и верном слуге Пресветлой Хеймы, в которого попал осколок Мрака из владений демонов и изменил его. О том, как этот Небесный Лис украл волшебную накидку богини, дающую невидимость и неуязвимость, и был за то лишен крыльев и сброшен на землю. И как с тех пор он бродит среди людей, иногда совершая добрые поступки, а иногда, когда Мрак в нем оживает, жестоко над ними шутя.

— Амана, ты ведь не хочешь сказать, что его история реальна?

— Нет, не хочу, — она покачала головой. — Не было никакого осколка Мрака и никакой волшебной накидки. Известная всем история — всего лишь детская сказка. На самом деле было восстание против Пресветлой Хеймы, и Господин Лис — тогда он носил другое имя, конечно, — стоял во главе. Я не знаю точно, почему оно началось и чего Лисы, которые в нем участвовали, хотели добиться, но о результате ты можешь догадаться — восстание было подавлено, а его вожди лишены небесных тел и скинуты на землю. В том числе и сам Господин Лис.

Она замолчала снова и отвела взгляд. И так, не глядя на меня, проговорила:

— Он был нашим первым предком.

— Подожди, а как же ифрит? Или не было никакого ифрита?

Но я ведь помнил то существо, состоящее из огня, которое явилось мне, когда я взял в храме предков Аманы их родовой артефакт, зачарованный меч.

— И ифрит тоже был. Вернее, была. У Господина Лиса имелся уникальный дар — внушать обожание и преданность к себе кому угодно, независимо от пола, возраста или расы. Возможно поэтому ему и удалось поднять других Небесных Лис на восстание — они шли не против богини, они просто шли за ним. Но когда восстание провалилось и он потерял свое небесное тело, его дар исказился… А может, это сама богиня вмешалась и изменила его. Уже на земле Господин Лис решил использовать эту свою способность, чтобы собрать армию из демонов — то ли он хотел отвоевать для себя кусок континента, то ли цель была какой-то другой, — но, как он ни пытался, способность больше не работала. И только спустя несколько лет у него впервые получилось — на дочери рода ифритов. Вот только любовь и обожание, которые он от нее получил, неожиданно для него самого стали взаимными.

— Как у вас, у аль-Ифрит? — спросил я, уже уверенный в ответе, и Амана кивнула.

— Так что Господин Лис оставил планы завоеваний и вместе с возлюбленной они отправились бродить по миру. А двести лет спустя у них, неожиданно для них обоих, появился ребенок.

— Почему неожиданно?

— Небесные Лисы, тем более после божественного изменения, и демоны-ифриты — это разные виды. У них в принципе не должно быть общего потомства. Но вот, родилось.

Она помолчала.

— Они были… не очень хорошими родителями. Оба понятия не имели, что делать с детьми, учиться этому не хотели и в итоге решили скинуть все заботы на кого-нибудь другого. Ифриты на роль нянек не подходили — они бы сразу поняли, что ребенок — полукровка, и вполне могли его убить. Подкинуть ребенка Небесным Лисам было физически невозможно — в Верхний Мир без крыльев не заберешься. Оставались люди. Но вот беда — ребенок не походил на человека, а оборачиваться он еще не умел. И тогда Господин Лис своей магией изменил его форму на человеческую и запечатал все его истинные черты за границей Теней. И эта печать продолжает держаться до сих пор, на всех потомках того ребенка.

— Граница Теней — что это? — такого обозначения я прежде ни разу не слышал.

— Это то, что отделяет наш мир от Теневых Королевств. Ты можешь видеть сквозь эту границу, поэтому ты и сумел увидеть вместо меня лису.

— Значит, ты вовсе не человек?

— Человек, — возразила Амана. — Тот ребенок так и прожил всю жизнь в созданном облике, считал сам себя человеком, женился на обычной девушке и завел с ней детей. Господин Лис с супругой решили проведать своего отпрыска лишь через сто лет. Вот только он к тому времени уже умер, так и не узнав, кто его настоящие родители. Но остались его дети, внуки, правнуки, и вот им-то предки и поведали всю историю. А ифрит оставила свой меч — в качестве запоздалого извинения.

— Тот самый, который хранится в храме духов предков? — уточнил я, и Амана кивнула.

Я медленно покачал головой. Да уж, не только у энхардцев предки были не особо достойными.

— И тогда твой клан решил взять имя аль-Ифрит? Но зачем? Не проще было бы вовсе скрыть нечеловеческое происхождение?

— Если бы это было возможно, скрыли бы. Но когда Господин Лис запечатал своего сына в человеческом облике, он отделил и спрятал лишь внешние признаки, а магические и иные способности остались. И, самое главное, уже во втором поколении стало понятно, что у нас что-то не так со способностью любить. И тогда люди из второго и третьего поколений решили, что, если открыто признать демоническое наследие, это позволит спрятать в его тени наследие Господина Лиса.

— А почему спрятать его было так важно?

Амана вздохнула.

— Насколько мне известно, мы — единственные в Империи потомки Небесных Лис. Так что представь, какой ажиотаж эта новость вызовет. Та же гильдия Алхимиков обязательно захочет похитить кого-нибудь из нас для изучения. Но даже это не так страшно. Самое главное — отношение Церкви. Простые люди ничего не знают о случившемся на Небесах восстании, но церковным иерархам известны все детали, и известна роль Господина Лиса. Мятежник и предатель — это куда хуже, чем обычный демон. Церковь давно уже вынесла ему смертный приговор, только вот до сих пор не может поймать. Если станет известно, что мы его потомки, то наш клан потеряет все церковное благоволение. Все наши связи будут разрушены. Другие кланы тоже отвернутся. Нам очень повезет, если клан аль-Ифрит вообще сохранится…