Ни слова, господин министр! (СИ) - Варварова Наталья

Жаль, что я не так жестока, чтобы требовать от него кивка. Сосуды в глазах полопались. Проступали и другие намекни на внутренние кровоизлияния. Губы вот посинели. 

— В следующий раз их будет три. А снизу тебя станет поджаривать огонь. Это называется «проклятие земли». Обратная сторона отдающей магии, которая не у всех на слуху. Но, как и темные, мы тесно связаны с природой. Так что прощай, Санти. На курортах ты погибнешь мгновенно, на другом конце Фересии — рано или поздно. Но даже если сбежишь за тридевять земель, то проклятие последует за тобой и будет лишь искать момент…

Граф снова захрипел. Умолял или, наоборот, проклинал в ответ… кто его разберет. Эта персона меня больше не интересовала. Я поспешила к лестнице, на ходу приводя себя в порядок. Вдруг Родерик уже забил тревогу. 

Но сколько бы мир ни переворачивался с ног на голову, в зале ничего не изменилось. Кавалеры и их леди кружились в такт. Сходились и расходились. Буквально на пару шагов — а потом музыка снова бросала их в объятия друг друга. 

Откат пришел, не спрашивая разрешения. Прислонилась к стене. Стулья заняты, куда ни посмотрю. Многие дамы устали от пируэтов и обмахивались веерами в окружении верных поклонников. 

Что же, абсолютно выжата, но я среди людей, как и велел Родерик. Надо сделать пару глубоких вдохов. Выпить чего-нибудь освежающего. Нет, пожалуй, лакей с напитками слишком далеко. Сосредоточилась на том, чтобы поймать ветер, который трепал ставни по периметру. Закрыла глаза. Не раскисать. К моему облегчению, Родерик не заставил себя ждать.

— Дорогая, я тебя потерял, — князь опять так эффективно прятал потоки, что незамеченным подошел ко мне сзади. Только отголоски тьмы сейчас выдавали мага. — Оливия, что ты с собой сделала? Ты же совсем без сил.

Руки любимого крепко обхватили за плечи. Я поежилась. Откат так просто не отступит. Сжала его пальцы в ответ… Кольцо? С каких пор на безымянном пальце Родерика кольцо с массивным камнем?

Но это же он. И, не разворачиваясь, узнаю его фигуру, широченный разворот плеч, характерную посадку головы. Да и магический фон невозможно подделать… При условии, что ты не родной брат. Протестующий крик застыл в горле.

Я повернула голову и встретилась с гипнотизирующим взглядом темно-карих глаз. Вместо зрачков сплошной мрак. Стефан держал меня крепко, не заботясь о том, что подумают подданные. Я проваливалась и падала-падала в бездонную яму. Не хватало сил даже дернуться. 

— Позволь, я помогу прийти в себя, милая. Поправлю потоки, пока Родерик задерживается. Они же у тебя разбегаются в разные стороны… Лив, ты обязана заботиться о себе. Ты наш последний Светоч. Самый любимый. Незабываемая моя.

Он развернул меня к себе, подхватил и повлек в сторону танцующих. 

«Мы будем танцевать. Нельзя. Монстр, — молоточком стучало в висках. 

Глава 63.

Практики, как справляться с паникой, перестают работать, когда случается паника. Я танцевала с королем. Решимость плавилась, как огарок свечи. И все же до конца не верила, что это происходило со мной и на самом деле.

Годами прятала от себя свой персональный ужас — снова оказаться в руках у Стефана. И вот он исполнился, причем прилюдно. Я даже не имела права выразить неудовольствие. На нас устремлены все глаза. 

Раньше меня много раз выручала ирония. Смотреть на свою персону со стороны. Видеть собственные недостатки и такие же слабости у окружающих. Высмеивать их. Но сейчас при всем желании я не нашла бы ничего смешного в том, как по-хозяйски Стефан сложил руки мне на талию, заставляя ухватиться за его плечи, чтобы хотя бы попадать в такт. 

Он чаще, чем того требовал танец, опрокидывал меня вниз, прислоняя лицо поближе к груди, и так же резко дергал обратно. И я впечатывалась в него по инерции. Необходимость держать спину прямо и не проявлять эмоции забирали весь остаток сил. Я позволяла ему вести и даже не краснела от смущения. Для этого тоже нужен жар, которого у меня не осталось. 

Другая полезная методика — принять худшее и двигаться дальше, раз изменить случившееся мы не в состоянии, — тоже оказалась бесполезной. Встречалась взглядом с королем и цепенела. Зачем бежать, если вот оно, дно, и я не сумела его предотвратить.

Сражаться со Стефаном магически — бесполезно. Любая попытка атаковать короля карается смертью. Так погиб мой отец. Его признали впавшим во временное помешательство. И мама вынуждена была это проглотить. 

Это не значит, что у меня не было возможности сопротивляться попыткам короля воздействовать на мою энергию. Конечно, была. Однако я умудрилась к моменту нашей встречи истратить весь отведенный на день ресурс.

Кстати, именно его навязчивые попытки закрутить мои силовые линии на свое усмотрение привели к тому, что я очнулась. Стефан — такой же четырехстихийник, как и мы с Родериком. Поэтому с превеликим удовольствием он обвивался вокруг моих потоков. Сжимал их, выворачивал. Как будто покрывал меня изнутри липкой пленкой. 

Натуральный паук. Этого я стерпеть не могла и принялась отталкивать его, разгонять собственные лучи до некомфортной для него температуры. Получалось плохо. 

Я трезвела. Король расцветал на глазах, потому что подхватывал у меня остатки стихийной магии. Выдергивал то там то там. Возблагодарила Богиню с ее матушкой за то, что чистой отдающей энергии во мне сейчас нет. 

Однако Стефан все равно сиял так, будто нашел клад. Он прижался губами к основанию шеи, и я испугалась, что собрался заодно испить моей крови.

— Полог, Ваше Величество, накиньте ради всего святого. Я невеста вашего брата, — все еще хрипела, но это уже похоже на голос.

Разве может история так издевательски повторяться? Когда он набросился на меня после бала, Родерик еще не известил ни меня, ни семью о помолвке. Впрочем, и тогда бы это не остановило Стефана.

— Это чары добропорядочности, Лив. Каждый человек видит в нашем танце то, что по его меркам не выходит за рамки приличий. Но мерки у всех разные. Поэтому поставлено и ограничение. Нельзя заметить что-то сверх того, что мы делали. Не хочешь проверить сама? Погладить меня, например? Тебе же это нравилось. А я могу задрать твою шикарную юбку, и никто кроме нескольких сильных магов этого не заметит.

На миг мое лицо исказила судорога. Я не сумела ее удержать.

— Великолепно. Ты не забыла. И постоянно возвращалась к той ночи. Не корчи носик. Спать с королем это почетно. Оглянись, сколько женщин буравят тебя недовольными взглядами и гадают, что происходит. Почему невеста Родерика льнет к своему монарху…

— К своему палачу, вы хотите сказать. Князь — мой жених. Вы нарываетесь на скандал, а еще рискуете разделить Фересию на две части. Родерик так просто меня не отпустит. 

Стефан приподнял одну бровь и усмехнулся:

— Но один раз же получилось… Не думал, что скажу это зрелой женщине, но ты самая красивая в этом зале, Оливия. Когда-то мне пришлось отказаться от тебя под давлением матушки и облапошенного братца, и сейчас я жалею, что мы упустили столько времени… Помнишь, как ты кричала, как повторяла мое имя? 

Все ложь. Ядовитая, приправленная его ревностью к Родерику. Я была для Стефана забавной игрушкой, которая посмела увиваться вокруг младшего брата и игнорировать Его Величество. Игрушку использовали, вынули из нее пружины и шестеренки и выбросили умирать. 

И имя его я разве что осыпала проклятиями. Светочи влюбляются один раз. Второй невозможен даже под чарами.

— Ваше Величество, темный дар — великий дар. Это личная ответственность перед землей. Вам придется ответить за все… Фересия не простит крови, пролитой ради забавы. Боль ваших жертв вернется вам в кратном размере. 

Король задумчиво, почти нежно погладил меня по щеке. 

— Твоя беда, что ты слишком мягкая. Поверила сказкам, которыми пичкали в детстве. Про справедливость, равновесие, порядочность. Я же рос в вечном соперничестве… И с кем? С сопливым мальчишкой, которому при рождении повезло больше. И, тем не менее, главное — это победа. Победителю отпускают любые грехи.