Правила семьи Райс. Тетралогия (СИ) - Гринберга Оксана

Я растерялась от подобной смены темы разговора.

— А проклятие-то здесь при чем?

— Ответь на мой вопрос, Аньез Райс!

— Это что, какой-то экзамен?

— Считай, один из важнейших в твоей жизни, потому что ты имеешь к этому непосредственное отношение.

— К проклятию Мириам? Но ведь это же старая история!

— Не такая уж и старая, — усмехнулась магесса Финли. — Не старее, чем я, а я все еще вполне бодра и в здравом уме. Поверь, я отлично помню те времена и могла бы рассказать тебе много интересного. Но сперва мне хотелось бы выслушать твою версию.

Я пожала плечами. Ну, раз достопочтенная магесса Финли этого желает, тогда…

— Королева Мириам прокляла своего мужа Уго Гервальда в день, когда тот приказал казнить ее за измену, причем, вместе с еще не рожденным ребенком, зачатым от северного конунга. Тем самым Мириам ввергла Центин в пучину гражданской войны, потому что тот, кого она любила…

— Все не то! — поморщилась магесса Финли. — Опусти ненужные романтические подробности, Аньез! Что это за проклятие и в чем была его суть?

— Подозреваю, это была Десятая, самая Высшая ступень. Кровь, слезы и отчаяние матери, а заодно и дите в ее чреве… — Страшнее и не придумаешь! — Это проклятие лишило всех Гервальдов разума. Как по-другому объяснить то, что муж Мириам, король Уго, увлекался… запрещенной любовью?

— Запрещенной любовью? — усмехнулась преподавательница. — Называй вещи своими именами, Аньез, ты давно уже взрослая. Уго Гервальд был мужеложцем и с ранней юности не скрывал своих наклонностей. Но к этому королева Мириам не имела никакого отношения!

— Хорошо! — я начала злиться. — Значит, ее муж бегал за… — Демоны! Получается, он бегал за штанами⁈ — Уго Гервальд бегал за штанами так долго, пока ему не наставили рога, а после казни Мириам его еще и убил любовник королевы. Ийседор, третий по рождению принц после Уго, тоже спятил, объявив себя старшим. А заодно и законным наследником, хотя всем известно, что следующим по старшинству шел как раз Имгор. После чего, заручившись поддержкой знатных родов, подкупив Сенат и королевских архивариусов, — я не особо знала детали того заговора, — Йиседор занял причитающийся Имгору трон.

— Ийседор объявил себя старшим, потому что он был испорченным мальчишкой, считавшим себя умнее остальных братьев, так что проклятие Мириам тут ни при чем. Они учились в нашей академии, — отозвалась магисса, предвещая мой вопрос. — Все четверо принцев — Уго, Имгор, Ийседор и Роред, и я имела… Нет, я бы не назвала это большой честью преподавать Высшую Магию избалованным переросткам из рода Гервальдов! Возможно, лишь один Роред…

Младший принц бежал из Центина до того, как Ийседор утопил страну в крови, развязав гражданскую войну. Судьба Рореда до сих пор была неизвестна, но, останься он в Центине, то вряд ли бы страдающий маниакальной подозрительностью Ийседор сохранил младшему брату жизнь.

— Из них разве что Роред годится на то, чтобы занять королевский трон, — добавила магисса Финли.

— Допустим… После смерти Уго принцев осталось трое, и двое из них устроили кровавые разборки за трон Центина. Но я-то тут при чем? Что именно вы хотите от меня услышать, магисса Финли?

— Мириам прокляла весь род своего мужа так, что ни один некромант, ни один Высший Маг не сможет ни снять, ни смягчить ею содеянного. Высшее проклятие Десятой ступени, тут ты права, Аньез! И Гервальды будут с этим жить до тех пор, пока не вымрут, все до единого! Перебьют друг дружку или же умрут от старости в полном одиночестве, потому что ни один из магов не в силах снять это проклятие! Разве что наш юный декан, одержимый поисками древнего артефакта… Если Джей Виллар найдет «Сердце Центина», то у Гервальдов появится слабый шанс.

Произнеся это, она уставилась на меня по-совиному.

— Ну да, я знаю про артефакт, — отозвалась я неуверенно. — Наш декан ищет «Сердце Центина», потому что он хочет соединить две половинки одного целого и вернуть драконам….

— Джей Виллар страдает тяжелой формой юношеских фантазий! — отрезала магесса Финли. — Но мне глубоко безразлично, чем занимается в свое свободное время декан факультета Боевой Магии. Это не имеет никакого отношения к нашему разговору. В чем была суть того проклятия?

Вряд ли я знала правильный ответ, поэтому решила промолчать.

Кивнув, магесса Финли продолжила:

— Мириам прокляла Гервальдов бесплодием, вот что она сделала! Ийседор женат уже в третий раз. Он дважды разводился, потому что его жены не смогли родить ему наследника. Принцессы у них тоже не получались, как ты понимаешь! Ийседор все еще питает иллюзорные надежды, хотя придворные маги давно должны были объяснить ему, как именно обстоят дела. И даже если его новую жену, принцессу Дорийскую, обрюхатит кто-то из королевской гвардии, Ийседору не удастся выдать бастарда за своего сына.

— Но почему?

Внезапно у меня закружилась голова. Да так сильно, что лицо магессы Финли почти слилось с серой, подрагивающей стеной магического купола. Внутренний голос подсказывал, что вот-вот прозвучит нечто, что мне уже никогда не забыть и не исправить.

И это изменит мою жизнь.

— Посвященные в тайну королевский семьи будут знать, что ребенок не от него. Потому что существует отметка Гервальдов, особый Знак Трехликого. Ты когда-либо о таком слышала, Аньез Райс?

— Нет, не слышала.

Агнес Финли кивнула, подтвердив, что все так и должно было быть, и что об этом знает лишь горстка посвященных.

— Существует предание, что Трехликий коснулся своим перстом первого Гервальда, когда тот еще лежал в колыбели. На звездном небе как раз светила растущая луна, и Божественная благодать сошла на младенца, коснувшись его плеча.

Магисса Финли начертила в воздухе огненный знак. Растущий месяц, такой же, как и на моем плече.

— У всех Гервальдов имеется лунная метка, — заявила мне преподавательница.

И вот тогда-то я рассмеялась. Смеялась громко и нервно, чувствуя, как к моим глазам подступают слезы.

— Я не собираюсь вам верить, магесса Финли! — кое-как успокоившись под давящим взглядом преподавательницы, произнесла я. — При всем моем уважении, это уже перебор. Вернее, это всего лишь родинки, которые ничего не значат. Они имеются у каждого, причем, по всему телу и в совершенно произвольном порядке. Так что мои — это лишь совпадение, а никакой не знак!

— О нет, Аньез Райс! — покачала седовласой головой магесса Финли. — Все далеко не так!

Но я не собиралась сдаваться.

— Мне хватает и того, что я оказалась драконом. Так что не вздумайте меня убеждать, что во мне течет еще и кровь Гервальдов!

— Но в тебе течет кровь Гервальдов, потому что твоя мать была знатной потаскухой, — ледяным тоном произнесла Агнес Финли. — Поэтому будь сильной, Аньез, и смирись с неизбежным! Твой отец…

— Мой отец — Двейн Райс! — рявкнула я на нее. — И моя мать никакая не потаскуха, потому что… Потому что она была ему верна!

Заодно мне захотелось сказать, чтобы магесса Финли подобрала свою черную мантию и катилась… Вернее, плыла отсюда со всей своей Высшей Магией и намеками куда угодно — хоть в деканат, хоть в свой коттедж на краю территории академии, или же к заговорщикам короля Имгора. Лишь бы подальше отсюда!

Потому что ее слова меня не касались. Заодно они выбивали меня из равновесия.

Но ничего подобного я ей не сказала. Знала, что это будет очень похоже на истерику. А еще я подозревала, что она могла оказаться права.

— Чушь! — заявила мне магисса Финли.

— Как бы ни так! — возразила ей.

— Неужели ты до сих пор считаешь, что твоим отцом был Двейн Райс? То есть, драконьей крови как доказательства тебе оказалось мало? Я всегда думала, что ты довольно умна, Аньез!

— Возможно, драконом был кто-то из моих неучтенных родственников…

— Бред!

— Хорошо! — наконец, произнесла я. — Вернее, я допускаю возможность, что моя мать пала жертвой чар залетного дракона. Мне наплевать, кем он был, потому что моим настоящим отцом всегда останется Двейн Райс.