Ткач Кошмаров. Книга 6 (СИ) - Розин Юрий

Я все еще не мог сравниться с ним в чистом мастерстве контроля над ней — его владение было интуитивным, выверенным годами практики, сродни дыханию. Но разница перестала быть непреодолимой пропастью.

Его огненные змеи встретили первый натиск моих нитей, казалось, без малейшего усилия. Они просто продолжали свое неумолимое движение сквозь образовавшееся облако паутинок, и все, что касалось их поверхности, бесследно обращалось в ничто.

Но именно так всё и должно было быть.

Эти нити выполняли не боевую задачу. Они были зондами. Сенсорами высокой точности. Каждая уничтоженная нить, каждый микроскопический миг контакта до момента её полного испарения — всё это был поток сырых данных.

И я чувствовал, как в глубине моего сознания строится и постоянно обновляется сложнейшая, многослойная модель. Модель пламени Зер Гана. И параллельно тестировались тысячи гипотетических противодействий.

Применить Буйство заморозки, пытаясь снизить температуру? Насытить зону Буйством тьмы, пытаясь загасить ей свет огня? Попробовать отразить атаку с помощью сложного зеркального барьера?

В одной из множества таких проверок нашелся не идеальный, но наиболее удачно подходящий для противодействия огню Зер Гана атрибут. Коррозийный яд.

Я немедленно, не раздумывая, перестроил работу конвейера и наполнил новой комбинацией все последующие нити. Одновременно я пропустил это же Буйство через Сепу, пропитав её броню аналогичным агентом.

И атаковал снова.

Нитяные щупальца всё равно разрушались при контакте с пламенем— абсолютной защиты не было. Но теперь, разрушаясь, они не просто рассеивались. Они выделяли в точках своего исчезновения едкий, сизо-фиолетовый туман.

Этот туман вступал с пламенем в реакцию, заставляя его терять свою чистоту и однородность. Пламя не гасло, но его всепожирающая эффективность заметно падала.

А количество моих нитей продолжало расти в геометрической прогрессии. И Зер Ган, лицо которого в лбу исполина сначала исказилось лишь легким раздражением, а затем — чистым, немым изумлением, очень быстро оказался вынужден изменить свою тактику.

Он уже не мог позволить себе роскошь просто атаковать. Теперь значительная часть его внимания уходила на то, чтобы постоянно очищать своё же пламя от навязчивого, разъедающего тумана. Его абсолютное наступление захлебнулось. Он начал обороняться.

Но и этого оказалось недостаточно. Одна из нитей сумела просочиться сквозь ослабевший, разъеденный ядовитым туманом заслон багрового пламени.

Она метнулась вперед, в тело самого Зер Гана. В то самое тело, которое после его перехода в сферу Истребления Смерти лишилось собственного внутреннего Потока, куда более уязвимым и хрупким.

Нить не долетела. Она испарилась в последнем сантиметре от его груди, сожженная спонтанно вспыхнувшим и сжавшимся вокруг его физической формы сгустком мировой ауры — инстинктивной, почти рефлекторной реакцией, которую Зер Ган выдал в долю мгновения.

Но сам факт, что я сумел приблизиться настолько, что заставил его защищаться именно так, показал, что угроза достигла высочайшего уровня.

Его лицо перекосило дикой, неприкрытой, животной злобой.

— ХВАТИТ! — его рёв, усиленный мощью Аватара и пропущенный через мировую ауру, потряс само пространство. — С меня хватит этой возни!

В тот же миг его Аватар начал преображаться. Огненные змеи, эти воплощения продвинутой техники «Восемь Глав Гидры», что были фирменным знаком клана Альфард, вдруг сжались, съёжились и были втянуты обратно в основное тело пламенного гиганта.

Сам гигант заколебался, его контуры поплыли, будто сделанные из жидкого огня. Он перестал быть просто гигантской копией Зер Гана. Формы расплылись, смешались, а затем начали застывать заново, следуя иному, более древнему и грозному шаблону.

Ростом всё тот же, почти километровый, пламенный, но теперь это была фигура могучего, древнего кузнеца-титана, богатыря из мифов о сотворении мира. Широкие, словно высеченные из цельной горной гряды плечи, покрытые латами, которые казались выкованными не из металла, а из тёмной, потухшей вулканической породы. На лице, грубом и испещрённом глубокими морщинами, как высохшее русло древней реки, красовалась густая, пышная борода из клубящегося чёрного дыма.

В одной его руке, размером с городской квартал, был зажат кузнеческий молот. От него исходила аура невероятного давления, будто он был сгустком самой гравитации, способным расколоть фундаментальные законы мира.

В другой руке он держал длинный, идеально прямой меч. Его лезвие было темно и не отражало свет, словно было вырезано из самой непроглядной тьмы.

От этой новой формы веяло неумолимой, первобытной мощью. Это была сила иного, более глубокого и древнего порядка.

— Зер Ган! — тут же закричала Юлианна. — Ты не имеешь права! Показывать эту форму здесь, в низшем мире — это прямое, вопиющее нарушение правил! Ты знаешь последствия!

Зер Ган, чьё тело всё так же висело в центре лба богатыря-кузнеца, медленно повернул к ней голову. На его губах играла язвительная, циничная усмешка, полная презрения ко всем правилам.

— Какой ещё «низший мир»? — переспросил он. — Крещение Тихой Звезды уже произошло. Она выполнила условия. Она теперь — часть высшей сферы, пусть и на самом её дне. Все эти церемонии, оформление, распределение зон влияния… — он сделал легкий, пренебрежительный жест рукой, — всего лишь бюрократические формальности, на которые мне плевать. А ты, букашка, запомни этот образ. Истинную форму того, кто тебя убьет. Знай же, что я — Зер Ган из клана Форнакс!

В следующий миг Аватар-кузнец атаковал. Он рванул вперёд, и пространство под его ногами содрогнулось. Меч в его правой руке описал широкую, неторопливую дугу, конечной точкой траектории которой был я.

Это сразу поставило меня в позицию, хуже которой трудно было представить. Проблема была не в технике, не в каком-то хитром принципе, который можно было бы разложить на части и нейтрализовать.

Проблема была в чистой, неразбавленной, первобытной мощи. В чудовищной, невообразимой концентрации силы, сфокусированной в этом ударе.

Сепа, даже со своими колоссальными запасами энергии не выдержит прямого контакта. Её защита, основанная на принципах поглощения, рассеивания и перераспределения входящей энергии, треснет как тонкое стекло.

Анализ нитями Ананси, который блестяще сработал против пламенных змей, тоже был практически бесполезен. Можно сколько угодно изучать структуру и состав падающего на тебя меча, но если он несётся с силой, способной смести горы, знание того, из какого именно сплава он сделан, тебя не спасёт.

Я лихорадочно, со скоростью, которую давала мне связь с Ананси, перебирал в уме все возможные выходы, все комбинации, все теоретические техники. И все они упирались в одну, главную, фундаментальную проблему, которую я до конца осознал только сейчас, в момент наивысшего давления.

Сепа и Ананси были двумя отдельными, полноценными Аватарами Нова. Могущественными, уникальными, но… разделёнными. Триединство, появившееся после создания Сепы, исчезло в тот момент, когда они прошли через процесс превращения в Аватаров.

Сепа — это бездонный резервуар, идеальный генератор чудовищных объёмов чистого Потока, её суть — накопление, хранение, выдача сырой силы. Ананси — это идеальный аналитический и творческий процессор, способный создавать невероятно сложные, адаптивные техники и управлять тысячами их экземпляров с ювелирной точностью.

Но Сепа не могла использовать техники Ананси. А Ананси не мог напрямую черпать и использовать огромные резервы энергии Сепы.

Я, как хозяин, мог использовать и то, и другое. Я мог черпать ману из Сепы и направлять её через своё сознание на формирование и управление техниками через Ананси.

Но моё посредничество, необходимость пропускать потоки через своё собственное тело, приводило к неизбежным потерям и упрощениям. Я сам, без Ананси и Сепы, сейчас находился на пике Раскола Земли. Это был высший уровень мощи в Тихой Звезде, но даже близко не сравнимый с мощью Аватаров и тем более с мощью Истребления Жизни.