В поисках того самого (СИ) - Герасимова Галина Васильевна "oginen"

Пришёл Тарсам с несколькими коллегами — в бою от них проку никакого, но как теоретики могли пригодиться. Нита видела его, но перекинуться хоть парой слов не успела — не до того. А потом лекарь, с разрешения стражи, увёл её в караулку, чтобы заняться плечом и никому не мешать.

Ведьма ворчала и ругалась, но больше про себя. Понятно, сама она рану не обработает, и пусть лучше это сделает тот, кто понимает больше, чем Ларс. Про свои раны волк отмахнулся, что это царапины, крови вроде и много, а вреда мало, и не дался. Убедившись, что подруга в надёжных руках и безопасности, белый волк потрусил в «Золотую бабочку» за сменой одежды. А у Ниты в голове не иначе как защитой от пережитого кошмара — лишь бы не думать! — билась унылая мысль о сапогах, брошенных на подворье у дома. Хорошие и единственные, да и зачем ей вторые? Уцелели бы!

Лекарь оказался опытным и, что особенно ценно, молчаливым. В зельях Нита признала свою работу, но только и смогла, что иронически хмыкнуть: ни на что больше её не хватило. На это да на мысли о сапогах. А всё остальное…

Вроде вопросов не осталось, история понятная и, к счастью, законченная. Жалеть кого-то из этих двоих, Ритана и Аркона? Уж точно не сейчас. Да и не хотелось больше переживать. Устала. Даже о доме, как он там, уцелел ли, Нита вспомнила отстранённо. Может, потому, что мысленно уже простилась с ним? Словно и её история здесь закончена.

Хотелось найти своего волка, уткнуться лбом ему в плечо и так сидеть. Вечно.

Ларс вернулся вскоре, одетый и запыхавшийся, со свёртком в руках; лекарь как раз заканчивал, напутствуя пациентку, но та пропускала мимо ушей. Что рана грязная, она и без него видела, ей плечо проткнули гнилым ржавым клинком, надо думать! Сама прекрасно знала, что за лекарства надо пить, а уж про то, что руку нагружать нельзя, тем более догадалась бы. Да и что ничего серьёзного не задето, тоже не новость: ей паршиво, но не до такой степени, чтобы протянуть лапы.

— Что там? — спросила Нита, кивнув на дверь, когда лекарь вышел.

Караулка была небольшой и тесной, но по-своему уютной. Угольная печка в углу, нары в два яруса, по-военному аккуратно застеленные совсем не военными лоскутными одеялами, стол под окном с грубыми и основательными стульями вокруг. Окон два: одно, побольше, но пыльное, выходило на эту сторону ворот, но понять происходящее это не помогало, а другое, небольшое и зарешёченное, вверху под самым потолком. Оттуда можно было глянуть на беснующегося подгнильщика, но для этого требовалось встать, а Нита и так прекрасно слышала тварь. На столе имелся двурогий подсвечник, свечи в котором лекарь, уходя, бережливо задул.

— Думают. Тварь живучая, но тупая, так и ломится в ворота. Их маги укрепили, ничего она не сделает, — ответил Ларс, разложил на столе свёрток, в котором оказалась одежда для Ниты.

И сандалии. Тоненькие, плетёные, на ремешках. По последней столичной моде.

— Что это? — ведьма растерянно подняла одну за верёвочку.

— Обувь. — Ларс с лёгким смущением хмыкнул. — Я первое, что было на ближайшем лотке, схватил. Сапоги по ноге подбирать надо, а тут подтянуть можно.

Ведьма тяжело вздохнула, но ругаться не стала. Сойдёт дойти до гостиницы, всяко лучше, чем босиком шлёпать. Наверное.

— Как ты? — спросил Ларс и тяжело опустился на ближайший стул. Сел далеко от окна, и в тусклом свете было не разглядеть, но от оборотня пахло пылью, кровью и потом. Драка и пробежка дались ему совсем не так легко, как хотел показать.

— Жить буду. — Нита заставила себя взяться за одежду.

— Давай помогу…

— Справлюсь! — отмахнулась она привычно.

Ларс несколько секунд понаблюдал за мучениями, а потом плюнул на протесты и действительно начал помогать. Было неловко чувствовать себя беспомощной, но это не раздражало так, как могло бы, и злиться не выходило. Особенно когда он махнул рукой на стул, занял соседний и, пристроив её стопы у себя на коленях, принялся деловито прилаживать сандалии. Нита откинулась на стену караулки рядом с окном, искоса поглядывая наружу.

— Не могу поверить, что эта история закончилась, — пробормотала она и устало прикрыла глаза, коогда он дошёл до второй ноги.

— Да уж, — усмехнулся Ларс в ответ. С ремешками он закончил, но отпускать Ниту не спешил. — По-моему, староват я для таких приключений…

— А как же мечта о борьбе с нечистью? — отозвалась ведьма почти серьёзно.

— Помечтал — и хватит, — хохотнул он. — Я рад, что проклятие пропало, но путешествий наелся на всю оставшуюся жизнь. Обосноваться бы где-то, дом построить… — рассеянно протянул он. — Твоя избушка цела, кстати. — Опомнился мужчина. — Когда я там оказался, пожар уже унялся.

— А Караш с Марташем живы? — спросила Нита. До сих пор об этих двоих она не вспоминала, а сейчас кольнула совесть. Всё-таки вляпались они, желая ей помочь…

— У охранника и без меня всё неплохо было. А вот дотянул ли Караш до подмоги — вопрос, — с сомнением проговорил Ларс. — Вроде кто-то за мной на пожар шёл, а обратно я тварь вкруг вёл.

Некоторое время они помолчали. Волк в задумчивости начал через штанину разминать Ните лодыжки и икры, и ведьма прикрыла глаза: вроде и больно, но будто легче становится, особенно после сумасшедшего забега на пожар.

Гудение голосов, крики, ритмичные удары в ворота — всё это слилось в монотонный слитный гул, убаюкивающий и совсем не страшный. Кажется, ведьма устала бояться. А может, дело в том, что куда сильнее она боялась в последнее время за белого волка, а он — вот, рядом. Уставший, вымотанный, но совершенно точно — живой. И хорошо, что про них до сих пор не вспомнили снаружи. Конечно, пара оборотней ничего подгнильщику не противопоставит, а вот ведьма…

Волчица понятия не имела, что она может сделать с подобной тварью, тем более в таком состоянии и с такой слабостью, но вряд ли это понимали горожане. Пожалели, что ли?..

— Нита, — негромко позвал Ларс через пару минут.

— М-м? — Она лениво приоткрыла глаза.

— Я люблю тебя.

И так это у него прозвучало… спокойно, буднично, словно о хорошей погоде сообщал. А ведьма от неожиданности дёрнулась, только сильные ладони на лодыжках сомкнулись крепче, не пуская, а силой выдираться — это и в лучшем состоянии не получалось. Сердце заполошно стукнулось о рёбра, подпрыгнуло к горлу.

— Зачем ты это говоришь? — напряжённо спросила Нита, вцепившись обеими руками в стул, на котором сидела, и глядя на волка настороженно, исподлобья.

— На всякий случай, — усмехнулся он. — Чтобы ты не сомневалась. Идём. — Он выпустил её ноги. — Хочется помыться и пожрать, приключаться на голодный желудок — плохая идея.

***

Уходить молча не стали: всё-таки, как ни крути, тварь к городу привели они, стоило показаться хотя бы начальнику стражи, чтобы пожалел и отпустил. Тому и правда не нашлось до побитой парочки дела — мазнул взглядом, вполуха выслушал и махнул рукой. На кой ему такие вояки, едва на ногах держатся!

Зато они попались Тарсаму. Он воодушевлённо спорил о чём-то с коллегами, но заприметил Ниту, махнул рукой и быстро подошёл.

— Не знаю, откуда вы подгнильщика притащили, но больше там ничего интересного не встретилось? — огорошил он вопросом.

В своём духе, впрочем: что для нормальных людей — проблема, для него — великолепный образец. И хоть Древо тресни, а надо докопаться откуда, что и почему.

Пришлось разъяснять, как добраться до каменного плато, а потом рассказывать, почему монстр вообще пробудился. По крайней мере, Нита поведала свою версию и не забыла упомянуть и про скачки магического фона, и про смерть волка. Вот только историю Аркона-Ритана оставила до лучших времён: не тот разговор, чтобы трепаться перед городскими воротами.

— Теперь-то мы можем вернуться в «Золотую бабочку»? — спросил Ларс, когда Тарсам, извинившись, оставил их, и, не дожидаясь ответа, потянул Ниту за собой.

Берем уже ждал их. Лезть с разговорами предусмотрительно не стал, зато, когда гости поднялись в комнату, их встретил накрытый стол с сытным горячим ужином, который голодные волки проглотили почти не жуя, а после Нита наконец добралась до ванны. Предел мечтаний: окунуться в горячую воду, наконец смыть кровь и грязь и постараться выкинуть из головы всё, что случилось.