Сердце Севера (СИ) - Палей Натали

И я молчала. Грызла себя. Ругала. Но молчала.

В итоге, я решила самостоятельно остановить беглецов. Надеялась, что смогу, и никто не узнает об их попытке сбежать. Я решила, что разберусь с Аластером Скоттом, смертельно раню мужчину ударом кинжала в живот. Куда бить, я знала. Без него вряд ли темные сбегут. Правда, они могут попытаться сбежать позже, но я решила, что подумаю об этом потом. Сначала нужно разобраться с существующей проблемой.

С утра я наблюдала за темными, с невозмутимым видом выполняющими свои обычные обязанности в госпитале. За Аластером, который заигрывал с одной из светлых целительниц, которая от его внимания была ни жива, ни мертва. За Малышом, который с трудом владел эмоциями и то и дело бросал в мою сторону хмурые взгляды. За другими. Спокойными и невозмутимыми, напряженными и бледными. Разными. Казалось, даже воздух в госпитале сгущается, становится тяжелым, вязким и драматичным. И я удивлялась, почему никто не замечал этого?

Я понимала, что беглецы могут сбежать как через главный ход, так и через многочисленные тайные проходы, ведущие за стены замка, которых, по словам Ройдана, было несколько. Один оборотень даже показал мне такой недавно: мы вместе спустились в подземелье замка, а из него через лабиринты проходов дошли до подземного темного озера, в которое нужно нырнуть и переплыть препятствие — стену, которая до дна не доходила...

Аластер Скотт возник передо мной словно из ниоткуда.

— Госпожа Элфор, можно вас отвлечь ненадолго? Я кое-что не понимаю, будьте добры, объясните мне.

Темный маг смотрел спокойно и уважительно, всем видом показывая, что его вопрос первостепенной важности.

Когда появился Скотт, я осматривала оборотня, которого вылечила вчера: проверяла, не осталось ли черной паутины, которая ещё несколько часов назад плотно опутывала внутренние органы мужчины.

— Да, Аластер. Сейчас я подойду.

Встала, интуиция из самой глубины души тонко закричала, что момент настал. Все, что стало происходить дальше, словно замедлилось. Я увидела себя и остальных будто со стороны.

Свою деревянную походку...

Замедленное биение сердца...

Капельки холодного пота на лбу…

Осознание, что кровь в венах замерзает...

— Волнуешься больше, чем я. На тебе лица нет. Не привлекай к нам внимание.

И все же Скотт нервничал — мужской голос звенел натянутой струной витары, грубой и ненастроенной, которую слышала только я... Остальные целители и больные не обращали на нас внимание. Только Расел поднял голову от своего пациента, поймал мой взгляд и проводил нас задумчивым взглядом.

Мы пошли по коридору. Скотт завел меня в одну из небольших комнат... Я решительно сжала рукоять кинжала, спрятанного в потайном кармане юбки. Развернулась и замерла в ошеломлении — Скотт открыл потайную дверь, о которой я не имела понятия, и прошел в другую комнату.

Я шагнула за ним, подумав, что так даже лучше. Мужчина сам подставляет спину. Я знаю куда ударить, чтобы одной ногой он оказался за гранью, но не умер, но... Я вдруг с ужасом поняла, что опоздала и теперь знаю, как темные маги решили сбежать.

Нагло. Смело.

Через главные ворота Северного замка.

В полной тишине в тайной комнате беглецы переодеваются в одежду северных волков: в теплые бордовые туники, тонкие серебряные кольчуги, высокие сапоги, плащи, подбитые мехом.

В чужие вещи. Которые им явно не по размеру. С пятнами свежей крови. Где они их взяли?.. В маленькой комнате тишину нарушали лишь тихое взволнованное дыхание и еле слышный шепот.

Я все ещё сжимала ручку кинжала, гадая, смогу ли расправиться со всеми так, чтобы не убить, а только ранить? Хватит ли сил? Если хватит, никто не узнает о том, что темные хотели сбежать...

Беглецы переговаривались шепотом, я еле их слышала:

— Наконец-то свернул шею этому придурку Морону. Как же он бесил меня! Ещё там в заточении!

— Я остановил сердце Тура, эта благородная морда уже в печенках сидела...

— Быстрее! Отряд волков уже должен был выехать через ворота!

Скотт швырнул мне в лицо тунику, тонкую кольчугу, которая поцарапала...

— Твои вещи. Переодевайся. Сняли с самого худого. Быстро.

Худым и невысоким среди северных волков был только один — безусый юноша, внук Джуна Морона. Значит, они и деда, и внука убили. А я могла остановить их.

С оборотнями расправились, как тогда расквитались с темными магами, которых Ройдан убивал из-за меня... Если бы я показалась ему тогда.

Холод сильнее проник в сердце. Они говорили о Туре? Они расправились с Кортом?

Мороз прошел по коже, впиваясь в нее острыми иглами, во рту тоже будто замерзло, язык словно примерз к нёбу, пальцы стали ледяными и непослушными. Вспышкой в памяти ворвался в мысли утренний разговор с Ройданом:

— Сегодня я остаюсь в замке, поэтому вечером в госпиталь сам за тобой приеду, моя красавица. Тур поедет на восток, говорят, там видели темных магов. Князь приказал привезти их.

Я обратилась внутрь себя, к своей темной сущности, но вдруг поняла, что не могу начать войну в госпитале, полном больных, ведь они могут пострадать. Нужно просто кинуться на Скотта и проткнуть его...

— Юна, не дури, — Аластер возник передо мной, раскаленное дыхание мужчины опалило мою ледяную кожу. — Ты с нами. По-другому никак. Смотри сюда. Кто-то должен за ней присмотреть.

Темные медленно расступились. Ощутила их пристальные взгляды. Перевела взгляд на то, что раньше закрывали их тела в одежде волков, и оцепенела ещё больше. На полу у стены лежала девочка с закрытыми глазами, бледная, заплаканная, закутанная в теплый плащ.

Юна Семур.

— Что с... ней? — С трудом вытолкнула слова, которые словно содрали слизистую на горле. До крови, настолько больно было произнести каждое слово.

— Пока жива, — равнодушно отозвался Аластер. —  Она — гарантия нашего выхода из Северного замка, если что-то пойдет не так.

— Это подлость.

— Да ну? А сжигать темных, словно мусор, справедливо?

— Девочка... не виновата.

— Её дед виноват. И отец. Но до них тяжело добраться.

— Вот им и нужно мстить, а не ребенку, — зло процедила сквозь крепко сцепленные зубы. Сжала их, чтобы они не стучали друг о друга, и не выдавали моего отчаянного страха. Скомкала пальцами одежду, до боли в суставах, чтобы темные не заметили, как дрожат мои руки и пальцы.

— Юна, переодевайся. Ты нас задерживаешь.

Холодный взгляд главаря темных не изменился.

— Девочку. Нужно. Оставить.

Я давила на каждое слово, не отводя глаз от мужчины. Смотрела так, как могу, когда от этого зависит чья-то жизнь, когда понимаю, что должна спасти, вкладывая во взгляд все свое убеждение, на которое способна.

— Ради нее я сделаю все, что скажешь.

Скотт видит, что я, действительно, готова на все ради спасения Юны Семур, и на миг взгляд его становится странным... сальным каким-то, жадным, липким и ещё более темным. Черты неприятного мужского лица заостряются, Скотт будто подается мне навстречу, облизывает онкие бледные губы... Меня передернуло от отвращения. Но мужчина справился с собой, лицо вновь стало каменным и жестким, и мне показалось, что ему понравилась моя реакция. Извращенец.

Маг процедил сквозь зубы фразу, от которой физически стало больно:

— Мы не оставим её, а ты и так сделаешь все, что я скажу.

— Мы не связывались бы с ней, — буркнул кто-то из темных за моей спиной. — Только без девчонки мы не выйдем за пределы Замка.

— Кто сможет помешать? — прошептала я, не отводя глаз от застывшего лица Скотта. — Вы уже изучили все тайные и явные выходы из Замка. Магически сильнее волков. Идите любым путем.

Стало вдруг все равно, останутся темные в Замке или уйдут. Меня волновала лишь жизнь маленькой невинной девочки.

— Кто нам помешает? Например, магическая стена вокруг Северного замка? Стена, сотканная из темной магии, замешанной на чьей-то крови.