Инженер для инквизитора (СИ) - Швыркова Анна

Марина понадеялась, что ее отсутствие не заметил один суровый и строгий инквизитор, но после сама же и развеяла свои надежды. Уж кто-кто, а Максимиан точно заметил, что ее не было с утра.

Глава 57

О том что инквизитор заметил ее отсутствие стало понятно по тому, что только войдя в купол она столкнулась с ним нос к носу. И посмотрел он на нее так что впору глаза опускать и в землю провалиться, а Марина вместо это, наоборот, смотрела неотрывно, купаясь в жгучем черном взгляде, чувствуя, как сердце стучит так, что ребрам больно.

Всегда ей нравились суровые и строгие мужчины, но Максимиан их всех переплюнул. И ростом, и статью, и твердым голосом и острыми скулами, под которыми сейчас желваки ходили. Хорош так что иногда глаза слезятся, будто Марина на солнце смотрит, а взгляд отвести сил нет.

— Где вы были? — сквозь зубы сказал Макс.

Сердце сделало еще один восторженный кульбит от неприкрытой силы и злости в мужском голосе и Марина хотела уже игриво кольнуть в ответ, но вовремя вспомнила, что не его поля ягодка и на месте разгорающегося внутри пожара образовалась колючая изморозь.

— Идите пока в бытовку, чаем отогрейтесь. Я скоро подойду, — сказала она ребятам, а сама украдкой перевела дыхание, ровно проговорив: — Решала кое-какие вопросы с гоблинами в городе.

— Они вернулись больше двух часов назад, — так же сквозь зубы сказал инквизитор.

— И что? — безразлично пожала она плечом, не смотря Максу в глаза. — Неужели у женщины не может быть своих дел или простого желания пройтись по магазинам?

Послышалось шумное дыхание инквизитора и прежде, чем он начал рычать и устраивать разбор полетов, Марина, все так же смотря в сторону, спокойно сказала:

— Инквизитор, у нас полно…

Ее прервало крепкое объятье, и Марина уткнулась носом в твердую грудь. Попыталась вырваться, чувствуя спиной как на них все смотрят, но куда там. Ее лишь сильнее сжали в объятьях, больше напоминающих тиски, а над ухом прозвучал звенящий от злости голос:

— Не может у тебя быть никаких дел и желаний в городе пока не пойманы те, кто тебе угрожал! Ты же разумная женщина, Марина, так почему такую глупость совершила? Я же доверял тебе, думал ты в полной мере осознаешь опасность, а ты поехала в город и ладно если бы с гоблинами была, так ты их отослала и осталась одна. Мне что снова возить тебя с работы и обратно, и ходить по пятам чтобы быть спокойным? О чем ты думала?

Марина уже хотела огрызнуться, чего это он ей тыкает, да еще и указывать смеет, что ей делать, но вместо этого из глаз вдруг резко потекли слезы, будто кто кран открыл на всю мощность.

Потому что прав был во всем Макс, и она действительно подвергла себя опасности, но даже не подумала об этом. Потому что устала жить в постоянном напряжении и вместо того, чтобы разругаться с инквизитором за то, что он ее как котенка носом в лужу тычет, разрыдалась, наплевав смотрят на них или нет.

Она же все-таки не железная.

Сама сквозь собственные рыдания еле смогла разобрать слова о том, как ей все надоело и что побыстрее бы уже эти недоброжелатели объявились, потому что сил нет ни моральных, ни физических ждать, когда они объявятся. Что она даже близко не ниндзя и не камикадзе, чтобы постоянно быть начеку в ожидании то ли записки, то ли удара в спину.

Руки инквизитора чуть расслабились, превратившись из злых тисков, ломающих ребра, в теплые объятья дарующие поддержку и защиту, отчего Марина пошла на второй заход слез. Тяжелая рука гладила ее по спине, даже сквозь куртку даря тепло и отчего-то плакать хотелось от этого еще сильнее.

Сколько времени прошло, прежде чем она выдохлась, Марина не знала, но шмыгая носом она боялась поднять глаза. Стало вдруг стыдно за подобную слабость, да еще и на улице, где любой мог увидеть, как главный инженер плакал словно маленькая девочка, сломавшая куклу.

— Простите, — прошептала она, снова хлюпнув носом.

— Давай помогу, — мягко сказал Макс, взяв ее за подбородок и попытавшись поднять лицо вверх, но Марина вырвалась, снова уткнувшись ему в куртку.

— Не надо. Все увидят.

— Никто нас не видит, по крайней мере четко. Посмотри сама.

Осторожно повернув голову, Марина увидела, что воздух вокруг них дрожит, словно марево над пустыней. Можно было различить очертания домов, сложенных материалов и фигурки снующих туда-сюда рабочих, но не более.

— Спасибо, — прошептала она.

— Да не за что, — мягко сказал Макс, а после с улыбкой добавил: — Наверняка все думают, что мы тут с тобой целуемся стоим.

Марина фыркнула и с горькой улыбкой сказала:

— Пусть лучше думают, что целуемся, чем если бы потом перешептывались, что их инженер стоял и сопли по инквизиторской куртке размазывал.

— Подними лицо Марина. Помогу убрать следы.

Она лишь замотала головой и еще теснее прижалась к его груди. Иллюзий она не питала и знала, что не относится к тем женщинам кто плачет красиво, так словно у них в глазах чистые озера разливаются, делая их лишь краше и трогательнее. У Марины же от слез, если они случались, веки опухали, а нос моментально краснел, словно она беспробудная пьяница и показывать такую красоту инквизитору она не собиралась даже под угрозой смерти.

Грудь Макса расширилась от тяжкого вздоха и с выдохом он сказал:

— Поверни тогда хоть голову вбок.

Тут уже Марина противиться не стала и повернулась, но в сторону от инквизитора, прижавшись щекой к груди и ощущая мощные удары сердца. Максимиан как-то хитро и быстро соединял и загибал пальцы, что она не успевала уследить, а после раскрытой ладонью провел сверху вниз рядом с ее лицом, лишь слегка его касаясь. Марина почувствовала, как кожу закололо словно холодными иголочками и вздохнув, поняла, что нос больше не заложен, да и веки уже не ощущаются такими опухшими и неподъемными.

Макс снова взял ее за подбородок, поднимая ее лицо вверх и теперь уже у Марины не было повода отказаться.

— Как я выгляжу? — прошептала она, боясь посмотреть ему в глаза.

— Чудесно, — мягко ответил он и Марина увидела краем глаза его улыбку, которая быстро померкла: — Прости, что сорвался. Просто я очень испугался за тебя.

— Что же тогда не помчался в Селрон искать меня и вызволять из беды? — в шутку пожурила его Марина и никак не ожидала услышать:

— Именно этим и я хотел заняться, когда понял, что тебя нет под куполом, но ты уже и так подъезжала к нему. Заработался и думал, что ты вернулась с гоблинами, но проверять не стал. Больше я такой ошибки не допущу.

Отчего-то снова засмущавшись, Марина слегка пошевелила плечами, намекая чтобы ее выпустили из объятий, но Макс сделав вид, что не понял, руки не разжал и спросил:

— Я заметил, что в последнее время тебя что-то тревожит. Ты часто печальна. Это из-за нависшей угрозы?

Ох, Максимка ну что же ты такой замечательный, все замечаешь. Впрочем, он сам же и подсказал ей нужный ответ. Пусть лучше думает, что она боится неведомых злодеев, чем поймет, что вся ее грусть и тоска связана лишь с ним одним.

Посмотрев ему в глаза, чтобы даже не думал, что она пытается увильнуть от ответа, сказала:

— Да, из-за нее. Я уже действительно жду это злосчастную записку. Тогда хоть что-то сможет прояснится, а постоянное ожидание и неизвестность выматывает и страшит куда сильнее, чем сама угроза.

Пусть она и не соврала, но между бровей Максимиана все равно залегла хмурая складка. Он кивнул и разжал объятья, отчего ей сразу стало холодно, но на лице все еще была видна усиленная работа мысли.

Не только он один умеет считывать эмоции и выражения лиц, а за это время Марина уже успела изучить его достаточно, чтобы понять — он ей не поверил. Однако настаивать он не стал и развеяв марево, увел разговор на другую тему:

— Так что вы делали в городе так долго?

Ее кольнула легкая досада, что инквизитор обратился к ней вежливо и официально, хотя ей больше понравилось, как они беседовали минутой ранее.