Возвращение Безумного Бога 15 (СИ) - "Архимаг"

Внутри, на бархатной подушке, лежал сгусток тьмы. Маленький, размером с грецкий орех. Он, казалось, впитывал свет, не отражая его. Просто чёрная дыра в форме шарика.

Готовая метка Бездны, прошедшая все этапы трансформации.

— И это всё? — разочарованно протянула Никталия, — А где вспышки? Дым? Драматическая музыка? Я думала, будет что-то вроде… «Высвобождение древнего зла, эпизод первый». Скукота какая-то.

— Терпение, — усмехнулся я, — Главное шоу ещё впереди.

Я подошёл к пульту управления Чёрным Солнцем. Положил руки на холодную металлическую поверхность. Артефакт отозвался радостным гулом. Словно приветствовал старого друга.

— Единство, — произнёс я слова древнего заклинания на языке Бездны.

Слова были тяжёлыми. Каждый слог давил на реальность, искажая пространство вокруг.

Чёрное Солнце вспыхнуло.

Не светом. Тьмой.

Пульсирующая волна абсолютной черноты ударила по хранилищу. Лампы погасли. Воздух стал плотнее, как перед грозой.

— Ого, — выдохнула Эмми, — Теперь это больше похоже на освобождение древнего зла.

Шкатулка на полу задрожала. Сначала слегка. Потом сильнее. Крышка с громким щелчком отлетела прочь, отделившись от шкатулки.

Тьма внутри неё ожила.

Она вырвалась наружу, как джинн из бутылки. Чёрный, извивающийся жгут энергии метнулся к Насте.

Девушка вскрикнула, но не отступила. Просто сжала зубы и выставила вперёд правую руку.

Тьма обвила её от запястья до плеча. Плотно. Жадно. Как живая змея.

Настя зашипела от боли. Её лицо исказилось. Это было похоже на клеймо раскалённым железом, только на духовном уровне. Боль не физическая, но от этого не менее реальная.

— Держись! — крикнула Эмми, шагнув вперёд.

— Не подходи! — рявкнул я, — Процесс нельзя прерывать!

Тьма впитывалась в кожу Насти. Оставляла за собой след. Сложнейший узор. Вязь рун и теней, которая двигалась, жила, дышала.

Татуировка формировалась прямо на глазах. Чёрная, как сама Бездна, но с тонкими серебристыми прожилками — моя воля, мой контроль, вплетённые в саму её структуру.

Узор был красивым. Почти гипнотическим. Абстрактные завитки складывались в формы — клинки, щупальца, крылья. Всё перетекало одно в другое.

Через несколько мучительно долгих секунд всё закончилось.

Тьма исчезла. Впиталась полностью.

На руке Насти осталась лишь татуировка. Она слабо мерцала. Пульсировала в такт сердцебиению.

Настя тяжело дышала. Пот струился по лбу. Она опустилась на колени, глядя на свою изменившуюся руку.

Потом медленно, очень осторожно, сжала пальцы в кулак.

— Я… — её голос дрожал, — Я чувствую…

— Что ты чувствуешь? — наклонилась к ней Эмми.

— Сила… — Настя подняла голову, и в её глазах плескался восторг, — Она течёт во мне… но… она не давит. Не пытается поглотить. Она… слушается.

Она встала на ноги. Посмотрела на татуировку с изумлением.

— Это как… как будто появилась новая конечность. Я всегда знала, что у меня две руки, две ноги. А теперь есть ещё… это. Часть меня. Но другая.

— Это и есть Метка Бездны, — объяснил я, подходя ближе, — Частица моей воли, соединённая с твоей душой. Теперь ты можешь использовать более продвинутые умения Бездны, такие как Лезвие, Вопль, Щупальца, не рискуя потерять контроль. Бездна будет считать тебя… своей. Частью меня.

Я положил руку ей на плечо.

— Но будь осторожна. Это как учиться водить гоночный болид. Сначала медленно. На полигоне. Почувствуй силу. Привыкни к ней. Не пытайся сразу ставить рекорды скорости. А то закончится это тем, что ты случайно разнесёшь половину особняка.

— Или всю кухню, — добавила Эмми, — Опять.

— Кухня сама виновата, — пробормотала Настя, но улыбнулась.

Она не могла оторвать взгляда от своей руки. Пробовала шевелить пальцами. Чёрная татуировка реагировала, меняя узоры.

— Я хочу себе такую же! — тут же заявила Эмми, подскакивая, — Костя, можно? Ну, пожалуйста! Я буду осторожной! Обещаю! Не разнесу особняк! Ну, постараюсь не разнести!

— И мне! И мне! — подскочила Никталия, — Только можно мою сделать с блёстками? И чтобы светилась в темноте разными цветами? Будет так красиво! Как новогодняя ёлка! Только на руке! И со щупальцами!

Я рассмеялся. Впервые за несколько дней — искренне, от души.

— Со временем, девочки. Со временем. Метки нужно создавать. Настраивать индивидуально под каждого носителя. Это не конвейер. Вы все получите свои. Когда будете готовы. И когда я накоплю достаточно сил.

— А сколько ждать? — нетерпеливо спросила Сахаринка.

— Неделя. Может, две, — прикинул я, — Создание Метки выматывает. Мне нужно восстановиться.

Никталия надула губы, но спорить не стала. Просто вернулась на свой ящик и снова принялась разглядывать ногти. Хотя по тому, как часто она бросала завистливые взгляды на руку Насти, было ясно — она считает дни.

— А теперь, — я снова повернулся к Чёрному Солнцу, — финальный аккорд.

Настроение в зале мгновенно изменилось. Стало серьёзнее.

Я снова подошёл к пульту управления. На этот раз положил обе руки. Закрыл глаза. Сосредоточился на связи с артефактом.

— Девочки, отойдите, — скомандовал я, не открывая глаз, — К стенам. Сейчас будет немного… громко.

Они послушались без возражений. Отступили к краям зала. Прижались спинами к холодным стенам.

Я сделал глубокий вдох. Задержал дыхание. И высвободил всё.

Всю свою силу. Всю свою волю. Всю свою связь с Бездной — не сдерживаясь, не контролируя.

Хранилище содрогнулось.

Чёрное Солнце взревело — низкий, утробный звук, от которого закладывало уши и вибрировали кости. Тени, танцевавшие вокруг него, превратились в яростный вихрь.

— Ритуал Деления! — мой голос прогремел под сводами зала, отражаясь многократным эхом.

Сфера абсолютной тьмы начала вибрировать. Её идеально гладкая поверхность пошла рябью, как вода, в которую бросили камень.

Она начала вытягиваться. Превращаться в эллипс.

Затем, с тихим, сосущим звуком, словно пространство само разрывалось, она разделилась на две.

Две абсолютно идентичные сферы. Они вращались друг вокруг друга, как планеты в двойной системе.

Но я не остановился.

— Ещё! — рявкнул я, вливая в артефакт ещё больше силы.

Две сферы разделились на четыре.

Четыре — на восемь.

Четыре из восьми разделились в третий раз, увеличив число сфер до двенадцати.

Дюжина Чёрных Солнц парила в центре зала. Точные копии оригинала, только меньше размером — каждое примерно с человеческую голову. Они вращались в сложном, гипнотическом танце. Связанные невидимыми нитями силы.

Хранилище наполнилось их тихим, многоголосым гулом. Как хор, поющий на языке Бездны.

Я отнял руки от пульта управления. Пошатнулся. Ноги подкосились.

Настя и Эмми тут же оказались рядом. Подскочили, поддерживая меня с двух сторон.

— Костя, ты как? — обеспокоенно спросила Эмми.

— Живой? — добавила Настя, — Ты весь бледный. И потеешь. И выглядишь так, будто сейчас упадёшь в обморок.

— Устал чуток, — выдохнул я, облокачиваясь на них.

Голова кружилась. Перед глазами плыли фиолетовые круги. Во рту был привкус металла. Тело казалось чужим, тяжёлым, словно налитым свинцом.

— Но… доволен.

Я поднял голову. Посмотрел на дюжину своих творений. На дюжину ключей. На дюжину орудий.

Они медленно вращались в воздухе. Каждое излучало мощь. Древнюю. Первобытную. Опасную.

— Теперь, — я улыбнулся, глядя на изумлённые лица своих дочерей и учениц, — мы готовы. Готовы вышвырнуть Бездну из нашего мира. Раз и навсегда.

— Это… это невероятно, — прошептала Сахаринка, глядя на парящие сферы с благоговением.

— Это страшно, — поправила Никталия, — Красиво, но страшно. Как смотреть на ядерную бомбу, украшенную милыми бантиками.

— Точное сравнение, — согласился я, — Эти артефакты — оружие последней надежды.

— И сколько нам понадобится? — спросила Настя.