Дед в режиме ведьмака (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте"

— Условием победы была тяжёлая рана, — холодно напомнил я и посмотрел на распростёртого сипящего взяточника, вызывающего у меня чувство гадливости. — А я такой не вижу. И чтобы не было кривотолков…

— Ах! — шокированно ахнула Велимировна, когда моя «шаровая молния» вгрызлась в руку Грулева.

Конечность урода почернела, сгорев от локтя до плеча чуть ли не до кости. Воздух наполнился смрадом палёной плоти. А боль оказалась столь чудовищной, что взяточник мигом потерял сознание. Жаль. Я хотел уточнить — этой ли рукой он собирался вырвать мой позвоночник.

— Господи, Зверев! — с ужасом выпалил барон и косолапя подошёл к дворянину.

Крылов, будучи магом жизни, принялся, тяжело отдуваясь, взволнованно колдовать над рукой Грулева, напоминающей обугленную палку. Но полное исцеление, к счастью, займёт не один день.

— Вот теперь — победа, — процедил я и под взбудораженным взглядом Владлены вернулся к тому месту, что так манило взяточника.

Присел и принялся трогать камни брусчатки. Один удалось легко перевернуть. Под ним обнаружился коричневый камень со множеством граней.

— А вот и «тайные методики» Грулева, — криво усмехнулся я, продемонстрировав окружающим артефакт. — Или это ваш, барон?

— Нет, не мой, — судорожно пролепетал он, шмыгнув мясистым красным носом с прожилками.

Но я по его глазам понял, что он врёт. Артефакт принадлежит ему.

— Если не ваш, тогда я возьму его себе. Думаю, Грулев точно будет доказывать, что никакого отношения не имеет к этому камешку, — расплылся я в улыбке и демонстративно сунул артефакт в карман.

Крылов проводил его лихорадочным взором, распахнув рот, словно собрался закричать «не-е-ет!»

Да, такая вещица должна стоить хороших денег. И он явно не хотел расставаться с ней, потому всё же протараторил:

— Артефакт лежал на моей земле, значит, принадлежит мне!

— Нет, он принадлежит государству. Вы ведь хорошо знаете законы? Любой бесхозный артефакт — собственность короны. Вот я и передам его надлежащим органам, скажу, что случайно нашёл, прогуливаясь по вашему парку.

Жаль, конечно, но именно так и придётся сделать. Слишком много свидетелей. Артефакт не прихватизировать насовсем. Однако власти заплатят мне приличную сумму за сданный им артефакт.

Барон шумно сглотнул, потревожив все свои подбородки, а затем снова распахнул рот. Но я не дал ему сказать ни слова.

— Благодарю за то, что организовали дуэль! — хрипло бросил я ему. — Больше мне тут делать нечего. Хорошего вечера, барон!

И не дожидаясь его ответа, пошёл прочь, сняв с ветки свой пиджак.

Конечно, хотелось и Крылову рыло начистить за его проделки, но сейчас не время и не место.

Владлена поспешно нагнала меня и негодующе выпалила, вторя потрескивающему фонарю, продолжающему сыпать искрами:

— Зверев, ты поступил как чудовище! Зачем ты швырнул «шаровую молнию» в уже поверженного противника⁈ Так благородные не поступают!

Я резко повернулся к ней и схватил за плечи. Та сощурила злые глаза, сверкающие разочарованием… разочарованием в мужчине.

— А с кем бы тебе было страшнее связаться, милочка? С благородным рыцарем, вытирающим сопельки своим врагам, или с чудовищем, готовым вырвать сердце даже тем, кто упал на колени и молит о прощении? — холодно процедил я сквозь зубы прямо в её исказившееся лицо. — Подумай об этом на досуге.

Я отпустил её, развернулся и зашагал к особняку, держа спину прямой, хотя после такой изматывающей битвы она прямо рвалась согнуться. Да и ноги едва держали меня. Но я всё же печатал шаг, гордо вскинув подбородок, пока на лице с опалёнными бровями и бородой сохли капли пота.

Войдя в особняк, я первым дело отправился в уборную, где стал приводить себя в порядок. Умылся холодной водой, смахнул обгорелые волоски и просто перевёл дух, упёршись руками в раковину и глядя в зеркало. Оттуда на меня смотрел обладатель шестидесятого уровня.

Дар после дуэли с Грулевым подрос, благодаря чему обе ветви магии получили по новому атрибуту. Магия воздуха обзавелась «каскадом молний», то бишь массовой атакой, а «пастырь душ» приобрёл «вселение». Оно способно на время засунуть душу в живую плоть — не в человека, конечно, а в животное, делая его агрессивным.

— Отлично, скоро я уже смогу войти в проход десятого ранга. Осталось набрать всего тридцать один уровень, — еле слышно пробормотал я. — Руины Разбитой Головы ждите меня.

Когда я добуду в руинах девяносто девятую душу, то сварю зелье под названием «Кровь Смерти». Оно может убить кого угодно в любом из миров, даже высшего демона. Конечно, не демона из христианского Ада, а представителя одноимённой расы, любящей нападать на другие миры.

Скрежетнув зубами, я мрачно глянул на подпалины, мелкие дыры и пятна пота на рубашке. Благо пиджак прикрыл всё это. Однако запах гари так просто не скрыть.

— Ладно, хрен с ним, — прошептал я и покинул уборную, отправившись в бальный зал.

Там под музыку Чайковского уже вальсировали парочки, а остальные гости выстроились вдоль стен, чтобы не мешать танцующим. Всё дышало весельем и праздником. Музыканты старались изо всех сил, люстры заливали зал светом. Повсюду слышались весёлые смешки, стук каблучков и учащённое дыхание.

— Игнатий! — донёсся до меня голос Марии.

Та заметила, как я вошёл, и теперь шла навстречу, напряжённо вглядываясь в меня.

— Извини, пришлось отлучиться, — улыбнулся я, когда она подошла.

— Где вы были? И почему от вас пахнет, словно вы в Аду побывали? — удивилась байкерша, вздёрнув чётко очерченные брови.

— Нет, в Аду не был, на работу меня не вызывали, — усмехнулся я, прикрыв глаза от яркого света.

— Игнатий Николаевич, вы непременно должны все мне рассказать. Я чувствую, что вы опять нашли себе какое-то приключение. С вашей стороны будет настоящей подлостью не рассказать об этом одной неболтливой дворянке, — мило улыбнулась она и жалобно посмотрела на меня.

— А эта дивная во всех отношениях дворянка точно не болтливая? — с наигранным недоверием сощурился я.

— О-о-о, можете мне поверить, она скорее язык себе откусит, чем сболтнёт лишнего!

— Тогда я всё расскажу, но ей придётся вместе со мной покинуть бал, поскольку мой уже небезукоризненный внешний вид не позволяет мне оставаться среди гостей. Не хочу, чтобы пошли пересуды: мол, Зверев грязным и вонючим шастал по залу.

— Конечно, идёмте отсюда! Жаль только, что с бароном Крыловым не попрощаемся, а надо бы — таковы традиции.

— Он как-нибудь переживёт это, хоть и с трудом, — иронично сказал я и вышел из зала под руку с Марией, сгоравшей от любопытства.

Понятное дело, я рассказал ей отредактированную версию дуэли, не став говорить, что толстяк Крылов работал в паре с Грулевым. Незачем ей знать об этом.

Однако девица и так была возмущена бесчестными действиями взяточника. А ещё Мария слегка обиделась на то, что Владлена присутствовала на дуэли, а она — нет. Пришлось пообещать, что мою следующую кровавую дуэль она увидит воочию.

На этом мы и расстались. Она вышла из машины на улице Звенигородской. Я на прощание обнял её и поехал на Васильевский остров через ночной город, ярко освещённый электрическими огнями и призрачным светом одинокой луны.

Вскоре я уже отпер ключами дверь особняка Зверевых, снял ботинки и вошёл в холл, включив свет.

Люстра с жужжанием разгорелась, осветив лестницу. А на ней появился внук в трусах и тапках. Он так спешил, что с его плеч аж слетел халат, обнажив пузо и дряблый торс.

— Павел, ты, что ли? — сощурил я глаза. — А издалека мне показалось, что в дом залетел херувим-переросток. Ну, знаешь, такие щекастые рыхлые голые малыши с крыльями?

— Деда, психологи выяснили, что нельзя такое говорить ни детям, ни внукам, а то можно разрушить их самооценку, — надул тот щёки и торопливо цапнул с пола халат.

— Да ладно, не толстый ты! Давай лучше я тебе расскажу, что было на балу. Ты же ради этого караулил меня? Пойдём на кухню. Там как раз три стула: один для меня, два для тебя.