Безвременье (ЛП) - Харрисон Ким

— Но ты думаешь, мы сможем разделить дисбалансы?

Он пожал плечами, выглядя потерянным, когда его привлек какой-то звук. Я достаточно спрашивала, я подвинулась ближе, камни зажали меня.

— Дай мне послушать, — сказала я, трогая его за ногу, чтобы я смогла почувствовать, как линия резонировала.

Я сжала зубы, когда вдруг каждая лей-линия оказалась в пределах моей досягаемости, они пели в моей голове. Это был опьяняющий опыт… и почему я обычно ставила пузырь защиты на мысли, когда касалась Биса. Хотя в этот раз резкий разлад моей, ближайшей лей-линии прорезал красоту, сводя зубы и давая головную боль.

— Боже мой! — сказала я, отпустила Биса и уставилась на линию своим вторым зрением. — Как ты можешь это терпеть? — И как я смогу отделить что-нибудь от этого шума?

Горгулья размером с кошку пожал плечами, сводя кончики крыльев вместе над его головой.

— У меня нет выбора. Все уже устали слушать это. Мне сказали исправить это, и исправить сейчас же.

Мои мысли переместились обратно к тем трем горгульям, которых я видела ранее сегодня вечером, прежде чем мы ушли. Они сидели на крыше церкви и плевались на пикси, чтобы те не подлетали на то расстояние, где они могли что-нибудь услышать, когда горгульи общались низким гулом. Я бы поднялась на колокольню, чтобы подслушать, но я боялась, что они могут забрать Биса и перейти в другую церковь.

— Тебе? — сказала я с удивлением. — Но это моя линия!

Его красные глаза зловеще сверкали в свете фонаря.

— Я в ответе за то, что ты ее сделала.

— Бис, это не твоя вина. Ни один Ку’Сокс пытался использовать разрыв, чтобы уничтожить безвременье. Даже если бы ты не бросил меня, я скребла дыру, пытаясь выбраться. — Я крепче обхватила себя руками, тут было так холодно, как я помнила. Возможно, мне бы удалось совершить скачок по линии, но я бы повредила свою ауру и процарапала дыру в реальность в процессе.

— Но я бросил тебя, — сказал он, стараясь не смотреть на меня.

Я улыбнулась, мои мысли были ключом, я тронула Биса за плечо.

— Это была моя вина, а не твоя в том, что я пыталась прыгнуть по линии до того, как я узнала, что делаю.

Он молчал, и я пожала ему плечо прежде, чем отпустить. Я знала, что он все еще винил себя. Он сильно изменился с тех пор, просыпался днем на краткие моменты и становился все более мрачным, менее склонным к подшучиванию над пикси. Он становился старше, и я волновалась, что я положила конец его детства раньше времени.

— Вот почему там были горгульи на крыше с тобой? — спросила я, не зная, сколько он хотел бы мне рассказать.

Бис сразу посветлел.

— Они меня учат вибрациям их линий, — сказал он с гордостью. — Как правило, горгулью учит только один горгулья, но линии неправильно работают, поэтому они по очереди поют мне только свою линию, которую они знают наизусть.

— Д-демоны? — запнулась я. — Ты разговаривал с горгульями, которые связаны с демонами?

Он кивнул, становясь почти невидимым, когда он покраснел до глубокого черного цвета, это заставило выделяться его красные глаза.

— Они пытаются научить меня всем линиям, так чтобы я смог передать их тебе. Я знаю лишь несколько горгулий, так как большинство не покидают безвременье и их демонов. Они хотят, чтобы я присоединился к ним.

Он опустил глаза, испуганный мыслью, и я нахмурилась.

— Линии работают неправильно, — сказал он, когтистые липы задвигались, когда он посмотрел на линию. — Демоны не прыгают по своим линиям. Каждый нуждается в своей горгулье, когда он совершает новый прыжок по линиям.

Вспомнив свой прыжок из торгового центра в кухню Тритон, я кивнула.

— Они учат тебя прыжкам по линиям, — сказала я, и он усмехнулся, отблеск света показал его толстые черные зубы.

— Ага.

Я посмотрела на линию, затем на него.

— Значит, ты знаешь, как звучат некоторые линии?

Он кивнул, поморщившись.

— Я знаю, как они должны звучать. Сейчас они звучат не так.

— Потому что их дисбаланс здесь, в моей линии… — Касаясь пальцами холодного камня, я стала размышлять. — Бис, если ты знаешь, как они должны звучать, и ты можешь слышать, как они звучат сейчас, то, возможно, я смогу найти то, что находится здесь в моей линии и переложить это обратно. Тот неуместный дисбаланс, который причиняет неприятности.

Бис медленно моргнул.

— Возможно это то, о чем они говорили, — сказал он, сильно наморщив лоб. — Голубиный корм, Рейчел. Разговаривать со старыми горгульями, это как говорить с выжившими из ума стариками. Они никогда не выйдут из своего состояния и не скажут, что они имели в виду. Все — ложки и два стула на ножках. Какое отношение ложка имеет к лей-линиям? Я не знаю! А ты?

Он явно был расстроен. Я могла ему посочувствовать, выслушать достаточно мудрое стариковское дерьмо, чтобы заполнить тачку.

— Нет, — призналась я, — но если мы сможем выделить один дисбаланс и вернуть его обратно, это могло бы сыграть значительную роль в утечке. И купить нам немного времени.

— Или мог бы показаться Ку’Сокс, — сказал Бис.

Верно. Я тяжело выдохнула и медленно обернулась, глядя в темноту в поисках серебряного свечения пыльцы пикси. Дженкс должен был вернуться с минуты на минуту, а Трент шел бы за ним.

— Звучит довольно трудно, — сказал Бис, кончик его хвоста подрагивал.

Я повернулась, чтобы проследить за его взглядом к уродливой, пронзительной линии, за тем резко пустила глаза, когда мой первый восторг умер.

— Я знаю, — сказала я уныло. — Я не знаю, как разделить дисбалансы.

Бис пошевелил крыльями, трение кожи о кожу, заставило меня вздрогнуть.

— Почему это должно быть так трудно?

Бис повернул голову. Секундой позже, стрекот крыльев Дженкса становился более очевидным.

— Всегда, — сказал Дженкс, когда он завис перед нами, обильно посыпая пыльцой, отчетливо услышав последнее утверждение Биса. За ним из окрестных лесов вышла черная тень. Это должно быть был Трент, или у Дженкса возникли бы проблемы. Кроме того, я не знала никого другого, кто двигался бы с такой грацией.

— Ну? — спросила я Дженкса, стараясь не смотреть на Трента, когда тот присоединился к нам. Предупреждение Пирса до сих пор звучало у меня в голове. Я не была влюблена в Трента, и никогда не буду, особенно после появления Эласбет и миссии Трента по спасению эльфов. Правда, мы неплохо работали вместе. Его неожиданные сюрпризы раздражали, но они обычно удавались. И да, он выглядел более чем привлекательным в его крепких черных джинсах, заправленных в эластичную рубашку и с легким дождевиком. Его светлые волосы были укрыты черной шапочкой, чтобы уберечь их от сырости, а черные перчатки, видимо, были для красоты, потому что я знала, что ему не было холодно. Но, чтобы поддерживать нечто большее, чем повседневные трудовые отношения, это было смехотворно.

Увидев Дженкса, зависшего над его плечом, я была поражена тем, как они умудрялись выглядеть так, как если бы они шли вместе, хотя так не было.

— Здесь не так много пикси, если бы не сквозной тур, — сказал Дженкс, его лицо сияло от пыльцы. — Они помнят, чтобы ты была здесь вчера, и куча демонов раньше, но никто из демонов не был похож на Ку’Сокса. Мы провели быстрое исследование, и мы тут одни, по крайней мере, на четверть мили, если не считать енотов.

Я посмотрела на линию, прищурившись.

— Ладно. Я собираюсь взглянуть…

— Ты не пойдешь в ту линию! — закричал Дженкс, и красные глаза Биса расширились в тревоге.

— Я не пойду в линию, — сказала я, взглянув на Трента, чтобы увидеть, как он наблюдает за мной с тем же вниманием, что и Дженкс. — Ты думаешь, что я здесь, чтобы понюхать пук фейри? Бис знает, как должны звучать некоторые линии, и, сравнивая, как они звучат сейчас, возможно, мы сможем найти дисбаланс, вычленить его и переместить…

Мои слова затихли, когда Трент наклонил голову.

— Это была не наша изначальная идея.

Дженкс завис прямо перед моим носом, крылья агрессивно стрекотали.