Мкхарт. Первая книга (СИ) - Смирнова Ирина "cobras"

Представляю, какой психованной сестрой-наседкой я сейчас буду выглядеть, в ночи. С вопросом: «Что вы там делаете?!»

Закусив губу, я попыталась сосредоточиться на книге, но тут мобильник зазвонил сам. Вернее мне на него кто-то позвонил. На экране мигал знакомый номер. Что-то случилось?!

— Да, лисенок?

— Простите, тьюди, — голос у Рэйко был очень взволнованный, — Тэнко просит разрешения подъехать к вам. Сейчас. Это очень важно.

— А Монг? — голос у меня испуганно дрогнул.

— Это как раз касается вашего брата, тьюди Тхань… И… Можно я тоже подъеду?

— Хорошо, — мой голос звучал как-то обреченно. Я соскочила с кровати и оделась в шерстяное домашнее платье. Неожиданно ужасно зазнобило, зубы просто выстукивали барабанную дробь.

Монг… Неужели? Если этот мальчишка полетел в Сычонь, то я его не просто выпорю, когда вернется! Я… Я не знаю, что с ним сделаю!

Не прошло и десяти минут, как предупрежденный мной слуга сообщил о прибытие очень поздних гостей. Я спустилась вниз, кутаясь в плед, и приказала подать в гостиную горячего чаю.

Тэнко едва кивнул мне — он заметно нервничал, и явно не знал, как правильно себя со мной вести. Рэйко, глубоко вздохнув, и посмотрев то на меня, то на своего брата, решил не ждать, пока я озверею от этого напряженного молчания:

— Монга не было у нас сегодня вечером. Он сказал Тэнко, что ночует дома…

Вооот… Вооот ведь… Святой Нан Люнь! Этот засранец все же отправился в Сычонь! И…

— Я не чувствую… канал связи… — проговорив это, я с надеждой уставилась на Тэнко. Монг — его чонянлинь и их связь оборвется только если… только когда…

— Все хорошо, тьюди Тхань. То есть он жив и, более-менее здоров, — успокоил меня дойнянь моего брата. — Но он очень сильно чего-то боится, почти до потери сознания. Я успокаиваю его, как могу, но мне не хватает… — парень нахмурился, пристально посмотрел на меня, очевидно борясь с какими-то предубеждениями или просто собираясь с силами, потом продолжил: — Мне не хватает ни сил, ни знаний. Я никогда не делал ничего подобного на расстоянии.

Можно подумать я делала?! Но мой брат вляпался по собственной дурости в какую-то неприятность и единственное чем мы можем ему помочь — это поддержать. Нет, есть еще вариант позвонить Йонжу и приказать снести клуб с лица земли. Но за это время брата могут уже… Даже думать об этом не хочу! Монг — умный мальчик, надо только его успокоить, чтобы ему думалось лучше. И он выкрутится…

— Значит так! Мы сейчас с тобой попробуем слиться в единое целое. Соединим наши каналы в один, но очень мощный, и попытаемся связаться с Монгом. Поможем ему победить страх. А Рэйко будет постоянно накачивать нас энергией.

Тэнко кивнул и протянул мне обе руки. Да, сливание подразумевает под собой физический контакт. Хорошо хоть я уже не малолетка неопытная, и мне хватит просто соединения ладоней, вместо бурного феерического секса.

Рэйко встал у меня за спиной и в меня полилась свободная, чистая энергия. Мой слабенький канальчик полностью исчез, влившись в мощную бурную реку Тэнко. Когда все закончится, я уже не смогу подзаряжаться от Монга… Но это ведь не смертельно! А вот напуганный чем-то или кем-то братишка… Это важно.

И я аккуратно начала управлять каналом Тэнко, пуская по нему спокойную, сильную, надежную энергию двух дойняней. Двух любящих дойняней. «Успокаивайся, малыш! Мы с тобой! Мы почти рядом! Не волнуйся!». Через два часа мы все трое упали без сил на пол. Тут же появился слуга и принес шоколад и горячий чай, помог мне подняться и подал руку Тэнко. Рэйко сумел встать сам и тут же упал в кресло.

— Никогда не думал, что это так утомительно. Просто стоять два часа… — устало выдохнул он.

Потом посмотрел на нас и скептически хмыкнул:

— Надеюсь, вы нас не прогоните сейчас, тьюди, потому что, боюсь, я не довезу брата до квартиры.

Я кивнула, соглашаясь, что это было бы слишком жестоко:

— Вам постелют в одной из комнат для гостей. И… Тэнко… Я больше его не чувствую… И никогда больше не смогу… Береги его! И сообщи мне, если вдруг ему опять будет плохо, — сказав это, я вылетела из гостиной, пронеслась вверх по лестницам и, ворвавшись в свою комнату, упала на кровать и зарыдала.

Рыдала я долго… До тех пор пока чьи-то нежные ласковые руки не начали гладить меня по спине:

— Все будет хорошо, тьюди Тхань… Он найдется! Не плачьте, пожалуйста.

Монг Си Фаннизе:

В гостиной меня уже ждали. Сестра сидела на диване, укутанная в плед, возле ее ног — мотылек, Рэйко. А вот в кресле у стола, заложив ногу за ногу и попивая из кружки чай, непринужденно, как у себя дома, развалился Тэнко.

Похоже, я серьезно вляпался. Снова.

— Всем доброе утро! — с радостным лицом проговорил я. — Как я понимаю, вы все тут меня встречаете, да? — стыдно было ужасно.

Если бы сестра была одна, я дико извинялся бы перед ней до тех пор, пока не простила. Но при Тэнко…

— Ты хоть понимаешь, что мы пережили?! — ну слава Нан Люню, воспитывать меня все же будет Тхань.

— Я решил слегка развлечься, извините… такого больше не повторится! — рот сургучными нитками зашью, но не проговорюсь, что был в Сычоне. Шлялся по клубам и искал на свою задницу разнообразия. Точка.

— То есть тебя от избытка развлечений в ночи трясло от страха так, что тут у дома стены дрожали? — ехидно так протянул Тэнко и у меня внутри все обмерло. Вот она, разница в моих связях между ним и Тхань. Сестра бы поверила, если бы я стоял на своем на смерть, но Тэнко… Он ведь мои эмоции чувствует в сто раз четче, чем я — его. Холера… Помогите, кто может — я в полной заднице!

— Значит так, дорогой брат, — Тхань скинула плед и встала с дивана, — со вчерашнего вечера ты перестал быть моим чонянлинь, но, правда, остался членом рода герцогов Фаннизе, так что сможешь претендовать на постоянную ежемесячную ренту, как и наша мать. Жильем я тебя обеспечила. А теперь иди наверх, собирай свои вещи и проваливай из этого дома. По-хорошему надо бы еще озаботится большой праздничной церемонией оглашения твоего нового положения в обществе. — Тхань, поджав губы, оглядела меня с ног до головы, как невиданную редкую диковинку, которую противно взять в руки, — но твой дойнянь пока не готов принять тебя в свой род… Ни младшим мужем, ни личным чонянлинь. И не нуждается в услугах секретаря или телохранителя, чтобы твоя принадлежность ему прикрывалась деловыми отношениями.

— Тхааань… — внутри меня все умирало, пока она говорила… холодно, отстранено, как чужая.

— Ты разочаровал меня, Монг! Ты пообещал беречь себя и не совершать больше глупостей, а вместо этого ты обманул и меня, и Тэнко, и уже осознанно полетел рисковать своей жизнью.

— Тхааань!!!! — мне уже было все равно, что обо мне подумают присутствующие зрители… я упал на колени перед сестрой, обхватил ее руками как можно крепче и уткнулся ей в живот. — Прости!

— Даже не вздумай начинать обещать, что больше так не будешь, — от голоса сестры по-прежнему озноб пробирал до печенки, но все же он был уже чуть-чуть мягче…

Я дернулся проверить наш канал связи и не обнаружил его. Значит, она не шутила? Но почему? Почему он оборвался?

— Почему?

— Потому что нельзя вляпываться по уши в дерьмо безнаказанно, — ответил мне строгим голосом Тэнко. — Или захлебнешься, или провоняешь.

Красиво объяснил, красочно…

— Тхааань…

— Да что ты заладил-то «Тхань», да «Тхань»… Да, я — Тхань. А ты — Монг. Что дальше? — смотрела она на меня по-прежнему строго, но у меня явно появился шанс на прощение.

— Прости меня, пожалуйста! — я потерся щекой о живот сестры.

— Нет, — спокойно-обыденным голосом произнесла Тхань. — Один раз я тебя уже простила, и что? В тот раз ты просто хотел встретится с друзьями в баре, а за ребятами помчался под влиянием эмоций. Сейчас же ты все спланировал, обманул нас и полетел совершать подвиги. Судя по тому, как тебе было плохо вечером, подвиги удались. Судя по тому, что ты вернулся живой и невредимый — ты еще не раз совершишь нечто подобное. Извини, но я не готова каждый раз, когда дурь ударит тебе в мозги, бегать по дому и переживать. Мне проще вырезать тебя из своей жизни сейчас, пока ты жив и здоров и начать потихоньку забывать. Чтобы, когда ты наконец-то захлебнешься в дерьме, в которое с упорством, достойным лучшего применения, пытаешься влезть, мне не было бы безумно больно. Так просто, легкая жалость…