В теле пацана 7 (СИ) - Павлов Игорь Васильевич

По строю волна замешательства проходит. А Эрика поднимает свой взгляд с ухмылочкой и смотрит в мои глаза с торжеством.

— Сумею, — бросает уверенно.

Подружки её лыбятся.

— Тогда давай сразимся. Но пощады не жди, — говорю ей, отступая. — Давай, давай, выходи.

— У вас нет шансов, — заявляет, послушно выходя из строя. — И с оружием, и без.

— Недооценка противника всегда ведёт к поражению, — отвечаю, сразу переходя в боевую форму, дабы не обосраться перед строем из–за какой–нибудь непредвиденной мелочи.

Эрика принимает боевую стойку и снова смотрит чётко в глаза. Вроде молодая, а взгляд такой сосредоточенный и хладнокровный. Как у Брюса Ли перед коронным добивающим.

Глазки дикие над очаровательными веснушками, грудь двоечка торчком, пресс кубиками на худощавом животике. В спортивной обтягивающей одежде — просто конфетка.

— Нападай, — киваю, и стою, как стоял.

Ухмыляется в ответ. Ждёт секунду, и как прыгнет! Нацеливая ногу чётко мне носком по яйцам дать.

Успеваю на полшага, как мастер Шаолиня, отойти с минимальными трудозатратами, и пятка проскальзывает по моей ляжке вверх. Эрика не даёт передышки, следом с разворота в прыжке бьёт ногой. Отклоняюсь назад, едва по носу не чиркает.

Ух, какая у неё растяжка и рвение мне надавать. Аж азарт взыграл.

Промахнувшись, поворачивается ко мне спиной по инерции, и получает пинка под упругую задницу. Не теряясь, делает кувырок вперед и снова встаёт в боевую стойку. Сдувает чёлку, глядя на меня хищно. И мчит атаковать.

Теперь кулаками метит в лицо. Троечку молниеносную и качественную пробивает! С трудом успеваю уклоняться, и тут же получаю по бедру ногой сбоку! Ого! Какая молодец. Ученица едва заметно кривится сама, потому что в боевой форме тело местами, как камень. Строй тихо ликует, вероятно, не понимая, кто здесь жертва.

Резко сокращаю дистанцию, чего Эрика явно не ожидала, судя по неуклюжей реакции, и хватаю за талию сзади. Уфф, какой твёрдый животик, какой кайф ощущать эти кубики. Сопротивляется ещё! Думал, сразу бросить её об пол, чтоб утихомирилась. Но решил поиграться. Поднял руки на тугую грудь и быстро нащупал соски, отчего Эрика аж взвыла и попыталась взбрыкнуть. Тогда я ущипнул сильнее, и получил пяткой по коленке. Пару раз. Но не отпустил, а продолжил щупать, пока она просто не стала сползать.

Толкнул вперёд, швырнув сильно на живот, и сразу сел на спину, чтоб не уползла. Закряхтела Эрика беспомощно, ибо я вешу не так, как выгляжу. По строю, к которому мы обращены лицом, разочарованные вздохи пошли. Приподнялся на корточки, задницы не убирая с её поясницы и руки заправил за свои коленки, как на дыбе делают. Каратистка, похоже, вообще охренела. А я под горлышко взял и стал на себя тянуть. Хорошо выгибается дугой, пыхтит.

— Сдаюсь, — слышу негромкое.

— Что ты сказала? — Переспрашиваю, загибая до предела.

— Сдаюсь! — Рявкнула сдавленно Эрика.

— И регекту ты также скажешь? — Язвлю и немного сбавляю давление. — Ну уж нет, дорогуша.

С этими словами задираю топ, обнажая грудь. И хватаю за сиськи, снова выгибая её в дугу. Тереблю крохотные соски, ставлю их мастерски, после чего хватаю за потвердевшие пупырышки и начинаю их крутить. Эрика подвывает, быстро опустив угрюмую головушку. Выражения лица её не вижу, зато наблюдаю, с каким смотрят на неё подружки.

— Давай, ты сможешь, — шепчет одними губами Цедаль, сосредоточенно глядя на процесс.

Отпускаю, встаю. Секунды две Эрика лежит неподвижно мордашкой в пол, но затем вскакивает, обратно возвращая на грудь топик. И снова идёт на меня! С лицом раскрасневшимся и уже не так уверенно. Но идёт.

Резко прыгает и ногой прямо бьёт. Ухожу с линии атаки, оказываясь с боку и снова хватаю, чувствуя, что она вполне этого ожидала. Потому что следом перехватывает меня за шею и пробует бросить через себя. Но я просто не гнусь под её ничтожной силой. Увы, старый уже стал. Деревянный.

На этот раз хватаю под грудь одной рукой. А вторую просовываю между ягодиц, хватая под промежность. Сперва ладонь на лобок прислоняю, но, когда поднимаю девку, переворачивая горизонтально, получается прямо под горячую письку.

Эрика успевает сгруппировать свои накаченные ноги, но уже поздно, я только сильнее хватаю за нежную плоть. Даже ткань трусиков и лосин не спасает от кощунственной грубости с моей стороны. Потому что сжимаю писюшку сильно.

А затем ещё и швыряю на пол с особым цинизмом.

Шмякнувшись, Эрика быстро поднимается. Но успевает только на четвереньки. Потому что я хватаю её за короткие волосы, снова застав врасплох.

Девка рычит, пытается сопротивляться, но поднимается по моему рывку. Бьёт–таки в лицо и, встречая каменную скулу, вскрикивает и трясёт кистью. Подхватываю её за промежность спереди, ладонью меж булок. Так и поднимаю, переворачивая и задирая зад выше головы. Шмякаю на этот раз уже сильно прямо задницей. От удара о пол ретивая ученица уже не встаёт так быстро. А с хрипением поворачивается на бок. Но я не жалею её. Когтями сдираю топ и лосины вместе с трусами, оставляя полностью голой. Снова хватаю за волосы, уже под голую письку и задницу, и снова бросаю. Вертеть голеньким подтянутым телом — одно удовольствие.

Вспоминаю, как мои фелиски резвились. А почему бы и нет?

Убедившись, что она больше не группируется так рьяно, снова приподнимаю на четвереньки. Поднимаю вверх тормашками за сиськи, переворачиваю и бью уже лопатками и шеей об пол, как в реслинге. Шмяк!

Перевёрнутая Эрика складывается пополам, попой кверху, ноги в разные стороны уже разведены, лицо, которое вижу, потерянное и несчастное. Ути, бедняжка.

В целом, я против жестокого обращения с женщинами. Но она сама напросилась.

Поэтому держу её в таком положении, наслаждаясь видом её распахнутой промежности. Хотя ещё не совсем распахнутой.

Гладко выбритые, нежные, покрасневшие дольки сомкнуты. Беру за натянутые ягодицы, большие пальцы у розовой дырочки ануса, указательные на половые губы, которые тут же развожу. Ой, а там уже всё блестит от смазки, довольно обильно выделившейся.

Похоже, у этих девок на сосках особые кнопочки. Нажал и полилось.

— Надо же, увлажнилась, и, кстати, неплохо так, — комментирую деловито, и строй ахает.

Командую ближе подойти, мол, крайним не видно. Встают ближе, образуя букву «П». Вот теперь всем всё видно. И славненько.

— А теперь приступим к самому интересному, — объявляю и Эрике: — лежи смирно, дорогуша, и принимай наказание, как полагается.

— Да учитель, — шепчет в ответ смиренно. А скорее, как умирающий лебедь.

Провожу пальцем по скользким внутренним половым лепесткам, и девка дёргается, приходится держать за талию, чтобы в сторону не сползла. Взяв чуток смазки, веду к крохотному сфинктеру и растираю его пальцем по–хозяйски. Эрика начинает жалобно поскуливать! Какая интересная реакция.

— Сейчас буду входить, наслаждайся процессом, — предупреждаю и наслаждаюсь её реакцией. Ох уж это выражение обречённости и одновременного стыда на очаровательном взмыленном личике.

Ввожу в попку средний палец с большим трудом. Очень тяжело проходит даже со скользкой смазкой, будто она не только ноги, но и тоннель свой раскачала. И всё же внутренняя полость расходится, плотно обволакивая вторженца. Беда женского пола — как бы не защищалась дырка, в неё всё равно можно войти, как к себе домой… Эрика жмурится, вся в напряге, но не рыпается. Отчаянно терпит. Палец входит полностью, замираю внутри. Полость доверчиво обволакивает его, какое забавное осознание.

Чувствую её выдох с облегчением, будто всё уже закончилось.

Ага, всё только начинается.

Ученицы вокруг всё это видят, вылупив глаза. Я специально отогнул остальные пальцы, чтоб девушки разглядели в подробностях. Они в шоке, а Эрика, похоже, не совсем понимает, что произошло.

— Какая молодец, — хвалю цинично. — А как тебе такое?

Шевелю им внутри с усилием. Глаза расширяет, выпучивая. Теперь народ вокруг нихрена не понимает. А я массирую в сторону матки.