Император Пограничья 7 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

Ярослава попыталась переломить ход боя. Сделала финт уколом в лицо, заставив меня поднять клинок для блока, затем резко присела и попыталась достать меня ударом по ногам. Хороший приём, но слишком предсказуемый. Я отпрыгнул назад, одновременно нанося хлёсткий удар сверху. Княжна едва успела подставить меч, приняв атаку на сильную часть клинка у гарды.

— Откуда у сельского воеводы такое мастерство? — выдохнула она, отступая.

Вместо ответа я усилил натиск, обрушив на неё непрерывную серию ударов под разными углами, не дающую противнику времени на контратаку. Ярослава отчаянно защищалась, но я видел — она начинает уставать. Ещё немного, и…

Княжна сделала отчаянную попытку. Когда я нанёс очередной рубящий удар слева, она приняла его на основание клинка под острым углом. Вместо того чтобы сопротивляться силе удара, Ярослава использовала его энергию. Позволила моей сабле соскользнуть по её эспадрону и едва не вонзиться в землю, одновременно разворачиваясь на правой ноге по часовой стрелке. Инерция моего удара и её собственное вращение слились воедино. Княжна завершила полный оборот, занося меч для сокрушительного удара справа — вся масса тела, вся скорость вращения должны были обрушиться на мою левую сторону.

Рискованный приём — оставляешь себя открытым на долю секунды, но, если противник не успеет среагировать, его ждёт поражение.

Проблема заключалась в том, что вражеский удар шёл в мою левую сторону, а сабля находилась в правой руке остриём вниз — парировать под таким углом крайне неудобно, да и можно банально не успеть. Именно на это и рассчитывала Ярослава.

Засекина не учла одного — я не правша. Точнее, не только правша. С юности я учился владеть оружием обеими руками.

Вращение княжны заняло долю секунды — едва уловимое окно, но мне хватило. Сабля перескочила из правой руки в левую, точно сама знала путь. Тысячи повторений сделали это движение частью моего тела. Я не думал — просто сделал.

Моя освободившаяся правая рука перехватила её запястье в тот момент, когда она уже опускала эспадрон для удара. Резкий рывок, и её атака оборвалась. Одновременно остриё моей сабли скользнуло к её незащищённому горлу.

Мы замерли в этой шаткой и неудобной позиции. Наши тела почти соприкасаются, лица в нескольких сантиметрах друг от друга. В серо-голубых глазах девушки мелькнуло удивление, затем досада, и наконец — уважение. Тяжёлое дыхание княжны обдавало моё лицо жаром.

— Сдаюсь, — выдохнула она.

Я отпустил её руку и отступил на шаг, салютуя клинком. Площадь взорвалась овациями — мои люди ликовали, Северные Волки выглядели ошарашенными.

— Где вы научились так фехтовать? — Ярослава потёрла запястье, изучая меня совершенно другим взглядом. — Это же… это уровень мастеров клинка! Нет, выше!

Я пожал плечами, протягивая руку за её мечом, чтобы вернуть остроту.

— У союзников учился и у врагов. Это полезно для выживания.

Княжна покачала головой, но эспадрон отдала. Пока я возвращал оружию боевые качества, она задумчиво произнесла:

— Признаю, я вас недооценила, боярин. Ваши люди действительно хорошо подготовлены. И вы сами… — она сделала паузу. — Вы полны сюрпризов.

— Взаимно, княжна. Вы отличный фехтовальщик. С более слабым противником этот последний приём сработал бы.

Ярослава фыркнула, принимая свой меч обратно.

— «С более слабым»… Вы же понимаете, что только что победили того, кто считается лучшим клинком среди Северных Волков?

— Значит, вашим Волкам нужно больше тренироваться, — усмехнулся я.

Вместо ожидаемой вспышки гнева княжна рассмеялась — искренне, звонко.

— Вы правы. И знаете что? Я рада, что проиграла. Теперь я знаю — рядом есть кто-то, на кого можно положиться. И более того,у кого можно поучиться. Это… обнадёживает перед тем, что нас ждёт.

В её голосе звучала искренность. Воин, признающий мастерство другого воина — что может быть честнее?

Итоговый счёт состязаний оказался в мою пользу — три победы против двух. Мои бойцы ликовали сдержанно, понимая, что это только начало совместной работы. Северные Волки приняли поражение с достоинством профессионалов.

— Что ж, танец за вами, княжна, — не удержался я от напоминания.

Ярослава закатила глаза, но в уголках губ пряталась улыбка.

— После Гона, боярин. Если выживем — станцую хоть казачка. А сейчас у нас есть дела поважнее.

Она была права. Состязания закончились, пора возвращаться к повседневным заботам воеводы.

Грузовик въехал в ворота острога после полудня, поднимая клубы пыли. Третья партия беженцев из Сергиева Посада — около тридцати пяти человек. Измождённые лица, потухшие взгляды, узлы с нехитрым скарбом. Не начавшаяся толком война с Бездушными выглядит именно так — не героические сражения, а бесконечный поток людей, потерявших всё.

— Размещай их в восточных бараках, — отдал я распоряжение Захару. — Всех накормить и на медосмотр. Трудоспособных мужчин нужно определить на работы. Вроде бы Фролу не хватало помощников в кузне.

Управляющий кивнул и засуетился, организовывая приём. Система работала как часы — мы принимали беженцев не первый раз.

К обеду я пригласил Ярославу в свой дом. Нужно было лучше узнать человека, который теперь фактически стал моим соратником на время Гона. Накрытый стол оказался скромным — щи, каша гречневая с небольшим количеством курятины, солёные огурцы, хлеб. Княжна окинула всё это ироничным взглядом.

— Не густо для воеводы, — заметила она, усаживаясь напротив.

— Зато честно. Ем то же, что и мои люди.

Засекина хмыкнула, но промолчала. Какое-то время ели в тишине. Наконец я решил начать разговор:

— Расскажите о себе, княжна. Откуда такое мастерство владения мечом?

Ярослава отложила ложку, задумчиво глядя в окно. На лице мелькнула тень — болезненное воспоминание?

— Отец начал учить с пяти лет. Говорил, что наследница рода Засекиных должна уметь защитить себя. «Ты должна быть сильной, Яся. Сильнее всех. Иначе не выживешь», — княжна криво усмехнулась. Мать была против… — её голос дрогнул. — А потом жизнь показала, что опасения отца были полностью оправданы.

Повисла тяжёлая пауза. Княжна явно не собиралась развивать тему.

— Жизнь бывает жестоким учителем — осторожно заметил я.

Она резко кивнула, сжав губы. В серо-голубых глазах мелькнула боль.

— Бывает. Особенно когда всё теряешь в шестнадцать лет.

Я не стал давить, ожидая продолжения.

— Это было давно, — она махнула рукой. — Главное — выжила, встала на ноги.

— А как вы возглавили Северных Волков?

— Создала их сама в двадцать лет. Собрала таких же… выброшенных. Тех, кому некуда было идти, — в голосе звучала гордость. — За пять лет превратили разношёрстную толпу в то, чем являемся сейчас. Главное — теперь у нас есть репутация и контракты.

Я понял, что больше она не расскажет. Слишком больно ворошить прошлое.

Остаток обеда прошёл в обсуждении более нейтральных тем — организации обороны, распределения постов, графика тренировок. Ярослава оказалась не только хорошим бойцом, но и толковым организатором. Жаль, что за броней профессионализма она прятала явно израненную душу.

После обеда я удалился в мастерскую. Следующие несколько часов провёл за монотонной работой — создавал латунные гильзы, формировал пули, покрывал их тончайшим слоем Сумеречной стали. Рутина, но необходимая. Каждый патрон мог спасти чью-то жизнь в грядущей битве.

К вечеру во двор въехал ещё один грузовик — на этот раз с закупленными продуктами и топливом. Управляющий отработал чётко: мешки с мукой, крупами, ящики с консервами, бочки с соляркой. Всё по списку, который я составил неделю назад.

— Разгружайте аккуратно, — ворчал Захар. — Продукты в основной склад, топливо — в защищённое хранилище.

Когда стемнело, к северным воротам подтянулся отряд сборщиков. Пятнадцать человек с магическим даром — почти все, кого удалось собрать за исключением Василисы, Полины и Зарецкого. Первая помогала Грановскому укреплять несколько фрагментов наших фортификаций, а о безопасности второй слишком беспокоились Волки, и я отправил гидромантку на помощь к Альбинони. В его ведении сейчас находилось много беженцев с проблемными здоровьем. Возглавлял группу Черкасский.