Уцелевший - Паланик Чак

Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55

Фертилити наверху делает свою работу.

Просто сконцентрируйся на пятне до тех пор, пока твоя память полностью не сотрется. Практика приводит к совершенству. Если это можно так назвать.

Не обращай внимания на ощущение, что единственный твой настоящий талант — это сокрытие правды. У тебя есть Богом данная ловкость на совершение ужасного греха. Ты имеешь естественное право не соглашаться. Счастливый дар.

Если это можно так назвать.

Весь вечер я чищу, но все еще чувствую грязь.

Фертилити сказала мне, что процедура закончится до полуночи. Они оставят ее в зеленой спальне с ногами, поднятыми при помощи подушек. После того, как пара заснет в своей комнате, мне можно будет безопасно прокрасться наверх.

Часы микроволновки показывают одиннадцать тридцать.

Я сделал всё, что мог, и путь к кровати Фертилити пролегает мимо поникших домашних растений и заляпанных дверных ручек, мушиных пятнышек и отпечатков пальцев, испачканных типографской краской. Круглых следов бутылок и сигаретных прожогов, испортивших всю мебель. Паутины в каждом углу.

В зеленой спальне темно, и Фертилити говорит из тени: «Разве мы не должны сегодня заняться сексом?»

Я говорю: Полагаю, что да.

Она говорит: «Я надеюсь, ты не возражаешь против нескольких грязных минут».

Нет. Я имею в виду, что это то, чего хотел Адам.

Она говорит: «У тебя есть резинка?»

Я говорю, что думал, что она бесплодна.

«Конечно, я стерильна, — говорит она, — но у меня был незащищенный секс с миллионом парней. У меня может быть какая-нибудь ужасная смертельная болезнь».

Я говорю, что это было бы проблемой только если я хотел бы прожить намного дольше.

Фертилити говорит: «То же самое я думаю о своем огромном долге по кредитной карточке».

И мы занялись сексом.

Если это можно так назвать.

После ожидания длиною в жизнь, я вошел в нее всего на пол-дюйма, и это всё.

«Что ж, — говорит Фертилити, отталкивая меня, — я надеюсь, что это действительно придало тебе сил».

Она не дала мне вторую попытку заняться любовью.

Если это можно так назвать.

Долгое время после того, как она заснула, я смотрел на нее и думал, какие сны она видит, есть ли в этих снах какое-нибудь новое ужасное убийство или самоубийство или катастрофа. Видит ли она сны обо мне.

4

На следующее утро Фертилити шепчется с кем-то по телефону. Я просыпаюсь, а она уже встала и оделась и спрашивает: «У вас есть рейс на Сидней в восемь часов утра?»

Она говорит: «В один конец, пожалуйста. Место у окна, если у вас есть. Вы принимаете Визу?»

В тот момент, когда она замечает, что я смотрю на нее, она уже повесила трубку и надевала туфли. Она начинала класть свой ежедневник в большую хозяйственную сумку, но положила его назад на журнальный столик.

Я спрашиваю, куда это она собралась.

«В Сидней».

Но почему?

«Просто так».

Я говорю: Скажи мне.

Сейчас она понесла большую хозяйственную сумку к двери спальни. «Потому что я получила свой сюрприз, — говорит она. — Я получила чертов сюрприз, который хотела, и, черт побери, я не хочу его. Я не хочу это!»

Что?

«Я беременна».

Но откуда она знает?

«Я знаю всё! — кричит она мне. — Точнее, я знала всё. Я не знала об этом. Я не знала, что мне предстоит принести ребенка в этот жалкий, скучный, ужасный мир. Ребенка, который унаследует мой дар предвидеть будущее и проведет жизнь в невыносимой скуке. Ребенка, который никогда не будет удивляться. Я не смогла предвидеть это».

Ну и что теперь?

«Теперь я отправляюсь в Сидней, Австралия».

Но почему?

«Моя мать убила себя. Мой брат убил себя. Дальше продолжи сам».

Но почему Австралия?

Сейчас она вышла из спальни и машет большой хозяйственной сумкой в сторону лестницы. Я бы пошел за ней, но я голый.

«Думай об этом, — кричит она мне в ответ, — как о радикальном способе совершения аборта».

Мужчина выходит из хозяйской спальни в коридор, одетый в синий костюм, который я гладил тысячу раз. Голосом, который я слышал во время тысячи звонков спикерфона, он спрашивает меня: «Вы Доктор Амброуз?»

К этому моменту я уже впрыгнул в свою одежду. Фертилити на первом этаже возле входной двери. Через окно спальни я вижу, как она идет по газону к такси.

Возвращаюсь в коридор, где женщина, одетая в шелковую блузу, которую я стирал вручную тысячу раз, подходит к мужчине в синем костюме. Они застывают в дверях хозяйской спальни. Женщина, на которую я работал, кричит: «Это он! Помнишь? Он работал на нас! Это Антихрист!»

Я сую ежедневник Фертилити под мышку и удираю с ним. Продолжаю бежать, через входную дверь, по улице к автобусной остановке, мне требуется еще одна минута, чтобы найти сегодняшний день в тетрадке, и вот он ответ.

В 1:25 сегодня днем Рейс 2039, беспосадочный рейс отсюда в Сидней, будет захвачен маньяком и разобьется где-то на австралийской равнине.

Дамы и господа, как последний человек на борту Рейса 2039, здесь, над огромной австралийской равниной, я должен вас проинформировать о том, что наш последний двигатель только что сгорел. Пожалуйста, пристегните свои ремни, и мы начнем наше финальное падение в забытьё.

3

Аэропорт полон агентами ФБР, ищущими Тендера Брэнсона, Массового Убийцу. Тендера Брэнсона, Лжепророка. Тендера Брэнсона, Уничтожителя Супер Кубка. Тендера Брэнсона, который бросил свою прекрасную невесту у алтаря.

Тендера Брэнсона, Антихриста.

Я пересекаюсь с Фертилити у стойки продажи авиабилетов.

Она говорит: «Один, пожалуйста. Я бронировала».

Черную краску мы использовали недели назад, и показываются светлые корни моих волос. Жирная дорожная пища снова сделала меня толстым. Это причина того, что охранник-правша посмотрел на меня и дотронулся до пистолета.

Карман моего пиджака пуст, когда я проверяю его. Пистолет Адама исчез.

«Если ты ищешь пистолет своего брата, то он у меня, — говорит Фертилити, наклонив ко мне голову. — Этот самолет будет захвачен, даже если мне придется сделать это самой».

Нет пуль, говорю я. Она это знает.

«Нет, они есть, — говорит она. — Я лгала тебе, чтобы ты не беспокоился».

Значит, Адам мог застрелить меня в любой момент.

Из своей большой хозяйственной сумки Фертилити достает блестящую погребальную урну. Билетному агенту Фертилити говорит: «Я возьму с собой в полет прах моего брата. Возникнут ли с этим проблемы?»

Билетный агент говорит: нет, никаких проблем. Охрана не сможет просветить урну рентгеновскими лучами, но они возьмут ее на борт.

Фертилити платит за билеты, и мы идем к выходу. Она отдает мне хозяйственную сумку и говорит: «Я таскала ее последние пол-часа. Сделай что-нибудь полезное».

Охрана так озабочена урной, что не удосуживается посмотреть на меня во второй раз. Это металл, и никто не хочет открывать ее, а тем более совать туда руку.

Здесь и вдоль всего пути охранники, похоже, стоят парами, смотрят на нас и говорят по рациям. Урна бьет по моей ноге через хозяйственную сумку. Фертилити смотрит на билет и на номера выходов, мимо которых мы проходим.

«Здесь, — говорит она и мы идем к выходу. Дай мне мою сумку и исчезни отсюда». Вокруг нас люди строятся в очередь, потому что авиакомпания сделала первое объявление о посадке.

Люди, имеющие билеты с номером ряда от пятидесятого до семьдесят пятого, просим вас занять свои места.

Кто из этих людей сумасшедший террорист-угонщик, я не знаю.

Внизу перед нами на конкорсе пары охранников собрались по-четверо и по-шестеро.

«Дай мне сумку,» — говорит Фертилити. Она хватается за ручки рядом с моей рукой и тянет из всей силы.

То, что она берет Тревора с собой, не имеет никакого смысла.

«Мне нужна моя сумка».

Люди, имеющие билеты с номером ряда от тридцатого до сорок девятого, просим вас занять свои места.

Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55