На все руки доктор (СИ) - Марей Соня

Глава 41

Напомнить, кто мы

Злость и непонимание еще тлели внутри. Я от души вонзила вилку в кусок баранины, представляя, что это сердце главного буржуя.

— Совсем распустились павлины бесхвостые. И куда это годится?

После нашего головокружительного фиаско в банке было решено подкрепиться на дорожку. На этом настоял нейт Зейлас, заметивший наши траурные лица. Заботливый молодой маг предложил даже разобраться с обидчиками, но Кокордия отказалась.

Что он мог сделать, когда налицо факт — деньги сняла я. То есть Олетта, но это уже нюансы.

И сейчас мы сидели на летней веранде уютного ресторанчика. Владелец, бойкий старик, был знаком с графиней лично и помнил все добро, что сделали Готары для жителей города и его семьи.

Он с большим удовольствием угостил нас традиционными блюдами — супом из баранины с крупными кусочками тыквы и моркови, с рубленой зеленью и щедрой порцией сметаны. А на десерт подали сбитень «Герцогский» и творожную запеканку с малиновым вареньем.

Если у меня от расстройства и злости разыгрался аппетит, то Коко и кусок в горло не лез.

— Я виновата в том, что слишком верила своему окружению. И в том, что родилась женщиной, — произнесла она скорбно.

— Не говори глупостей!

— А что глупости? Это факт. Женщин, возглавивших род после смерти мужей или сыновей, было мало. А тех, кто добился чего-то — и того меньше.

Ничего удивительного, слабых всегда старались затоптать.

— Что пятьсот лет назад, что сейчас — разницы нет, — продолжала Коко. — Аристократы превратились в торгашей. Все бы урвать, ограбить, продать. Я была воспитана во времена, когда обманывать считалось зазорным. Сейчас же виноват обманутый, но только не обманщик. Хитрец и лжец в чести. Раньше мне думалось, что у внуков хоть что-то после моей смерти останется, а теперь…

Мне надоело это слушать. Я стукнула по столу черенком ложки.

— Отставить упаднические мысли! Это постоянные зубы у нас на всю жизнь, а деньги приходят и уходят. Мы с тобой создадим условия для того, чтобы их поток больше не прерывался. А эти все… пусть подавятся! Попомни мое слово, каждый получит по заслугам. Расплата настигнет, пусть и не сразу.

Мы пришли к мысли, что Оливер Гиллаус подсунул Кокордии доверенность на имя ее внучки, а Коко подписала и поставила свою печать. В то же время гад обрабатывал Олетту, тайно посещая ее в монастыре.

Я пока не видела воспоминаний девушки, связанных с этим подлецом. Но думаю, он был в сговоре с кем-то из монахинь и с самим банкиром Бенье. Он отвез глупышку Олетту в Ринк и вместе они опустошили счета Готаров.

Кто знает, что Гиллаус ей наплел? Может, обещал, что с деньгами она будет свободна и сможет поехать туда, куда пожелает? Наплел, но денежки присвоил. И с покровителями поделился.

Теперь понятно, откуда у Гиллауса средства на обучение доченьки в столице!

Надо попросить Болвейна посодействовать, чтобы поганца упекли за решетку до конца его дней. Доказательства вины будут, это как пить дать.

В конце старик-ресторатор спросил, все ли нам понравилось, а потом пожаловался, что возраст вынуждает его передать все дела сыновьям.

— Мне бы што-то пошпокойней, людей поменьше. Но штобы был простор для творчества, — он потерял половину зубов и страшно шепелявил, но этот недостаток мерк на фоне обаятельной улыбки и вкуснейшей еды.

Ему бы в замок к нам, готовить для графской семьи. Или…

— Мы будем иметь вас в виду, нейт Темизе.

Старик опустил голос до шепота:

— Милая нейра Олетта, люди говорят, што я немношечко маг. Вы так не щщитаете?

— Мы с желудком полностью с вами согласны, — в доказательство я погладила живот, вызвав улыбку у него и даже у Кокордии.

Старику нужен простор для творчества? Может, и сбудется его желание.

А нам пора выдвигаться, иначе до темноты не успеем. Трястись в потемках не улыбается, пусть с нами и такой смелый защитник, как нейт Зейлас. Но он больше следопыт, чем боевик.

Однако в городе мы попали в самую настоящую пробку! Толпились люди, телеги, ржали лошади. А узкая улочка не давала разъехаться.

— Посторонись! А ну пропустить графиню! — проорал Гента и взмахнул хлыстом.

— Осторожнее! Зацепишь кого-нибудь, — осадила я ретивого возницу.

— А что этот сброд под ногами вертится⁈

— Я узнаю, в чем дело, — нейт Зейлас стал пробираться сквозь толпу, а через некоторое время вернулся с известием.

Я надеялась, что неприятности позади. Но сегодняшний день оказался на них весьма щедр.

— Там что-то… — маг нахмурился, пытаясь правильно сформулировать мысль. — Забастовка, говорят, какая-то. Подмастерья взбунтовались, выступили против своей гильдии. Но вы не волнуйтесь, нейры. Скоро поедем дальше.

— Надеюсь, никого не убили? — перепугалась Кокордия.

Зейлас с неохотой ответил:

— Вроде убитых нет, но есть раненые. Я видел кровь на брусчатке… Нейра Олетта, вы куда⁈

Черт бы побрал этих драчунов и скандалистов. Натворят дел, а мне потом штопай, бинтуй…

— Бабушка, ты оставайся здесь, а я должна пойти туда. Нейт Зейлас, вы меня подбросите?

Он удивленно заморгал, а потом молча протянул мне руку и усадил на лошадь впереди себя.

— Вы уверены? Это же толпа бешеных, грязных, оборванных мужиков…

Я знала, что делать, и никакие уговоры меня не остановят. Сейчас мною движет желание не только оказать первую помощь, но и напомнить людям, кто такие Готары.

До площади гильдии мы добрались сравнительно быстро.

Пространство заполнила разношерстная толпа: мужчины с усталыми лицами в рабочих фартуках и рукавицах, люди в цветных мантиях со свитками в руках. Зеваки, которым было просто любопытно.

Впереди высилось величественное здание, фасад его был украшен резьбой и массивными колоннами. Над входом виднелся герб — мастерок на фоне каменной кладки.

Оказалось, что забастовку устроили подмастерья из гильдии каменщиков. К ним на подмогу пришли грозные парни из гильдии валяльщиков, а также библиотекари, художники и лекари.

Сейчас никто уже не дрался. Выпустив пар, мужчины устраняли последствия.

С моим появлением на площади воцарилась тишина. Меня пронзили десятки недоумевающих взглядов.

«Что здесь делает эта женщина? Видно, что не из простых», — читалось в них.

Нейт Зейлас помог мне спешиться. К нам сразу шагнул человек лет сорока — лысый, в заляпанном краской фартуке.

— Нейра, вы не заблудились?

Я покачала головой.

— Никак нет, я точно по адресу, — и оглядела собравшихся.

Кто-то прикладывал лед к разбитому носу, кто-то баюкал руку, кто-то пытался остановить кровь у товарища. Другие убирали с земли осколки и мусор, поднимали перевернутые бочки, собирали дубины и рабочие инструменты.

Знатно порезвились мальчишки.

— Я внучка графини Кокордии, меня зовут нейра Олетта, — я обратилась к мужику в фартуке.

Тот аж опешил.

— В-ваше с-сиятельство?

— Много пострадавших? Есть тяжелораненые? — перешла я сразу к делу и склонилась над юношей, который сидел на земле, держась за голову. — Сперва окажем помощь им, потом возьмемся за других.

Вот так, быстро и четко, под моим руководством пострадавших снесли к крыльцу. Сразу нашлись бинты для перевязки и нужные инструменты — ученики лекарей, принимавшие участие в беспорядках, вспомнили свое призвание. Мы работали сообща.

К счастью, самыми серьезными травмами оказались сломанные ребра и неглубокая рана плеча у одного молодчика. Я быстро ее обработала и наложила швы. Несколько раз ловила себя на мысли, что сознание будто бы отключается и тело действует на инстинктах.

Удивительно, но никто не возражал и не пытался со мной спорить. Даже «вовремя» подоспевшие гвардейцы удивились тому, как быстро остыли горячие головы. Теперь не надо никого успокаивать дубинками.

Я бинтовала сломанный палец подмастерью, когда люди заволновались и начали расступаться.

Вот так раз! Даже бабуля выбралась из скорлупы и тоже решила взглянуть на место происшествия. И надо сказать, ее прибытие удивило мастеров даже больше, чем мое.